- Нет, а ты, маленькая леди? – и получив отрицательный ответ, предлагает. – Надо поговорить с ними. Что мы не причиним вреда. Что мы просто…
- Нет, Морган! Надо уходить! – Бэт вглядывается в ту сторону дороги, откуда они приехали. Кажется ли ей, или там действительно показались уже тени ходячих? Ей, должно быть, кажется, они же не бегуны в конце концов, а они уже прилично отъехали от Гир шоссе. Он аккуратно пробирается в салон, стараясь держаться ближе к полу и вытаскивает рюкзак Моргана и винтовку. Но выстрелы становятся все яростнее, все чаще. А еще ей обжигает плечо огнем… и она бросает парку, которую тащит в тот момент. Убегают вместе с Морганом в заросли рядом с дорогой, молясь, чтобы не попали в спину прицельным огнем.
Только оказавшись на достаточном расстоянии от того места, осматриваются и проверяют то, что у них осталось. Бэт легко ранена – пуля чиркнула по коже чуть пониже плеча, и Морган перевязывает ее остатками бинтов, что Бэт положила в его рюкзак. У них снова почти ничего нет. Как и в начале их общего пути, когда они познакомились, благодаря Охотникам.
Они потеряли машину, запасы продовольствия и бензина, палатку и спальники. И четыре винтовки с патронами. А еще парку Бэт, которую она сняла с трупа в охотничьей кабине. Морган сразу же отдает ей свою, оставшись в одной рубашке. Потому что приближаются сумерки, а Бэт в одном топике и джинсах.
- Как же охренительно тупо мы все просрали, - говорит Бэт, и Морган не может не сделать ей замечание по поводу выражений. Хотя в глубине души абсолютно согласен с ней.
Им приходится ночевать в лесу. Без костра, из опасения привлечь живых. Караулят по очереди, обходя место ночлега периодически, потому что даже сделать сигнальную веревку им просто не из чего. На следующий день двигаются в сторону Кливленда. Потому что чтобы выжить, им просто необходимы припасы.
С Кливленда и начинается их долгий путь пешком на север. Под жарким палящим солнцем. С тяжелыми рюкзаками, лямки которых врезаются в плечи и натирают кожу, влажную от пота. С оружием в руках. По растрескавшемуся и поросшему травой асфальту. По той же 11-й дороге, что ведет от Кливленда до Кампобелло и дальше до самого Вашингтона. Почти пятьсот миль.
Идут медленно из-за ноги Моргана. Бэт видит, что он старается изо всех сил и держит уверенный темп, но понимает, что если он и дальше будет рвать из себя все жилы, настанет день, и он просто не сможет идти дальше. О чем и говорит ему открыто.
- Мы будем идти не более пятнадцати миль в день. А если я увижу, что ты также устаешь, как сейчас, то даже меньше. Я не тороплюсь никуда.
- Почему? Наоборот, ты должна просто лететь на крыльях в Вашингтон. Там может быть не только спасение. Там может быть твоя семья, - Морган не смотрит на нее в этот момент – пробует суп, который они греют в консервной банке на костре. И Бэт рада, что он не видит того, как слезы наворачиваются на глаза при одной только мысли о ее семье.
- Мы не знаем, там ли они вообще. Может, они уже давно мертвы! – бросает она зло. И теперь он поднимает голову и смотрит прямо в ее глаза.
- Но мы не знаем и обратного, правда? Тебе не кажется, что нужно просто поверить в хорошее. И тогда все обязательно случится. Надо просто верить и просить у Господа. И он воздаст.
- По заслугам? – едко спрашивает Бэт. – За убийства. За то, что отнимала жизни. За то, что доводилось лгать и воровать. Он за это воздаст мне?
- Я не думаю, что в твоей жизни было все это сделано во имя собственной выгоды.
- Ты ошибаешься! – шипит Бэт и вскакивает на ноги. – Именно так и было…
В голове снова возникает лицо. Ее четвертый убитый. На дороге у седана, где она нашла аптечку с лекарствами. И она задыхается от боли, которой схватывает сердце. А потом эта боль захватывает и голову, заставляя судорожно рыться в рюкзаке в поисках спасительной таблетки.
Той ночью Бэт снова плачет. Потому что боль из головы уходит, поддаваясь действию анальгетика, а сердечная сворачивается змеей вокруг сердца и отравляет ей жизнь снова.
Ничего бы не было… ничего бы не было, если бы ее не оставили. Ей бы никогда не пришлось… никогда! Но ее бросили… и она была вынуждена выживать, как могла. Как умела. Как пришлось. Эта кровь на ее руках, которую никогда не смыть уже. Эта память, которая будет мучить ее всю жизнь. Эта темнота…
Нет, не только они виноваты, что все так случилось. Но и я… когда ранила Доун…
Но… но если бы они просто проверили пульс… как можно было не увидеть, что я жива? Просто… просто они не верили в меня. В то, что я смогу. Что я выживу. Они просто не верили. Никто из них…
В один из дней из путешествия по 11-й дороге Бэт просит Моргана изменить маршрут, заметив на карте значок магазина. Моргану просто необходима куртка, потому что близится осень, и ночи скоро станут прохладными. Кроме того, чем дальше на север, тем все ниже будет ночная температура. И ей бы не мешало сменить грязную одежду.
Это загородный отель. Красивые здания из камня с красной черепицей. Целая деревня из жилых домиков. Сначала они с Морганом решают обследовать основное здание, где и должен быть небольшой торговый центр. Там их встречает несколько ходячих – бывшие постояльцы и служащие, судя по униформе. Они слишком медлительны, давно обращенные, потому убрать их не составляет труда. Морган остается у входа и наблюдает за открытой центральной площадкой перед зданиями, а Бэт медленно бродит между вешалок с одеждой, перешагивая иногда через поваленные манекены.
Сначала находит утепленные рубашки для Моргана, подбирает новые джинсы и штаны из плотной непромокаемой ткани. Потом находит стопку футболок и пару свитеров. Не помешают точно!
Откладывает все на стойку у кассы и показывает на все это взглядом Моргану, мол, померяй, когда сможешь. Потом идет искать вещи для себя. Стаскивает с вешалок, уже не особо глядя на размеры – футболки, свитер, кардиган, пару джинсов.
Ага, парка… с кучей карманов… глубоких карманов, где можно спрятать оружие.
А потом вытаскивает одну из футболок и смотрит на нее, чувствуя, как начинают трястись сначала руки мелкой дрожью. Затем дрожь охватывает все тело, и подгибаются ноги. Она приказывает себе мысленно взять себя в руки, но ничего, черт возьми, не выходит. Один вид дурацких крыльев на спине женской футболки вызывает приступ неудержимых рыданий.
Чертовы крылья! Чертовы крылья! Она вспоминает свой недавний кошмар, где ее насиловал возле домика самогонщика Джерри в который раз, а он просто стоял на террасе и даже не обернулся… Потому что ему не было до нее никакого дела. Никогда. Чертовы крылья!
В горле перехватывает, но рыдания все равно вырываются. Она сидит как идиотка рядом с горой шмотья, подтянув к себе ноги, и рыдает неудержимо, размазывая слезы по лицу. И никак не может остановиться.
Потому что уже никогда у нее не будет. Ничего не будет. Никогда не будет Того Самого первого раза. Она никогда не подарит свою невинность, как самый драгоценный дар, любимому человеку. Потому что ее отняли. Ее невинность. Ее свет. Всю ее сущность. Все это отняли. Уничтожили. Как уничтожили ее. Потому что прежней Бэт уже нет и никогда не будет. Никогда.
Чертовы крылья! Чертовы крылья! Почему я никогда не была тебе нужна? Почему ты вообще ничего не сделал? Вообще ничего! Почему ты не был со мной, когда ты был мне так нужен? Где ты теперь? Где ты…?
