– …и очевидно, что этот план не лишне было бы использовать в интересах Франции, – девушка снова улыбнулась. – Вот зачем вы решили показать мне это письмо в первую очередь.

– Мадемуазель капитан, – д'Ожерон чуть склонил перед ней голову. В самом деле, с такой проницательностью ей место в Версале, а не на Мэйне. – Я рад, что вы понимаете меня с полуслова. Если прочие капитаны увидят в походе Моргана лишь будущую добычу, то вы безусловно способны извлечь максимальную политическую выгоду. Я уже отписывал ко двору, что походы Генри Моргана усиливают влияние Англии в этом регионе, в то время как Франция не считает нужным в должной мере воспользоваться услугами флибустьеров. К сожалению, одних лишь моих писем недостаточно. Нужна громкая победа, подкреплённая большой добычей. Боюсь, мне поверят, лишь узрев выгоду, если так можно выразиться, в наличном виде. Я не вижу причин, по которым король Франции должен брезговать тем, чем не брезгует король Англии.

– Логично, – сказала девушка. – Ради блага Франции вы предлагаете мне сделать то, за что я вырезала команду «Сан-Хуана». На мне будет вся кровь, а всю выгоду от этого получит его величество.

– Мадемуазель, о моральной стороне вопроса сейчас речь не идёт. Я уверен, вы найдёте способ достичь цели наилучшим для вас способом.

– Но будет ли этот способ наилучшим для Франции, ещё неизвестно. Так?

– Вы капер, а не офицер флота его величества. Вы свободны в принятии решения. Можете даже отказаться от похода с Морганом, но я вас прошу, мадемуазель – подумайте над моим предложением. Оно будет небезвыгодно как для вас лично, так и для ваших людей.

– А прочие капитаны?

– Прочим капитанам я ничего подобного не предлагал.

– Хорошо. У меня есть сутки?

– Да.

– А затем вы покажете это письмо другим капитанам Тортуги?

– Да.

– Тогда завтра в это же время я наведаюсь к вам в гости.

– Вас проведут ко мне без промедления.

Шестьдесят два орудия, четыреста человек. Два великолепных корабля плюс госпожа удача… Да. Бертран д'Ожерон был уверен, что этой мадемуазель по силам решить его задачку.

Первое, что Галка сделала по возвращении на борт «Гардарики» – позвала Владика. Предложение д'Ожерона следовало бы сначала обсудить с Эшби, которого недавно выбрали капитаном «Орфея», Старым Жаком, Дуарте, Билли, Бертье и другими лидерами обеих команд. Но как им сказать – мол, братва, такое дело, Морган идёт на Панаму, а я точно знаю, что для нас это ничем хорошим не кончится. Откуда я это знаю? Да я к вам тут из будущего свалилась, понимаешь… Дурдомов тут нет, а сумасшедших, говорят, считают одержимыми дьяволом и бьют кнутами. Но идея у неё уже была. Вернее, очертания идеи. Окончательно её можно отшлифовать лишь в разговоре с тем, кто тебя понимает. Кому можно выложить все карты. А Владик – самое то, что надо. Он и действительно был для неё кем-то вроде доктора Ватсона при Шерлоке Холмсе. Кажется, знаменитый сыщик с Бейкер-стрит 221Б утверждал, что выйти на правильный путь ему иной раз помогают промахи друга? Галка убедилась: мистер Холмс был прав.

Владик явился к ней в каюту с мокрой головой. В последнее время он взял моду учиться у Старого Жака фехтованию на абордажных саблях. Кажется, эти занятия пошли на пользу обоим. Жак стал реже коротать вечера в компании бутылки рома, а Владик почувствовал себя гораздо увереннее. Загорел, стал обрастать красивой мускулатурой. Во всяком случае, кайоннские девушки заглядывались на него всё охотнее. И движения его стали ловкими, точными, быстрыми – не то что раньше. Вот и сейчас он пришёл прямо с палубы, где Жак его натаскивал. Потому, прежде чем явиться к «сестре», пришлось умыться от пота и надеть рубашку.

– Уже вернулась? – спросил он, заходя. – Ну, как, всё в порядке?

– Лучше и быть не может, – двусмысленно проговорила Галка. – Садись, побазарим за жизнь.

– У, всё так серьёзно? – Владик оторвал от виноградной кисти, живописно возлежавшей на большом подносе, несколько ягодок и отправил их в рот одну за одной. – Колись, что стряслось?

– Скажи, Влад, я похожа на сумасшедшую?

– Нет, – честно ответил Владик, ничуть не удивившись. Галка умела задавать вопросики и похлеще. – Скорее, на капитана Блада. Даже корабль такой же – большой галеон в сорок две пушки.

– У него было пять кораблей и сколько-то там лет пиратства за плечами, а у меня только два, и в капитанах я всего два месяца, – едко сказала Галка. – И вообще, это был выдуманный персонаж, а мы с тобой настоящие.

– Галя, в чём дело?

– Морган собирает поход на Панаму.

– Ну и?..

– Ну и приглашает к деловому сотрудничеству.

– Не вижу ничего такого, из-за чего бы я волновался, – сказал Владик, присев на стул. – Я где-то читал, в этом походе он загрёб чёртову кучу золота, и его после этого назначили губернатором Ямайки.

– А там, где ты это читал, не написано, каким конкретно макаром он это всё провернул?

– Опять вспомнился сайт «Весёлый Роджер»?

– Не только. Тот же Сабатини, например, – Галка, сообразив, что от нервной беготни около стола толку не будет, тоже села. – Вернее, комментарии к его книгам. Хочешь, я тебе расскажу, как это произошло в нашей истории? Морган собрал самый крупный пиратский флот, какой только вообще существовал, форсировал панамский перешеек и наехал на город Панаму. Только были там несколько очень неприятных моментов. Во-первых, он не сумел удержать в тайне цель своего похода, и испанцы успели приготовить ему тёплую встречу. Во-вторых, понадеялся, что захватит продовольствие в пути, и не велел брать с собой жратвы на перешеек. А испанцы, не будь дураки, устроили пиратам голодную диету на недельку. Ты представляешь, что такое целую неделю не давать нормально жрать здоровым мужикам? А если их больше тысячи?.. Во-во. В-третьих, захватив Панаму, Морган там такое устроил, что дядя Гиммлер, шеф СС, должен был ронять умильную слезу над книгой о его жизнеописании. Ну и, в-четвёртых, под конец он погрузил добычу на свои кораблики, и помахал всем оставшимся ручкой с юта.

– Это значит…

– …что мы вляпываемся чуть не в самое большое кидалово семнадцатого века, – Галка сердито стукнула ладонью по столу. – И я не знаю, как можно это переиграть.

– А что, есть такая необходимость? – спокойно спросил Владик, продолжая методично уничтожать виноград. – Откажись от участия в этом походе, и всё.

– Не могу сразу по двум причинам. Первая – это уже другая история, другой мир. И мы, как я тебе уже говорила, имеем крутой шанс повернуть её в другом направлении. Хоть я ещё не представляю, как именно это сделать. А что за вторая причина, я тебе пока сказать не могу.

– Слово дала? – хмыкнул Владик. – Или?..

– Или.

– А если придумать, как можно кинуть самого Моргана?

– Морган – не Причард. К нему на кривой козе не подъедешь. – Слова Владика только добавили ей уверенности. Она не то чтобы совсем не знала, что нужно делать. Просто не думала над этим конкретным вариантом. – Морган забил стрелку у острова Ваш, на двадцать четвёртое октября. Допустим, мы поедем на эту стрелку. Допустим, подпишем соглашение и пойдём рубить саблями панамские лианы. Морган знает, что у нас братва насчёт подраться – круче тут ещё не бывало. Что тогда? А вот тогда он начнёт затыкать нами все дыры, подставлять под испанские пули и индейские стрелы. Как думаешь, сколько наших в таком случае дойдёт до Панамы? А сколько вернётся к атлантическому побережью после неё? Хорошо если половина. Этого, пока я жива, не будет, что автоматически означает постоянную грызню с Морганом.

– Можно и не доводить до конфликта.

– Можно. Только ты, сидя на камбузе, не видел Моргана живьём, а я видела. У него при виде «Гардарики» тут же случится острый приступ чёрной зависти. И он будет делать всё, чтобы отобрать корабль. Самое лучшее – с его колокольни, понятно – приморить в панамских джунглях как можно больше наших. А там скажет: на фига, ребята, вам такой большой корабль? Вы теперь и управлять-то им не сможете… В общем, так: я сейчас побазарю с офицерами, а ты имей в виду – тебя я на перешеек не пущу.