Из глаз Энрике катились слёзы, но он, казалось, этого не замечал, слишком поглощённый тьмой внутри себя и тогда Фабио решился. Он вскинул руку с веером, чтобы активировать защитный контур, но не успел. Последнее, что увидел Лестер Турио Барр Амадо – сгусток чего-то тёмного, рванувшегося ему в лицо из раскрытой ладони Альфреда. Что-то хрустнуло и мир окрасился в чёрный.

====== Глава 16. Люди и боги. Часть 1 ======

Погода была солнечной и едва ли не жаркой, так что Сулла, к восторгу малышни, предложила позавтракать на свежем воздухе. Пока шли все приготовления, дети носились вокруг, играя в догонялки и другие шумные, весёлые игры, которым их научила матушка. В результате Франдэ упала и расшибла коленку, огласив окрестности горестным воем. Хэлена и Маэла испуганно прыгали вокруг, не зная, что следует предпринять, так что положение пришлось спасать Сулле, пошептавшей что-то над ссадиной и промокнувшей капельку крови смоченным в чистой воде платком. Арима и Даррел, как мужчины, не принимали участия в возне девчонок, предпочитая поливать друг друга из водяных бластеров, в качестве прикрытия используя Эвазара.

Пока герцог Вэйлд менял промокшую насквозь одежду, вернулась Илла и Тимо, уезжавшие в соседний город за покупками. В ожидании подарков дети забыли о своих играх, переключив всё внимание на отца, так что Сулла в спокойной обстановке смогла, наконец, накрыть на стол, стоявший на просторной веранде загородной виллы Его Императорского Величества. Надо сказать, что имение было просто огромным и включало в себя, помимо самого замка и дома для слуг, изрядный участок леса с озером, на которое они чуть ли не ежедневно ходили купаться, отчего кожа Суллы приобрела красивый смуглый оттенок и она со смешком замечала, что за всю историю Эргона стала первым вампиром, щеголявшим столь ровным загаром без подпалин.

Завтрак прошёл в непринуждённой, лёгкой атмосфере семейного уюта. Тимо не вспоминал о делах, полностью посвятив своё внимание детям, отчего они были на седьмом небе от счастья, при каждой удобной возможности вовлекая его в свои игры. Сулле приходилось даже строго покрикивать на особо расшалившихся, чтобы они не слишком утомляли отца.

Дни были наполнены безмятежным спокойствием. Сулла и Эвазар присматривали за девочками, пока Тимо учил младших сыновей, как правильно держаться в седле. И хотя это были только пони, Сулла очень переживала. Наследник медленно выздоравливал, исчезла восковая бледность, заменившись вполне здоровым цветом кожи, а под присмотром женщин он стал питаться куда лучше, что не преминула сказаться на его здоровье в положительную сторону. По настоянию Иллы много времени он проводил на свежем воздухе, лёжа в гамаке с книгой или играя в трёхмерные шахматы с отцом. Франдэ не отходила от него ни на шаг.

- Ты очень любишь своего старшего брата, верно? – Спросила как-то Сулла, переодевая малышку в пижаму. Девочка кивнула, а потом, оглянувшись, не подслушают ли сёстры, сказала:

- Не хочу, чтобы он исчезал.

Сулла весело рассмеялась:

- Почему ты думаешь, что он собирается это сделать?

Франдэ смотрела на матушку со странной, непривычной серьёзностью.

- Я иногда вижу это во сне. Сначала исчезает братец Ар, а потом и Зэр.

- Араши просто отправился в экспедицию. Он уехал далеко-далеко, но когда вернётся, привезёт тебе кучу подарков.

- Он привезёт не подарки... – Девочка забралась под одеяло и отвернулась к стене, оставив Суллу смущённо сидеть рядом.

Впрочем, подумать над загадкой не довелось, в спальню девочек, ступая тихо и осторожно, вошёл Тимо. Склонившись над кроватками, он полюбовался спящими дочками, а потом поманил Суллу за собой.

Их вечера были наполнены волшебством, золотым светом фонарей на широких проспектах незнакомых городов, весельем бала-маскарада, в котором довелось принять участие. Сулла выбрала для себя маску с огненно-красными перьями, гармонировавшими с её медными волосами, а Тимо – элегантную полумаску “ночного ворона”, местной легенды. Отдыхая в небольшой кафешке под тентом, они слушали музыку и песни, потом гуляли по набережной, где парусные суда были причудливо подсвечены прожекторами с цветными стёклами... А один раз они оказались на берегу тёплого жемчужного моря и Сулла, сняв сандалии, шла по этой сияющей воде босиком, наслаждаясь ласковыми прикосновениями волн. В гладком прибрежном песке оставались следы, тут же заполняющиеся водой.

Они разговаривали обо всём, гуляли, держась за руки, точно юные влюблённые и хотелось, чтобы мгновения эти длились вечность!

...Тимо тихо поднялся с ложа, убедился, что не разбудил Суллу и с затаённой нежностью прикоснулся к волне медно-рыжих волос любимой, разметавшейся по подушкам. Он учил её ходить под парусом и она оказалась вполне способной ученицей, так что утомившаяся за день Сулла не услышала и не почувствовала, как одевшийся Император исчез, открыв арку портала.

Оказавшись на приёмной площадке, Тимо Лайтонен хозяйским взором обвёл огромный сводчатый зал операторской лучшего в галактике научно-исследовательского института по проблемам генной инженерии, основанного лично им, и, разумеется, абсолютно закрытого. Сия обитель знаний и непрерывных изысканий в указанной области располагалась в тридцати километрах под поверхностью крупного планетоида, носящего даже не имя, а всего лишь серийный номер 0785/153-фактур, и вращающегося вместе с остальными собратьями-астероидами вокруг одного из трёх газовых гигантов системы Изон, находящейся в достаточном удалении от основных торговых, транспортных и промышленных маршрутов во втором секторе третьего кольца, чтобы не вызывать ровным счётом никакого интереса. Тимо на это и рассчитывал. В большинстве своём то, чем занимались здесь учёные, было запрещено с точки зрения религии культа Семерых и считалось страшным кощунством, почти что надругательством над «творениями божьими». Однако, будучи злостным атеистом, как и все, работающие здесь, Его Величество Император верил только в себя, свою силу и власть, которая позволила ему играть в запретные игры с генами и прочими тонкими материями.

В зале было довольно оживлённо – работали стационарные порталы, через которые сплошным потоком приходили грузы: необходимые реактивы, смеси, порошки в герметичных контейнерах, тщательно пронумерованных внутренним шифром и тут же доставляемых в лаборатории. Были здесь и питательные вещества для автоматов, синтезировавших пищу, новая униформа, белоснежные халаты, перчатки, аппаратура… Он, по своему обыкновению, не упустил ни единой мелочи, способной хоть как-то повлиять на работу учёных, создавая им помехи. Механизмы доставки были настолько же тщательно и скрупулёзно выверены, как и сложнейшие молекулярные операции, проводимые в специально созданных условиях и, разумеется, в атмосфере полнейшей конфиденциальности. Служащие, отправляющие грузы, не знали, что именно находится в контейнерах и, тем более, куда они уходят.

Под потолком гремели усиленные микрофонами объявления:

- Синий сектор, выполнена доставка по номер девяносто восемь дробь лет, принимающий – оператор Кастор Ванн, седьмой уровень, оливковая ветвь.

- Передача сообщения о перемещении грузов на девятнадцатый портал, ключ – 8795, оператор – Дурушта Хаслан, третий уровень, ветвь синели.

- Внимание, идёт сканирование прибывающих на семнадцатую платформу…

Кивнув дежурным, Тимо сошёл по трём ступеням с возвышения и деловой походкой направился к центру зала. Под потолком висело огромное вирт-окно, разбитое по секторам, отвечающим за каждое новое сообщение или объявление. Голографический циферблат хронометра бесстрастно отсчитывал время, отпущенное на этот визит. По пути его едва не сбила девушка в комбинезоне ремонтной службы, на ходу вбивающая какую-то информацию в миникомп, закреплённый на наручи. Подняв всё ещё затуманенный взгляд, она рассеянно извинилась и пропустила его, пробормотав:

- Моё почтение, Инженер.

На станции не было титула выше.

Тимо шёл привычным путём мимо застывших в камне изваяний, поддерживающих балкон, по которому сновали служащие в белых лабораторных халатах, мимо дверей-шлюзов, ведущих в стерильные помещения испытательных цехов, до перекрёстка, представляющего собой небольшой зал со сводчатым куполообразным потолком, на котором фрески сменялись каждые полчаса новыми изображениями космических баталий, мифических событий и сценами из жития Семерых. Генетики верили в то, что продолжают замысел создателей, тщеславно мечтая превзойти самих богов!