Она замолчала, исподволь разглядывая свою подопечную. Руки Хмес сложила на коленях, плотно сжав губы, чтобы не вырвалось какое-нибудь опасное слово.

- Не бойся меня, - вяло произнесла Киа; она плохо себя чувствовала, и от нее требовало усилий успокаивать существо, которое боялось ее даже беспомощную. – Скажи, кто теперь твой господин?

- Господин Ахавер, - с робкой готовностью отозвалась Хмес; она покраснела. – Он добр ко мне!

- Нежен? – спросила Киа.

Хмес закивала, еще пуще краснея.

- Ну вот и хорошо, - ласково улыбаясь, ответила Киа; она услышала все, что хотела, и теперь потеряла интерес к своей служанке. Занятных людей мало, а интересных женщин – еще меньше, чем интересных мужчин.

- А теперь принеси мне воды, - приказала она Хмес; та быстро встала. Поклонилась и пятясь направилась к выходу. Киа, нахмурившись, приподнялась на руке.

- Хмес! Можешь не удаляться спиной вперед, а когда входишь, достаточно просто поклониться. Я ведь не богиня.

- Как угодно, госпожа, - кланяясь, ответила Хмес. Киа ровно улыбалась, спокойно и снисходительно глядя ей вслед. И что такое существо, как эта маленькая наложница, стало бы делать со свободой?

Этой ночью Киа стало хуже – настолько, что Менес перепугался за ее жизнь. Он забросил и забыл все и стоял на коленях у постели жены, держа ее руку и молясь о ее выздоровлении. Но это был перелом; и когда жар отпустил, Киа бросило в озноб и пот, уменьшилась боль в ране, и она даже смогла самостоятельно встать на поврежденную ногу и шагнуть. До этого, впрочем, ее супруг и господин ее не допустил.

- Опирайся на свою служанку, когда идешь, пусть она станет твоей тростью! – приказал он. – Ты должна выздороветь как можно скорее!

Пока Киа лежала без сознания, Менес успел сделать многое – но откладывал разговор с женой, боясь разволновать больную. Он принудил к покорности плененных воинов Ра. Он вызвал к себе воинов, оставшихся в его гарнизоне. Он подчинил себе два соседних селения, находившихся под властью этой крепости: и люди признали его – затем, чтобы он повел их к свободе от гнета Ра!

“Освободить от одного ярма, чтобы надеть другое!” - подумал Менес. Теперь он думал сходно с Киа, хотя они еще не делились друг с другом своими мыслями. Но продолжать подниматься – лучшее, что они могли сделать.

Спустя сутки после перелома в состоянии Киа Менес уступил горячим просьбам жены не откладывать больше совета.

На этом совете собрались воины, почти треть из которых пострадала не меньше Киа. Но, как и Киа, они уже в значительной степени оправились от своих ран. Ведь часть их с рождения была при Ра – а часть уже давно подвергалась благотворному воздействию наквада! Это были уже не обыкновенные люди!

Киа, сидевшая среди воинов в белой юбке рядового солдата Ра и новой нагрудной повязке из тонкого, но плотного льна, которую сшила для нее Хмес за время болезни, видела в зале незнакомые лица. Офицеров и солдат Ра. Чем Менес вынудил их подчиниться – угрозой смерти? Неужели их верность богу оказалась так шатка, а мужество, не имевшее настоящей пищи – кроме подавления безоружных рабов – так хрупко? А может быть, они поняли, что Менес борется за правое дело?

Слово взял вождь.

- Братья, - сказал он. – Я обращаюсь и к вам, служившие ложному богу! – воскликнул он, обратив взор на пленных. – Если мы объединимся и будем стоять до конца, так мужественно, как до сего дня, мы свергнем угнетателя и овладеем страной… и тогда все мои храбрецы будут вознаграждены и вознесены высоко! Вы получите свободу, почести, земли, богатство! И шея ваша больше не будет придавлена ногой демона! Слышите ли вы меня?..

Киа увидела, как сверкают глаза и его собственных, и пленных воинов, как они возбужденно дышат. Они внимали Менесу! Они видели заманчивые образы, которые он искусно рисовал перед их глазами, – эти люди хотели не Маат, а привольной богатой жизни, наслаждений и власти. Киа сощурилась. Если Менес взойдет на трон, он придавит их шею своей ногой, и не попустит грабить бедных, лишая их всех благ и счастья, как это делалось при Ра.

Но можно ли быть уверенными в пленных?

И тут, точно услышав ее мысли, Менес повернулся к побежденным врагам.

- Бывшие воины Ра, поднимитесь, - четко приказал он.

Солдаты и офицеры встали, тут же приковав к себе внимание остальных. Эти люди были ранены и держались на ногах еще нетвердо – и вообще держались нетвердо, избегая взглядов окружающих. Одетый в лучшие доспехи Менес, чье могучее тело сверкало золотом и серебром, не получивший в коротком бою ни одной царапины, глядевший на них властно и смело, казался перед их лицом истинным богом.

- Поднимите глаза ваши и поклянитесь мне в верности. Каждый, - сказал военачальник. – Тот из вас, кто откажется присягать, будет немедленно умерщвлен. Тот, кто присягнет и изменит своей клятве…

Он с шумом втянул воздух, и Киа, глядя на молодое лицо завоевателя, поняла, что ее муж жестокостью своей может сравниться с Ра.

- Тот, кто изменит клятве, будет узнан и предан мучительной смерти! Ему отрубят руки и ноги и бросят в реку! Мы помним вас, мы знаем лицо каждого! – закончил Менес, пристукнув своим копьем, как жезлом.

Никто из воинов Ра не захотел умирать – и Киа выслушала присягу каждого. Она пыталась понять по этим лицам, о чем воины думают, и не смогла. В глаза они глядели только вождю – а по сторонам посматривали угрюмо, словно бы стыдясь.

“Может быть, следовало умертвить всех”, - тревожно подумала Киа.

Когда принесение клятв закончилось, военачальник начал раздавать награды.

Он пожаловал золотыми нагрудными знаками Ра своих двух пилотов, чей удар решил исход битвы. Серебряные наплечные знаки, меньшее, но тоже почетное отличие, получили воины, проявившие особенную доблесть в сражении. Менес подробно расспрашивал солдат об их товарищах, чтобы не забыть никого из храбрецов. Три такие награды получили простолюдины: Киа видела, как они горды и счастливы, эти маленькие люди, благодаря случаю и своей смелости вознесшиеся столь высоко и столь быстро.

Последней Менес выкликнул свою жену.

- Этот воин, - сказал он, положив Киа руку на плечо, - отличился высочайшей доблестью! Известно, что сильному легче быть смелым, чем слабому! Мужчине легче быть смелым, чем женщине! Эта женщина, моя возлюбленная супруга, обладает сердцем более твердым, чем то, что бьется в груди у любого из вас!

Никто не посмел возразить на такие слова. Киа знала, что многие молчат просто из почтения к вождю – но многие действительно были согласны с заявлением Менеса. Киа почувствовала, как слабеет от радости и благодарности; она пошатнулась на раненой ноге, и муж крепче сжал ее плечо.

- Посему я жалую этой госпоже золотой наплечный знак Ра, - закончил Менес. – Я бы произвел ее в офицеры, если бы женщины могли носить маску!

Войско разразилось рукоплесканиями и приветственными криками, пока Менес сам прикреплял к наплечному браслету на тонкой руке жены тяжелое золотое око.

========== Глава 41 ==========

Менес устроил празднество по случаю первой победы – благо захваченные кладовые были полны и зерна, и вина, и пива; и лука с чесноком, и сушеных рыбы и фруктов. Свежей рыбы и мяса, как и фруктов, конечно, сейчас взять было негде. Но войску Менеса уже давно пришлось затянуть пояса потуже. Изобилие даже такой безыскусной еды вызвало шумную радость.

Киа веселилась на празднике наравне со всеми – пила и смеялась, принимала поздравления и поздравляла товарищей. Менеса удивило, что она и в этот раз появилась в мужской одежде.

- Разве тебе не хочется предстать в своем прекраснейшем образе, сестра? – прошептал он ей на ухо, уже разгоряченный вином. – Ты красива в любом наряде, но в женском платье и драгоценностях ты божественна!

Киа засмеялась ему в шею.

- Возлюбленный брат, сейчас я не чаровница, а воительница. Среди твоих солдат я всегда буду такой. В моем прекраснейшем образе, - еще тише шепнула она, - я предстану для тебя одного…