— Фу как от вас воняет, — скривился Дженкс, когда я спустилась с Тульпы, следом за Трентом. Колени болели, но я все же, прихрамывая, подошла закрыть ворота, а потом, встав на цыпочки, проводила взглядом проехавшую мимо полицейскую машину. Их рации были включены на полную громкость, и я быстро пригнулась, когда луч прожектора прошелся по подъездной дорожке, а потом и по самой церкви. Часть луча пробралась за изгородь, и я обернулась, чтобы сказать всем притихнуть, но так ничего и не произнесла, когда увидела Трента.

Он стоял возле Тульпы, обняв его большую голову, чтобы тот не заржал, и нежно тер его мохнатые уши. Его одежда измялась и была покрыта пылью Безвременья. Он совсем на себя не походил, и, заметив, что я разглядываю его, Трент стянул вязаную шапочку, высвободив взлохмаченные волосы. Его глаза все еще блестели после нашей гонки на лошадях. Я втянула воздух, собираясь сказать что-нибудь, но так и не нашла подходящих слов.

А затем луч света сместился, и Трент снова оказался в тени.

— Супер. Ну просто замечательно, — сказал Дженкс, когда Бис устроился на заборе, явно переживая, что его когти оцарапают поверхность. — У меня на заднем дворе лошадь. Айви будет в ярости.

— Эм, Банкрофта и Ландона арестовали, — сообщил Бис, извиняющееся поглядывая на нас. — Поэтому я и задержался. Я передам им, что с вами все в порядке.

— Бис, подожди, — попросила я, но он уже взмыл вверх. Дженкс сердито разглядывал Тульпу, кружа вокруг очаровательного коня. Хотя его, наверное, больше злило, что я опять вляпалась в передрягу, чем то, что лошадь оказалась на нашем заднем дворе.

— Может тебе лучше переночевать тут, — предложила я Тренту. — Если они арестовали Банкрофта, то тебя точно запрут, забавы ради.

— Согласен. — Он говорил негромко, не отрываясь глядя в небо. — Эм, я уверен, диван мне вполне подойдет.

«А моя кровать куда мягче», — подумала я, сразу задвинув эту мысль подальше.

Дженкс парил между мной и Трентом, сыпля странной серебристо-розовой пыльцой.

— Есть вариант и получше. Раскладушка Вейда все еще стоит на колокольне.

— На колокольне? — Трент ослабил подпругу и стянул седло с Тульпы, потом подкладку и все остальное.

— Там на удивление мило, — сказала я. — Он там все отремонтировал. Настоящие окна… и дверь на замке. — Дверь на замке? Я что, правда сказала, что дверь на замке?

Трент повернулся, держа седло в руках.

— Превосходно. Спасибо, Дженкс. Могу я воспользоваться вашим телефоном? Нужно рассказать Квену, где я, а то сотовый не ловит.

Опять? Расстроившись, я потянулась к уздечке Тульпы.

— Я его оботру, — предложила я, не желая пока входить в дом. В голове был полый бедлам. У меня не было права так смотреть на Трента. Никакого права.

— Уверена? — спросил Трент, но я лишь молча повела лошадь в сторону кладбища. Пикси игрались с гривой Тульпы, и конь спокойно терпел их. Может у Трента на конюшне живет парочка пикси, о которых он не знает?

— Лучше поскорее позвони Квену, — сказала я, чуть не налетев на гриль Айви. — Они с Элласбет наверняка ужасно переживают. — Неожиданная мысль заставила меня остановиться, и я сунула руку в карман. — Ах, да, вот показания. Думаю, они захотят их увидеть.

— Спасибо. — Трент не сдвинулся с места, и я протянула вперед руку. Он забрал бумажку и явно хотел переговорить со мной. Но я знала, что лучше этого не делать и, развернувшись, быстро пошла вперед, ведя за собой Тульпу.

— Боже, как от тебя воняет, — сказал Дженкс Тренту, в отдалении. — У меня осталась одежда, когда я был с тебя размером, но ты лучше сначала прими душ, прежде чем одевать ее. Не хочу, чтобы ты испортил мои вещи. От тебя и правда несет.

— Спасибо, буду благодарен.

Сжав зубы, я остановилась в самом темном и отдаленном месте кладбища. Мне снова привиделся Трент в моем душе, но я отбросила эту картинку. Стянув одолженную куртку, я начала ей обтирать коня. Можно ли считать мое поведение трусостью, если другого выхода у меня нет?

Мой разум говорил, что нет. Но сердце не обманешь.

Укрытая лишь тонкой простыней, я томно потянулась и слегка вздрогнула, когда прохладный воздух коснулся голой пятки. Ощущая туман в голове, я посмотрела на солнечный свет на потолке. Судя по всему сейчас было утро, или может немного после полудня. Сквозь мое приоткрытое витражное окно слышался гомон детишек пикси. Перекатившись, я посмотрела на часы. На кухне по радио передавали новости. Это было странно. Айви никогда не слушала новости по утрам.

Трент.

Сердце заколотилось, я резко села. Трент был все еще здесь. Должен был быть. Он бы не ушел просто так, да?

Я вылезла из кровати. Приветствовать мужчину в коротеньком голубом халатике было не в моем стиле и под приглушенный гул от голоса диктора, я подпрыгнула-протиснулась в чистые джинсы и натянула свежую майку. На голове был форменный ужас. Ни за какие коврижки я не появлюсь на кухне без предварительного посещения ванной; да и парфюм не даст фору зубной пасте. Было почти одиннадцать утра, значит Трент не спал уже несколько часов.

Задержав дыхание, я приоткрыла дверь. В воздухе разлился соблазнительный аромат сваренного кофе.

— Это Божья кара на головы нечестивцев, — вещал мужской голос, его горячность была приглушена радиодинамиком. — Сам Бог в обличии вируса, возникшего в крови, посетил Цинциннати. Он сокрушит немертвых и оставит праведников!

— Это тупее лифчика для мужика, — прокомментировал Дженкс, и когда Трент тихо рассмеялся, я побежала в ванную за распрямителем для волос. На холодном дубовом полу мои босые ноги были не слышны, и я скривилась, когда дверь скрипнула.

Радио затихло, и я застыла внутри ванной, вдыхая запах вина и леса, который остался от Трента. На раковине стоял стакан для воды и одна из зубных щеток, которые мы с Айви купили для Дженкса, когда он был человеческого размера. Обертка от щетки валялась в мусорной корзине, а на сушилке лежал набор полотенец, явно использованных, но сложенных.

Стараясь не шуметь, я принялась наводить красоту. Я видела ванную комнату Трента. Она была больше моей кухни и имела туалет соответствующего размера. Я как раз заканчивала чистить зубы, когда Дженкс проскользнул под дверью, его пыльца была жизнерадостного серебряного цвета.

— Встала как раз вовремя, — сказал он, держа руки в карманах. Пикси завис в воздухе так, что было легче увидеть его отражение, чем его самого.

— А ты против? — спросила я, сплевывая в раковину. Стакан Трента стоял там и, помедлив, я воспользовалась руками, чтобы собрать немного воды, как обычно делала. Ага. Совершенно никаких социальных навыков.

— Ого, не думаю, чтобы когда-либо видел твои волосы такими. Это ретро-стиль восьмидесятых?

Встревоженная, я посмотрела на спутанную, вьющуюся массу.

— Это называется лечь в кровать с мокрыми волосами, — пробурчала я, распыляя на волосы распрямитель и пытаясь их расчесать. На кухне у меня были чары… но они были на кухне.

После минуты мучений, я наконец стянула волосы резинкой для волос и оставила так. Этот мужчина видел меня и в чужих трениках, и в больничной постели. Меня не должно это волновать. Не должно.

— Ты должна почаще приглашать Трента, — сказал Дженкс, часто-часто махая крыльями. — Приятно поговорить с кем-то и не пробиваться при этом сквозь весь этот эстроген.

— Хочешь, я тебе щенка подарю.

Пытаясь успокоиться, я последний раз крутанулась перед зеркалом, поправила майку и вышла наружу. Дженкс метнулся передо мной, оставляя за собой пыльцу, словно исчезающие лучики в лесу.

Когда я вошла в кухню, Трент что-то искал в холодильнике. Я постаралась утихомирить сбившееся с ритма сердце. Переведя взгляд на подоконник, я посмотрела на кольцо Трента, все еще лежащее под стаканом с куколкой Ала. Дерьмо, наверное, он его заметил. Он поймет, что я дорожу им.

— Доброе утро, — сказала я, неловко размахивая руками, и Трент выглянул из-за дверки холодильника, выпрямляясь. Он был одет в спортивные штаны Дженкса с того времени, когда пикси был человеческого размера. А на лице темнела щетина. Вау. Легкая растительность на лице относила его к совершенно новой категории привлекательности, и я застыла на месте, моргая как дура, когда Трент потер лицо, явно осознавая, что именно привлекло мое внимание.