Ещё не настала полночь, когда они заметили приближавшуюся от берега шлюпку. Не подозревая никакого подвоха, капитан «Лиса» преспокойно поднялся на борт, где его аккуратно тюкнули по темечку и так же аккуратно отволокли в каюту. Тот же «приятный» сюрприз ожидал и его таинственного спутника. И восьмерых гребцов. Этих, правда, оттащили не в каюту, а в трюм, где и связали. Поднимались-то они по трапу по одиночке, и не могли видеть, что там творится за фальшбортом. А увесистые мешочки, первым делом найденные в капитанской каюте, сложили на шкафуте у левого борта под охраной четверых самых надёжных матросов с «Орфея». Чтобы удобнее было потом грузить в свою шлюпку. Галка только удивилась, как точно сейчас пираты воспроизвели сценку, описанную у Сабатини. Кажется, именно так капитан Блад впервые познакомился с братом испанского адмирала. Причард на знакомство с Уоллесом не нарывался – они и так хорошо знали друг друга. Просто относился к этому типу как вор в законе к беспредельщику: с опаской, но без всякого уважения. И теперь не упустил случая напомнить кое-кому о законах Берегового братства.
Уоллеса привели в чувство просто и незатейливо: полведра забортной водицы в морду. Подействовало. Капитан «Лиса» тряхнул головой, отфыркнул воду, попавшую не туда, куда надо. Пару секунд он смотрел осовевшим взглядом пьяного: явно не въезжал в ситуацию. А когда «въехал», зло выругался.
– Ну и сволочь ты, Причард, – процедил он, узнав своего коллегу с «Орфея» и часть его банды. – Я не знал, что ты нападаешь на своих из-за угла.
– Кто бы говорил, – Причард нехорошо усмехался. – Ты, Бернард, наверное, сидишь сейчас, и думаешь – за каким чёртом твой старый друг Джонни вдруг явился к тебе без приглашения? Не будем тратить время на загадки и отгадки. Скажу прямо: ты перешёл мне дорогу.
– Как? – Уоллеса можно было понять. Ему и в голову прийти не могло, что он однажды встанет поперёк дороги другому пирату.
– Тот голландец, которого ты взял в последнем рейде. Там были мои пять тысяч.
– Чёрт… – Что-то определённое – уже облегчение. Теперь капитан Уоллес хотя бы знал, о чём вообще речь. И заговорил куда более примирительно. Ещё бы… – Поверь, Причард, если бы я знал, что там твои денежки, прошёл бы себе мимо. Но теперь-то что? Купца не вернёшь, товары проданы, часть денег уже поделена и пропита.
– Не прибедняйся, Уоллес, – Причард изобразил более-менее добродушную усмешечку. Вся его команда была в курсе: если кэп так улыбается, держись от него подальше. – Или я тебя не знаю? С тебя пять тысяч реалов. И раз уж я был вынужден самолично являться к тебе за своими деньгами, то ты заплатишь ещё и неустойку. Если у тебя что-то останется после того, как вот эта девочка потребует своё наследство.
Он вытолкнул вперёд Галку. Девушка наполовину ожидала такого оборота, хоть и надеялась, что обойдётся. Не обошлось. Теперь придётся засветиться.
– Девочка? – Уоллес, честное слово, думал, что это юнга.
– Да, – та заговорила. Ровным, ничего не выражающим голосом. – Я дочь русского купца, которого ты зарезал. И я требую свои деньги.
– Возьми, – криво усмехнулся Уоллес. Женский пол в его понятиях существовал только ради одного-единственного дела, и эта девка даже человеком-то для него не была! – Если не надорвёшься.
– Уж я-то точно не надорвусь, – процедила Галка. – Там, на палубе, такие славные мешочки…
– Сука.
– От такого слышу.
– Морган вас за это дело обоих на рею вздёрнет, – пообещал Уоллес. – Он обязательно узнает, что случилось.
– Морган, в отличие от тебя, уважает законы Берегового братства, – сказал Причард.
– А кому он поверит, Джонни? Мне или тебе? – язвительно проговорил Уоллес. Такое впечатление, будто это не он сейчас сидел привязанный к стулу в собственной каюте. – Я с ним ходил на Маракайбо. А ты не пошёл – или побоялся, или, что вернее всего, не поверил в успех нашего похода. Так что забирай свои паршивые пять тысяч, и молись, чтобы я случайно не обмолвился адмиралу о твоём позднем визите.
– Вот ты как заговорил, – хмыкнул Причард. – А я уж подумал, мы решим дело по-хорошему… Эй, парни, расшевелите этого типа, – он кивнул на таинственного спутника Уоллеса, который только-только начал приходить в себя.
Двое пиратов вскинули незадачливого гостя на второй стул и даже с насмешкой поправили съехавший парик…
– Твою мать! – искренне возмутилась Галка, узнав этого человека. – Брок, чёрт его возьми!
– Вот это сюрприз, – Причард знал о подозрениях своего боцмана, но чтобы они оправдались таким вот образом – никак не ожидал. – Ещё один любитель пригребать чужое добро чужими же руками… Послушай, Бернард, – он снова улыбнулся Уоллесу, – что у тебя за делишки с этим толстозадым?
– Не твоё собачье дело, – огрызнулся Уоллес. – Ты никому, никогда и ничего не сможешь доказать, так что катись, пока я добрый.
– Ах, ты у нас добрый…
– Морган вам всем перед повешеньем поджарит пятки. А чтобы не подгорело, смажет салом.
– Значит, капитан Уоллес нормального человеческого языка не понимает, – встряла Галка, заметив, что Причард задумался. Морган – это местный пахан, с ним ссориться никому не стоило. – Ладно. Я это затеяла, я за базар и отвечу. Только вам, капитан Уоллес, от этого легче точно не станет.
– Хорошо. – Причард понял, что она имела в виду, и уступил ей сольную партию. В случае успеха они все получат, что хотели. В случае неудачи он так или иначе остаётся при деньгах, а гнев Моргана обрушится на девчонку. – Займись этим. Только смотри, не перестарайся. Нет доказательств, говоришь? – он с насмешкой посмотрел па Уоллеса. – Сейчас будут.
Девушка кивнула. Она уже знала, что и как делать.
– Ба, мастер Питер, – Галка подошла к стулу, на котором сидел окончательно пришедший в себя и скорчившийся от страха голландец. – Надо же – какие люди, и без конвоя… А ну смотреть мне в глаза!!! – неожиданно громко и зло рявкнула она, дёрнув купца за гладко выбритый подбородок.
– Я… я не понимаю, чего вы… от меня хотите!.. – голландец, несмотря на своё заикающееся заявление, всё же понял, что попал в хороший переплёт. Эта девчонка не шутки шутить пришла. Во всяком случае, вид она имела самый решительный.
– Говори, что у тебя за дела с этим, как ты выразился, псом?!! – девушка была зла, как никогда. Ведь его присутствие здесь могло означать только одно: голландец «заказал» родного брата. И ей впервые в жизни нестерпимо захотелось убить человека. Именно этого. Да не просто убить, а как следует измочалить, в кровь и мясо, чтобы помирал как можно дольше. Не дождавшись ответа, она что было сил ударила Брока по лицу и яростно закричала по-русски: – Говори, сука, не то убью! Говори! Говори!!!
Ещё удар. Ещё… У неё на костяшках пальцев появились кровоточащие ссадины, но боли она не чувствовала Только ярость. По её мнению, человек, ради денег не пощадивший брата, не имел права называться человеком. Голландец визжал от ужаса: эта чёртова московитка действительно пришла по его душу. Неспроста она с пиратами связалась, ох, неспроста… А злоба Галки была такой искренней, что он сразу и безоговорочно поверил в перспективу свой скорой смерти.
– Я не хотель!!! – заорал он по-русски, захлёбываясь кровью, хлынувшей из разбитого носа – Мой кредитор сказаль, конфискует мой контор, если нет деньги платить долг! Тогда я нанималь этот человек, чтоби он убиль мой брат и его компаньон, ваш отец! Архангельск далеко, никто би не узналь!.. Нет, умольяю вас, не бейте!!! Я всьё скажу!!! Я дольжен биль сей час забрать свой доля от его добича, которий мои люди помогаль продать! Это биль мой спасений от банкрот!..
– Так-то лучше, – Галка внезапно успокоилась, и только сейчас Причард задумался: что именно было игрой? Её гнев или вот это спокойствие? – А теперь, мастер Питер, будьте так любезны, изложите всё вышесказанное на бумаге и по-английски. Есть здесь бумага и перо?
– Вот сволочь, – зло процедил Уоллес. Купцы, бывало, нанимали пиратов, чтобы те разделались с их конкурентами или лишними компаньонами. Но пока это было шито-крыто, всё обходилось. Говорят же сами пираты – море умеет хранить свои тайны. А письменные показания – это уже серьёзная вещь. Теперь придётся либо откупаться от властей, либо, если не хватит денег, повиснуть в петле. – Тебе, сучка, это с рук не сойдёт, обещаю.
