– Здравствуй, Зэфус, – поприветствовал его Слай. – Ты не слишком усердствуй, а то задушишь нашего гонца.

– Привет, – даже не обернулся маг, и все, кроме разве что Олри, поняли, что Зэфус пьян. – Не бойся, не задушу, Каллин у нас крепкий, его не перешибёшь. Поседел вот только и похудел, но в остальном всё такой же.

Последний раз сильно тряхнув военного, маг уронил его обратно в кресло, подтянул ногой ближайший стул и бухнулся на него, не забыв однако сесть так, чтобы не видеть Ниэля.

– Ну, рассказывай, дружище, как ты? Как солдаты? Как крепость? В общем, всё рассказывай.

– Кхм, – кашлянул смущённый Каллин, – я же писал…

– Я не читал, – отмахнулся маг, – это вон они читали, а мне… мне было некогда. Ну, давай, не тяни, – и тут взгляд мага упал на тихо сидевшую девушку, возле ног которой сидели оба волка. – А это кто тут у нас? Такая миленькая куколка, кого-то она мне напоминает…

Волки зарычали, а Каллин покраснел и бросил взгляд на королей, но те молча ждали окончания бурных приветствий – связываться с пьяным Зэфусом никто из них не хотел.

– Это моя дочь, – проговорил Каллин и оглянулся на девушку: – Олри, подойди, поприветствуй господина мага. Герой, Кошка, сидеть! – скомандовал волкам.

Девушка неуверенно поднялась и шагнула навстречу. Зэфус тут же подскочил, чуть покачнувшись, и галантно поклонился.

– Безумно рад знакомству, милая Олри. Мы с вашим папенькой старые друзья, и, надеюсь, с вами мы тоже подружимся.

Девушка растерялась ещё больше, а Ниэль не выдержал и окликнул мага:

– Сядь, Зэфус, ты совсем смутил ребёнка.

– Зачем ты встрял, Ниэль, – неслышно шепнул Слай, – он теперь разозлится.

– Так надо, любимый, – так же тихо ответил Ниэль, – пусть он на меня орёт, чем испугает девушку.

А Зэфус будто ждал этого, он почти радостно обернулся к Ниэлю и, сшибив ногой стул, медленно двинулся навстречу.

– Это ты сейчас мне? – ткнул себя пальцем в грудь. – Мне приказал сесть?! Мне?! Самому сильному магу?!

– Сядь, я сказал! – громко воскликнул Ниэль, заставив своим голосом вздрогнуть всех присутствующих. Волки, все, как один, сорвались с мест и завыли, а Зэфус сморщился и схватился за голову.

– Чёрт, Ниэль, ты мне чуть мозги не вышиб, прекращай орать!

Надо сказать, что за прошедшие годы голос Ниэля набрал силу, теперь он мог не только волновать, но и оглушать.

– А ты сядь, – уже тише проговорил Ниэль, – позже можешь высказать мне всё, что ты думаешь, а сейчас просто посиди молча, дай нам разобраться с одним вопросом.

Зэфус поднял упавший стул, бухнулся на него и зло отвернулся в сторону, его сгорбленная спина и ладони, растирающие уши, не сулили ничего хорошего – королевскую чету ожидал семейный скандал. В наступившей тишине послышались шаги, и в комнату вошёл Борцэус, оглядевшись, удовлетворённо кивнул и зашагал к нахохлившемуся Зэфусу.

– С приездом, Каллин, – обронил он, проходя мимо военного, – а это твоя дочь? Она похожа на Завалку, но твоего в ней тоже много.

Каллин с Олри с изумлением следили за высоким юношей, заботливо склонившимся над Зэфусом. Спустя секунду тот обернулся и представился, вежливо поклонившись.

– Извините, забыл, что я выгляжу немного не так, как вы привыкли меня видеть.

– Б… Борцэус?.. – очнулся Каллин.

– Да.

– Я… рад снова тебя видеть, ты… вы, отлично выглядите, – выдохнул военный.

– Ещё бы, – усмехнулся Борцэус, – я теперь совсем молод, телом молод, но духом я зрелый мужчина. И давай на «ты», мы не на официальном приёме.

– Хорошо… – улыбнулся Каллин. – Рад тебя видеть, Борцэус, Ниэль о тебе много писал, но увидеть тебя… ты очень похож… на себя прежнего.

Зэфус шевельнулся на своём стуле и ухватился за камзол Борцэуса.

– Иди сюда, сынок, – и юноша с готовностью подчинился, – поцелуй своего папу.

Борцэус наклонился и чмокнул Зэфуса в щёку.

– Вот молодец, – растаял маг и бросил гордый взгляд на Каллина, – а ты зачем тут? Не меня ли искал? Смотри…

– Нет, отец, я проходил мимо и решил заглянуть к дяде.

– К дяде… – помрачнел Зэфус, – дался тебе этот дядя.

– Дяде Слаю, – скрыл улыбку юноша.

– Да? – встрепенулся маг. – Тогда ты правильно зашёл.

– А ты как тут оказался?

– Я? – Зэфус хитро прищурился, – я… тоже мимо проходил.

– Понятно, – усмехнулся Борцэус. – Тогда, может быть, пойдём домой, а завтра вы все снова встретитесь?

– Нет, – заупрямился маг, – у меня здесь дело, вот к нему, – и Зэфус указал подбородком на военного, – хочу его пригласить к Розалин, отметить приезд. Каллин, пойдём, что ты тут сидишь, скучно же.

– Зэфус, я схожу с тобой к Розалин, но только позже, – покачал головой мужчина, – сейчас мы тут обсуждаем кое-что, а позже обязательно сходим. Вспомним былое.

– Вот-вот, вспомним! – обрадовался маг. – А, кстати, что вы тут обсуждаете?

– Послание, – ответил за Каллина Ниэль, – послание мне.

Зэфус даже на мгновение замер, осмысливая услышанное, потом снова нахмурился и тяжело поднялся со стула.

– Это что ещё за послания такие? Кто это тебе их шлёт? – неуверенно шагая, маг приблизился к Ниэлю и угрюмо уставился тому в лицо. – Неужели ты завёл себе…

– Прекрати, Зэфус, девушку напугаешь, – спокойно ответил Ниэль, – а послание, вот оно, можешь сам посмотреть, это уж никак не похоже на любовное письмо, о котором ты подумал.

Перед магом развернулась тряпица, тот некоторое время недоумённо рассматривал обрывок, а потом вдруг резко выхватил его из руки Ниэля и развернул полностью.

– Ты его держал вверх ногами, а надо было вот так.

– То есть? – изумился король. – Ты хочешь сказать, что тебе знаком этот рисунок?!

– Да. И тебе, кстати, тоже, – буркнул Зэфус, небрежно бросив лоскут прямо на пол.

– Что ты этим хочешь сказать? – спросил Слай.

– Ничего необычного, ваше кровавое величество, – мага явно понесло.

– Возьми себя в руки, Зэфус, – нахмурился Слай, – и объясни толком, в противном случае я решу, что ты болтаешь пьяный бред, и накажу.

– Ох, испугал! – злился без видимой причины маг, – но я объясню. Ты… вы оба вспомните портрет предка Ниэля.

– Какой портрет?

– Тот самый, старинный, с коронации. Что, уже успели забыть? Хорошо, я вам сейчас напомню.

С этими словами, покачиваясь, Зэфус, зашагал к выходу, оставшиеся переглянулись в недоумении, а Борцэус, спохватившись, бросился вдогонку. Подобрав с пола лоскут, бросил его на колени Ниэлю и скрылся за дверью.

В полной тишине прозвучал вопрос Каллина:

– Давно Зэфус пьёт?

– Больше полугода, – вздохнул Ниэль, расправляя лоскут на коленях и поворачивая его и так и эдак. – Как умерла Далия, так он и пьёт, с перерывами конечно, но очень редкими.

– А вы пробовали с ним… что-нибудь делать?

– Пробовали, конечно, пробовали, – махнул рукой Ниэль, – но всё напрасно. Он ведь, понимаешь, собрался умирать.

– Что?! – Каллин даже вскочил с кресла. – Как это – умирать?

– Так и умирать, – снова вздохнул Ниэль и взглянул на поникшего Слая, – он сам сказал. Ему осталось… семь с половиной месяцев.

– Что?! Но почему? Он болен?

– Ещё как болен, – горько усмехнулся Ниэль.

– Чем? Неужели даже Стасис бессилен?

– Стасис хорошо лечит телесные болезни, а у Зэфуса она душевная.

– То есть?

– Всё очень просто, Каллин, наш маг тоскует по умершей Далии и не хочет без неё жить. Мы думали, что он умрёт ещё зимой, но Борцэусу удалось его отвлечь, буквально вынудив подождать с уходом в мир иной ещё год. Теперь Зэфус считает дни до встречи с горячо любимой женой.

– С ума сойти… – Каллин бессильно рухнул обратно в кресло и по-стариковски сгорбился. – Не думал, что придется терять друга. Так терять.

– Мы так же скорбим, но пока ничего сделать не можем.

Все затихли, обдумывая разговор, но тишина продлилась недолго – со страшным грохотом и руганью в комнату ввалился маг, таща тяжёлую раму с портретом. Грохнув ею о пол, откинул с влажного лба прилипшие волосы и, указывая на портрет, воскликнул: