Разумеется. В Аскоте полно шпионов, и мало магов, а узнать эффект от столь редкого заклинания может любой выпускник Академии. "Ледяные шипы". Появиться в таком виде в Аскоте, это практически признать, что король Алесий стоит за убийством Энзора. Он принял Тайю за телохранителя наверняка, и не представляет, что она тоже оттуда сбежала. Как все просто, когда знаешь факты.

Шаман оставил нас, а я присела на край постели из пушистых бурых шкур. Выглядел мужчина плохо. Его торс и правую руку оплетали светящиеся голубым лозы, покрытые острыми шипами. Порезы кровоточили, не сильно, но постоянно. Сам он был бледный, как полотно, но в сознании. Да, права Тайя, редкостная дрянь — это заклятие. Взгляд серых глаз остановился на моем лице, а губы с трудом растянулись в усмешке. Я в ответ жадно рассматривала его, похоже, впервые, он просто не мог никуда убежать. Неправильные черты лица, грубые, но от этого не менее привлекательные. Нижние клыки слишком большие для человека, уши без мочек, чуть выдвинутая вперед нижняя челюсть — дань орочьей крови. А фигура — человеческая, и как раз в моем вкусе: тонкая кость, длинные музыкальные пальцы с правильной формы ногтями, широкие плечи и узкая талия.

— Мэтресса, я буду жить? — прервал он процесс разглядывания.

— Да к чему вам эти проблемы? — пожала я плечами.

— Всегда мечтал о таком целителе, — еще шире ухмыльнулся он, делая вид, что ему наплевать на боль, — а ты умеешь делать массаж?

— Только хирургическое вмешательство, — усмехнулась я, — еще вскрыть могу, но все-таки предлагаю избежать этого и договориться.

— Внимательно слушаю.

— Если я смогу тебе помочь, я больше не буду тебя забывать.

Он покачал головой, и даже это движение причинило ему боль.

— Это от меня не зависит, увы.

На нем были кожаные штаны, а куртка и такие же, как у Эрика, чехлы с оружием лежали рядом. Белая рубаха с бурыми пятнами валялась скомканная в углу шатра.

— Ну и демоны с тобой и твоими секретами, — фыркнула я, — лежи и не дергайся. Будет очень больно.

Он снова усмехнулся не без бравады, пытаясь не кусать губы.

— Звучит заманчиво. А после этого ты выйдешь за меня замуж?

Остряк — самоучка!

— Да, — широко улыбнулась я ему, создавая огонь.

— Обещаешь? — и ведь не боится, похоже.

— Обещаю, — согласилась я и принялась аккуратно топить лед.

— Люблю… горячих женщин, — выдохнул он, и больше не смог произнести ни слова.

Пациент, нужно отдать ему должное, не кричал и не дергался. Даже не стонал, только сжал зубы, а зрачки расширились, закрыв чуть ли не всю радужку, да по лбу стекали капли холодного пота. Стоический парень. Или просто выделывается перед женщиной. Я осторожно касалась пальцами кожи вокруг порезов, надеясь, что не устрою убийце Энзора болевой шок, и раздумывая, как теперь лучше поступить? Выдать его Николасу или просто отпустить на все четыре стороны? С одной стороны, меня попросил помочь Шаман, а я ему изрядно задолжала за помощь в мертвом мире, с другой, Николас помог, когда в меня попали из арбалета. А с третьей, пациент мне понравился, и никак не хотелось мне отправлять его в застенки Найса после того, как сама потратила столько сил, чтобы не дать ему умереть. Через полчаса, когда голубое сияние с легким хлопком исчезло, я прокляла способности подруги раз сто. Надо же какая талантливая — поганка! В момент паники создать такое. Сил у меня не было больше никаких. До того, что саму начало трясти. Я откинулась на те же шкуры, не в силах ни стоять, ни двигаться.

— Зачем ты убил Энзора? — поинтересовалась я, повернув к нему голову.

А вот брови у него идеальной формы, чуть вразлет и красиво изогнутые.

— С чего ты взяла, что это я? — прикинулся сэндисским валенком мужчина.

— Потому что знаю, кто наложил на тебя эти чары.

— Да? Тогда, кажется, мне придется убить и тебя.

— Не-а, — возразила я не без некоторого сарказма.

— Почему?

— Ты же собрался на мне жениться.

— Кстати, да. Точно.

— А еще, потому что я опять не смогу тебя вспомнить.

— Логично.

— Тогда ответь мне все-таки, почему ты убил Энзора?

— Да что ты такая приставучая?

— Я только что спасла тебе жизнь! И имею право на небольшую ответную любезность.

— И в благодарность я женюсь на тебе. И не убью. Цени!

Я рассмеялась, и убрала ему за ухо выбившуюся из светлого хвоста прядь.

— Ты всегда так за женщинами ухаживаешь?

— Только за тобой.

— Да-а-а? — изумилась я. — Почему?

— Ты особенная, — с придыханием прошептал он.

— О как!

— Конечно! Третье свидание, мы в одной кровати, и просто болтаем! Это просто нонсенс!

Общаться, говоря всякие глупости, с ним было забавно. Чем-то он напоминал Эрика, когда у того хорошее настроение. Я даже поглядела в глаза — нет, нормальные, никакой сумасшедшинки. А эмоции? Интерес. Облегчение из-за отпускающей боли. Любопытство. Ничего похожего на затягивающую бездну. Уже неплохо.

— Дай воды, — попросил мужчина, — вон та глиняная пиалка на скамейке, видишь? Дотянешься?

— Можно я тоже глотну? — спросила я, чувствуя, что губы от усталости пересохли.

— Конечно! Очень тонизирующая штука.

Я потянулась за питьем.

— Берешь ли ты меня в мужья? — торжественно низким голосом прогудел раненый, продолжая дурачиться.

— Да! — пробулькала я, жадно отхлебывая какой-то потрясающе вкусный медовый настой.

— Ну, хватит уже! Мне оставь! Кто тут раненый?

— Да забирай.

— Беру тебя в жены, — хохотнул он, и в несколько глотков прикончил питье, а я обернулась на резкий звон.

Шаман, откинув полог, смотрел на меня круглыми, как у совы глазами, уронив свой любимый половник. Примерно такой же взгляд несколько часов назад был у моего куратора. Да уж, он явно не ожидал, что я справлюсь с этими дурацкими шипами.

— Все, — улыбнулась я орку, — пациент будет жить. Перевяжите его. По идее, порезы не такие глубокие и опасные. Это заклятие убивает за пять дней. Ему очень повезло.

Шаман кивнул, не произнеся ни звука, все также изображая сову.

— Дальше я сам, — улыбнулся раненый, ставя пиалку на пол, возле лежанки из шкур, — спасибо.

— Пожалуй, мне пора, — проговорила я, поднимаясь на ноги, — потеряют домашние, а у меня там… дела кое-какие. Ладно. Поможете встать? А ты, оболтус, — не встревай так больше.

— Обещаю исправиться! — коротко хохотнул раненый. — И заняться чем-нибудь исключительно мирным. Научусь печь булочки. Или тортики.

— Охотно верю! — фыркнула я, слегка покачнувшись.

Шаман помог мне выйти наружу, поддерживая за локоть. Мы остановились возле шатра, и он как-то демонстративно поправил мой камзол.

— Тощая… — он смотрел на меня так, будто я только что на его глазах съела паука, как на слабоумную идиотку, короче. — Тебя по башке часто бьют, да?

— В смысле? — не поняла я. — Вы меня позвали. Я его вылечила, в чем проблема?

— Ой, дура…

Пожилой орк отпустил мой локоть и сел на какую-то скамеечку, покрытую цветным полосатым ковриком, закрыв лицо руками. Потом отнял их и резко поднял голову, уставившись на меня.

— Ты нахрена вышла за него замуж?! Я просил его просто подлечить! Подлечить! Ты вообще всегда творишь все, что твоя левая пятка захочет?!

— Да ладно, — рассмеялась я, — вы не поняли, это же была просто шутка.

— Шутка?! Это орочья традиция! Короткий ритуал! "Да. Да", чаша воды пополам, ложе и свидетель — Вождь или Шаман!

Я, даже не дослушав, вихрем метнулась в шатер и уставилась на исчезающее облачко телепорта. Опять мертвячий свиток. Они теперь вообще у каждого первого при себе что ли?!

Оставалось вернуться к Шаману и сесть на соседнюю скамеечку. Мы смотрели друг на друга молча. Пожилой орк, поигрывал косичкой в когтистых пальцах и молчал. Только смотрел очень-очень внимательно.

— Как его зовут? — спросила я неуверенно.

— Моррис, — ответил орк, разведя руками, — Кай, Кастер, ну это только то, что я знаю.