Его задумчивое фырканье заставило меня придвинуться ближе, и, опустив руку в линию, я ощутила, как в нее уперлась энергия, будто поток ветра, только он будто дул со всех сторон сразу, а не с одной. Я играючи зачерпнула энергию в ладошки и попыталась отделить ее от линии, но ее притянуло обратно, будто она была намагничена.

Трент обернулся, ощутив мое вмешательство, и я уставилась на него.

— На поверхности кто-то есть.

— Поверхностный демон? — вырвалось у меня, и я вступила в линию, чтобы лучше видеть. В меня тут же ударил песчаный ветер, и влажный теплый воздух летнего луга сменился удушающим жаром пустыни.

— Нет, это девушка! — сказал он, и мое беспокойство сильно возросло.

«Тритон», — подумала я, еще даже не увидев ее.

— Я не вижу… — запнулась я, наткнувшись взглядом на танцующую фигурку в белом, которая прыгала, подбрасывая что-то над головой позади высохшего русла реки. — Ох. Эм-м, я думаю это Тритон.

Трент резко повернулся ко мне.

— Тритон? — переспросил он, с сомнением в голосе. — Хм-м. Можем, нам стоит пойти и выразить ей свое почтение.

Етить его налево, он что, хочет переместиться в Безвременье? Ведь только этим утром мои волосы, наконец, перестали вонять жженым янтарем. Но желание отказаться быстро ушло. Если уж кто и сможет ответить на вопросы о дикой магии, так это Тритон. Она была единственной в Безвременье демоницей, правда не совсем вменяемой большую часть времени, но зато являлась ценным источником информации, если мне, конечно, удастся понять ее.

— А почему бы и нет, — сказала я, взяв его под руку. — Я согласна.

Трент вздрогнул, а потом сильнее сжал мою руку и с благодарностью мне улыбнулся. Если ты стоишь в линии, переместиться из реальности в Безвременье совсем не трудно. Любой обученный магии эльф способен на это, как и ведьмы. Но до последнего времени таким образом мало кто перемещался, потому что чаще всего такое путешествие заканчивалось похищением и продажей в рабство. Ощущения при перемещении были похожи на возможность шагнуть в открытую дверь, тогда как скачок по линии походил на конвейерную линию. Это мне по силам. Так же как и Тренту.

Прикрыв глаза, я ощутила резонанс линии и подстроила свою ауру, чтобы она звучала в тон. Мурашки побежали по телу, пока я пыталась удержать все в уме и одновременно изменить ауру Трента. Странное ощущение пришло изнутри, все будто сжалось и исчезло, прихватив нас с собой. Линия стала моим миром, и я призвала защитный пузырь, который мерцал тем же цветом что и линия.

Все, что оставалось, это мысленно изменить звучание моей ауры, чтобы линия вытолкнула нас наружу. Резко и неожиданно вокруг нас образовалось Безвременье. Я потеряла равновесие и начала падать, но Трент ухватил меня за руку. Меня ослепило красноватое солнце Безвременья, песчаный ветер нещадно растрепал волосы.

— Как же я люблю Безвременье, — саркастично прошептала я.

Трент улыбался, и мне стало интересно, чем это вызвано, но тут он протянул руку и заправил прядку моих волос за ухо.

— Перемещение вроде этого стоило бы кому-нибудь другому части его души, — сказал он мягко.

Я тревожно осмотрелась вокруг, заметив, как от кучи камней поднимается палящее марево.

— Еще не вечер, — произнесла я и двинулась в сторону проворной фигуры Тритон, танцующей в таком пекле. Я продолжала всматриваться в пейзаж и заметила, как пыльный кусок глыбы будто встряхнулся, превратившись в знакомую фигуру в шляпе и зеленом бархатном сюртуке, полы которого выметнулись, когда он обернулся к нам. Ал. Чудесно.

— Это же… — начал Трент, спускаясь в русло, по которому в реальности текла река.

— Ага. — Только его тут не хватало. Но нас уже заметили, и если мы сейчас уйдем, он лишь вломится в мою церковь позднее. — Не рассказывай ему о дикой магии, что следует за мной, ладно? — прошептала я, пока Трент взбирался по склону. Забравшись, он протянул руку, чтобы помочь мне влезть наверх.

— Без проблем.

Мой пульс ускорялся по мере нашего приближения к демонам. Мне не нравилось, что Трент так спешит вперед, и уж тем более мне не нравилось, как энергично замахала нам Тритон, когда наконец заметила нас. Сейчас она выглядела как девочка лет четырнадцати, и лишь длинная ночная сорочка указывала на ее пол. Сегодня демоница была явно не в себе. Я уже видела Тритон в образе ребенка и от одного воспоминания по телу пробежала нервная дрожь.

— Ты ведь знаешь, что у нее с головой не все в порядке, правда? — спросила я у быстро спешащего вперед Трента. Ал упер руки в бока, совсем не походя на Дженкса, и уставился на меня нахмурившись.

— Ю-ху! Вы тоже пришли ловить светлячков? — крикнула Тритон, и Трент запнулся, когда черный слой Безвременья накрыл ее, и детская фигурка превратилась в более привычный бесполый, безволосый вариант Тритон, одетый в балахон для восточных единоборств, в котором я уже видела ее, когда она громила мою гостиную. — Из них получаются отличные светильники на случай конца света, — добавила она и, оглядев меня, отрастила себе волосы и сменила балахон на летнее платье, добавив к образу большую, широкополую шляпу. — Привет, Рэйчел.

Дерьмо на тосте, она походила на мою маму, и я быстро отвела взгляд, пока демоница не заметила шокированное выражение на моем лице.

Трент мужественно пытался совладать с шоком и заговорить, и, собравшись с духом, он уверенно протянул руку Алу.

— Алгалиарепт. Рад встрече, — сказал он, но Ал лишь слегка улыбнулся в ответ.

— Зови меня просто Ал, — ответил демон. Ему явно не нравилось, что мы застали его здесь с Тритон. — Я настаиваю.

— Значит Ал, — утвердительно сказал Трент и, опустив руку, повернулся к Тритон. — Тритон. Рад снова видеть вас.

Тритон широко улыбнулась и, выглядя задумчиво, уставилась на него.

— Здравствуй, Трентон Алоизий Каламак, — проговорила она, и Трент напрягся, уловив в ее тоне нотки соблазнения. Стоящий рядом со мной Ал, вздохнул. — Ты хорошо смотришься под солнцем Безвременья. Я и забыла, как красиво свет играет в волосах эльфов.

Она придвинулась ближе к нему, и я отступила с ее пути.

— Я бы посоветовал тебе не двигаться, — предложил Ал, и Трент замер.

— Оо-о-ох, какие мягкие, хотя и полные песка. Пойдем ко мне домой и я вымою их.

— Эм-м… — замялся Трент, и Тритон обернулась ко мне, ее волосы стали точно как мои, кудрявые и пушистые. — Рэйчел, милая. Хочешь поменяться? Где-то у меня завалялся Николас Грегори Спарагмос. Я положила его в безопасное место, правда не помню куда точно. Но думаю, если постараюсь, то смогу вспомнить.

Ник? Решительно замотав головой, я схватила Трента за руку и подтянула ближе к себе.

— Нет, но спасибо за предложение.

— Нет? — переспросила демоница, и ее лицо погрустнело. — Жаль. А я тут ловлю светлячков, — сообщила она, глядя на меня черными глазами, которые сильно контрастировали с ее невинным обликом. Она открутила крышку на банке, которая появилась у нее в руке. — Светлячок, светлячок, светит в небесах, — пропела она и, пританцовывая, удалилась, размахивая в воздухе банкой. Черный слой Безвременья накрыл ее, и Тритон снова стала четырнадцатилетним подростком. — Поиграй со мной, не бойся. Принеси мне свет, что не померкнет. Мой милый маленький светлячок.

Трент резко побледнел, наблюдая за ее танцем в красноватом свете окружающем нас.

— Раньше я ее такой не видел.

На красноватом лице Ала отразилось разочарование, пока он крутил свой посох, наблюдая за сумасшедшей демоницей.

— Безумие накатывает на нее и уходит. Мы старались приставить к ней сопровождающего, пытались наложить забвение, или погрузить в воспоминания… — Он пожал плечами. — Но ничего не помогает, кроме Рэйчел.

— Меня?

Ал странно на меня посмотрел.

— Особенно тяжело приходится, когда она что-нибудь вспомнит. Поэтому я здесь. Не хотел, чтобы она дурачилась так близко от твоей линии. Которая, кстати, в полном порядке. А ты почему здесь? Да еще и с эльфом? — хмуро закончил он.