— Как это — что? Вышвырнуть отсюда очередное отродье Хаоса, сделать так, чтобы сюда больше не совался этот ангел, и избавиться от богини Смерти.

Самое очаровательное было то, что он был абсолютно серьезен и действительно собирался попытаться провернуть все эти весьма сомнительные с моей точки зрения мероприятия.

— Отличный план. Главное, очень оптимистичный. Думаю, мне стало бы чуть спокойнее, если бы ты рассказал подробности. Хоть какие-то. Пожалуйста, Дэвлин!

— Извини. Иначе ты не сможешь вести себя естественно.

— Дэвлин, на счет этого поединка с Клэр… Ты не сердишься?

— Почему я должен сердиться? Ты получила вызов, приняла его и победила.

— Видишь ли, когда я вызывала огонь, что-то странное произошло с Печатью. Она словно помогла мне.

— Да, — кивнул мэтр Купер, — я знаю. Так и должно быть.

— А это не выдало бы тебя?

— Ты про то, что кто-то мог бы опознать Инферно? Нет, ты же преобразуешь получаемую силу в стихию, и я доволен, что ты, наконец, научилась этим пользоваться.

О как. Мы шли пешком по прогулочной Золотой улице, мимо проезжали нарядные коляски и кареты с гербами, а солнце щедро расплескивало зимние лучи на мозаичные стены домов.

— Можно я зайду к Тайе? — спросила я, все еще переваривая его ответ.

— Зачем? — полюбопытствовал мэтр Купер, отвечая на вежливый поклон какого-то пожилого человека.

— Хочу поговорить с ней про убийство принца Энзора.

— Это я понял, зачем?

— Если его застрелил не Эрик, тогда — кто?

— Это мог быть вообще кто угодно. Зачем тебе в это влезать еще больше?

— Ну, во-первых, я обещала Тайе.

— Крайне неразумно. Графине вообще не стоило убегать.

— Она испугалась, — заступилась я за подругу.

— Знаешь, ваша дружба с ней — Лед и Пламя — настораживает меня больше, чем прошлая вражда. Одна Бездна знает, каких глупостей вы способны натворить вдвоем. Ладно, — мы остановились возле бронзовых ворот красивой ковки, — отсюда сразу домой. Я пока посмотрю, что там за труп ты позавчера нашла.

— Спасибо.

Я прошла в ворота особняка мимо жасминовых кустов, поднялась по трем мраморным ступенькам и постучалась в двери графини Шатт.

— Ну? — тихо поинтересовалась графиня, усадив меня в обитое голубым атласом кресло. — Ты ничего не узнала?

Рядом в серебреной клетке заливалась две желтые канарейки.

— Рано еще, — покачала я головой, — просто зашла посмотреть, как ты тут.

— Нормально, в общем, — пожала она плечами, делая глоток чая из чашки тонкого розового фарфора, — расклеиваться все равно нельзя.

— Это точно. Расскажи мне про Энзора, что он был за человек?

— В каком смысле? — в голубых глазах отразилось непонимание.

— Я хочу понять, за что его могли убить.

— Думаешь, ты сможешь?

— Мне надо с чего-то начать.

Она вздохнула, отставила чашечку и откинулась на вышитую фиалками шелковую подушечку.

— Хорошо. Спрашивай.

Мы с моими голосами невольно ощутили азарт.

— У него были планы? Каким он себя видел королем? — спросил Шепот.

"Зачем это нам?"

"Нам надо понять, чем он отличался от Николаса. Было ли что-то такое, принципиально разное. Все-таки на подобный ход надо решиться, спланировать… Должна быть очень серьезная причина".

Тайя вздохнула и принялась кусать нижнюю губу.

— Ну… Он любил заниматься вопросами армии. Иногда что-то рассказывал про какие-то учебные маневры. Про то, что стал закупать у гномов винтовки. Пытался модернизировать гвардию. Раз уж в Найсе признают официально, в основном, только жреческие силы, он хотел получать самое современное огнестрельное оружие.

— Он опасался войны? Или боялся за себя?

— Не за себя — точно. А война… Ну как — опасался? После коронации в Аскаре, когда он увидел того орка — советника или что-то вроде того, он вбил себе в голову, что это и есть — тот самый герцог Гис. Не потомок, не родственник, а прямо тот самый. Из могилы вылез.

Я покивала, первый раз задумавшись, как должны воспринимать происходящее не знающие подноготную этой истории люди. Вскрытая гробница была, в конце концов, только легендой. Это я знала, что легенда ожила.

— Ага, понятно. Он опасался, что Аскот — только начало?

— Похоже на то. Да, скорее — да.

Я вздохнула. Ангел, столкнувший меня с Николасом, или все-таки Гис? Кто же послал этого непонятного стрелка?

— А он хотел независимости?

Тайя качнула белокурыми кудрями, в которых сверкали в солнечных лучах золотые с мелкими бриллиантами заколочки.

— Ему не нравилось то, что происходит. Он считал, что мы стоим на пороге каких-то глобальных перемен.

В уме и интуиции бедолаге не откажешь. Жаль его все-таки.

— Ладно, спасибо за чай, — я встала, одергивая рубаху и подаренный Николасом темно-изумрудный камзол, — пожалуй, мне пора.

— Будь осторожна, Крис.

— Ты тоже.

— И держи меня в курсе. У тебя же есть зеркало для связи?

— Конечно!

— Давай обменяемся их названиями, чтобы можно было связываться.

— Да давно надо было!

Ледяная графиня обняла меня на прощание, еще раз попросив быть осторожнее.

Я доехала до родительского дома, завернула в самую дальнюю часть парка и открыла портал в поместье. Конечно, без гостей не обошлось.

В гостиной, растянувшись с бокалом светлого пива в кресле, меня ждал Углук-Два-Ятагана. Вид он имел несколько расстроенный и попросил вместе с ним отправиться к Шаману. Нельзя игнорировать того, кто недавно спас тебе жизнь, верно? Я связалась с Дэвлином, чтобы он знал, где я. Голос у мэтра Купера был несколько странный. Он был уже в Замке и попросил от Шамана возвращаться сразу туда. Нет, ничего особенного не случилось. Просто возвращайся, как сможешь. Я насторожилась, но поникший вид орка заставил мои мысли переключиться в другое русло.

Кажется, скоро я тоже смогу вместо "привет" говорить "что случилось?"

Мы вышли во двор и переместились в лагерь, сразу к нужному шатру. Солнце перевалила за полдень, дело шло к обеду и орки тянулись по двое, по трое к обеденным залам. В лагере так вкусно пахло какой-то мясной похлебкой со специями, что я невольно сглотнула. Чай — чаем, а есть уже хотелось. Углук проводил меня до самого полога, но внутрь не пошел.

В шатре, распространяющем аромат сушеных степных трав и дыма, меня встретил Шаман. Орк споласкивал руки в какой-то деревянной бадье, вода в которой была заметно розового цвета, и конечно, присутствовал пробивающийся через горечь полыни и свежесть мяты тот самый сладковатый запах. Кровь.

— Привет, Тощая, — без улыбки проговорил хозяин шатра, уже привычно обнимая меня в качестве приветствия, — Теперь мне нужна твоя помощь.

После того, как ты помог мне выбраться из болота в мертвом мире? Да что угодно.

— Что случилось?

— Ты же маг? Классический? Посмотри на одно заклинание. Может, ты сможешь, что-то сделать?

— Легко!

Он откинул еще один внутренний полог из крашеного охрой полотна, разделяющий шатер на две отдельные зоны, и я уставилась во все глаза на лежащего там человека. Почти человека, небольшая примесь орочей крови в нем явно присутствовала.

Со страшной скоростью завертелись в моей голове воображаемые шестеренки, укладывая очередной кусок паззла на его законное место.

— Он что-то перепутал с Плитами, кажется, — проговорил Шаман, — и вчера ребята нашли его уже таким. Я ничего не могу сделать. Попробуй, а?

— Конечно.

А я стояла, смотрела на него, и не могла понять, как я снова умудрилась его забыть? Сначала тут, в лагере, когда у меня дома лежал полумертвый скавен. Потом на коронации в Аскаре, где я случайно на него натолкнулась. И забыла. Я начисто забывала об этом парне каждый раз, как он выпадал из поля зрения.

— Почему вы не сообщили в Аскот? — спросила я тихо.

— Он не позволил. Ну, и я вспомнил о тебе.