- Урок первый. Контролируй собственное тело. Всегда, даже самое мелкое движение. Ты должна ощущать, как работают твои мышцы, и полностью контролировать себя, чтоб вовремя уйти из-под лезвия, остановить удар, вовремя ударить. На поле боя тебе нельзя – вынесут сразу же.
- Но я столько раз задела тебя! – Ивушка вновь сморгнула, и в голосе ее послышалась почти детская обида, - Я могу сражаться, как и ты! Я была быстрее тебя, и ты попала лишь единожды, а я…
- Это потому, что мне так хотелось, - Аллэи склонилась над ней еще ниже, лукаво глядя в огромные глаза. Ивушка была меньше ее на целую голову, и плечи ее были совсем узенькими, тонкими – а еще она очень забавно сердилась, - И ни на какую битву тебе нельзя. Как и всем моим мелким, впрочем.
- Почему нельзя?! – она возмутилась, совсем не обращая внимания на то, что Аллэи по-прежнему держала ее в тисках. Если бы это был настоящий меч, ты давным-давно истекла бы кровью и сейчас напоминала бы мотылька, насаженного на шпильку.
- Потому что сражаешься ты неважно, маленькая кикимора, - беззлобно рассмеялась Ищущая, - Вот подучись немного – и вперед, за славными подвигами и героическими свершениями.
- Но война идет сейчас! – горячо возразила ей Ивушка, инстинктивно упираясь маленькими кулачками в грудь Аллэивар. Глаза ее сверкали, - И я хочу сейчас идти вместе с вами! Сражаться против этих чудовищ! Это правильно, это – единственно верное, что я могу сделать! Я хочу биться рядом с тобой, и…
Она осеклась, когда Аллэи, мягко рассмеявшись, покачала головой.
- Лучше уж жди меня в Аэль-Роадане с горячей мясной похлебкой, хорошо? После всяческих потасовок есть хочется – страх, да и в поле вряд ли мы сытно будем обедать. Так что у тебя будет ответственное задание, хорошо?
Ивушка вдруг как-то странно втянула носом воздух, а на щеках ее зацвел пуще прежнего румянец. Аллэи поняла, что фраза прозвучала не очень-то однозначно, и почему-то сама смутилась.
- Хорошо, - тихо выдохнула Ивушка, отводя глаза и опуская длинные пушистые ресницы. Аллэи осознала, что так и стоит столбом, держа девочку почти что в объятиях, и тут же осторожно отступила на шаг, неловко убирая руки. На левой ладони осталось ощущение тепла, исходящего от ее кожи, а кончики пальцев помнили мягкие холмики чуть выступающих позвонков под тонкой тканью.
- Вот и славно, - пробормотала Аллэи, откашливаясь, чтоб разогнать внезапно севший голос. Ивушка тоже отшатнулась от нее, опуская голову и так и замерев недвижимым деревцем в безветренную погоду. Эльфийка, придя в себя, нагнулась, подхватывая выбитый шест, и нарочито весело заметила, - Но вообще – ты молодец. Ты быстрая, верткая. Силенок маловато, конечно, но в целом – очень неплохо. Где ты училась?
- Немножко тренировалась в Залесье, - Ивушка, справившись с каким-то странным оцепенением, неуклюже развела руками, стараясь не встречаться глазами с Аллэи, - Нас тоже натаскивали. Как запасных.
Аллэивар, пристроив шесты, обернулась к ней, внимательно разглядывая ее.
- Забавно… - девочка вопросительно приподняла брови, чуть склонив голову набок, и Ищущая продолжила, чуть заметно улыбаясь, - Девочка из Залесья – региона, добровольно примкнувшего к рядам Охоты, ныне говорит о том, что хочет сражаться против нее.
Ивушка некоторое время молчала, по привычке теребя рукав рубахи, а затем вдруг выпрямилась и, открыто и искренне глядя на Аллэивар, твердо произнесла:
- Потому что я не хочу быть на ее стороне. Никогда не захочу. Веришь мне? – последнее она спросила с такой надеждой, так горячо, что эльфийка даже вздрогнула – столько силы сейчас было в этом маленьком существе, столько отчаянной веры и стремления. Тепло улыбнувшись ей, Аллэи подошла к ней поближе и легонько приобняла ее за плечи, ведя к мосту, переброшенному от площадки до основного массива сталактитов.
- Верю, - абсолютно серьезно ответила она, а затем улыбка ее стала еще шире, - Но я уже сказала – твоя главная битва будет в Аэль-Роадане, моя маленькая кикимора. И ты попросту обязана ее выиграть и дождаться меня с мясной похлебкой. И чтоб никаких глупостей, договорились?
Ивушка подняла лицо к ней, и Аллэи вдруг увидела в ее глазах что-то мягкое и теплое, ласковое, напоминающее затаенную нежность. И от этого взгляда на нее почему-то накатила странная приятная слабость – и вместе с тем растерянность: на нее так никогда не смотрели.
- Договорились, Аллэи.
Голос ее был тихим, а контур мягких губ – красивым. Аллэи поняла, что взгляда не может оторвать от них, а потому тряхнула головой, прогоняя прочь пришедшее так некстати видение. Ты уже вообще с ума сошла, Аллэи. Ты – взрослая женщина, Защитница племени, а течешь слюнями на вот это создание? Давай, опомнись. Она спасла тебя, и ты за нее отвечаешь – по крайней мере, до тех пор, пока она находится в клане. Остальное – твои глупые домыслы, так что уймись и слюни-то подбери. Нечего дурака валять. Они шагали вдвоем по мосту через пропасть, и вокруг было тихо – только внизу гомонили Ищущие, и молодые разведчицы сновали, перетаскивая громадные свертки поближе к коридорам, чтоб быстро сформировать пятую подводу. Поразмыслив немного, Аллэивар скосила взгляд на Ивушку, молчаливую и сжавшуюся почему-то.
- Знаешь что? Пойдем-ка – нужно разобраться в казармах, там больно много барахла сложено. Сама я не управлюсь. Поможешь мне?
Ивушка, судя по всему, сначала не поверила своему счастью, а потом радостно закивала, и лицо ее осветилось солнечной улыбкой. На душе у Аллэи было как-то хорошо – несмотря ни на что. Они привыкнут. Они обязательно привыкнут к этой новой грядущей жизни вдали отсюда, под синим небом, на плодородной земле. У них оставались маленькие простые радости, у них оставалось еще несколько дней, чтоб успеть попрощаться с Лореоттом – и нельзя было тратить эти дни на черную тоску. Ищущей вдруг захотелось, чтоб город запомнил только самое лучшее: гогот и топот молодых девчонок, носящихся по узорным перекрытиям в глубине галерей, общие собрания, когда сладкое летнее вино лилось рекой, и костры горели высоко-высоко, отражая пляску теней; байки в казармах, тихие вздохи и стоны глубокими темными ночами, их битвы и их победы, их смех, их слезы, их первые синяки и первые страшные раны. А еще – чтоб он запомнил искорки счастья в глазах человеческой девочки, узнавшей его на самом закате его долгой и славной жизни.
========== Глава 56. Улыбка Хартанэ ==========
День, тянущийся немыслимо долго – словно целый век, медленно полз к концу. Где-то далеко на западе, у подножий Гряды Эльги, разыгралась буря – Меред чувствовала ледяные порывы ветра, все же дотягивающиеся до нее холодными руками. Снежный шторм был в сотнях верст отсюда, однако Птица, чуткая к переменам погоды, всегда ощущала мир остро, и сейчас зябко ежилась, пряча пальцы в рукава. Сумерки, наползающие со стороны гор, стелились по земле девичьей вуалью, и тени сплетались со снежинками, поднятыми со склонов. Меред видела, как эта мглистая пелена устилает холмы на сотни верст вокруг и медленно опускается на город, делая его каким-то темным и совершенно чужим.
Они обошли уже почти весь город, исходили его вдоль и поперек, но ни следа таинственных ведунов Меред не обнаружила. До нынешнего времени ей не приходилось использовать Дар Хартанэ для того, чтобы отыскать кого-то, в ком пели бы колдовские силы – и теперь она слишком сильно переживала из-за того, что может не получиться. Что, если я что-то делаю не так, Хартанэ? Это уже второй город – и никакой зацепки, никакого крючка… Помоги мне, милостивая – подай хоть знак, что Ты со мной, и что я на верном пути!
Конечно, можно было бы попросить Тэаргу о помощи – однако сама мысль об этом претила Меред. Сумрачная ведьма тенью следовала за ней, и отвязаться от нее Птица не могла: всякий раз, когда она осторожно заводила разговор о том, что их дороги ныне должны бы разойтись, эльфийка лишь приподнимала уголки губ в улыбке и отвечала, что она всего лишь путешествует и не виновата в том, что пути у них пока совпадают. Меред сжимала покрепче зубы и терпела присутствие этой женщины, и это не прибавляло ей никакой радости. По сути, дело обстояло именно так, и Тэарга была права.
