Я попыталась занять себя перебором всевозможных вещиц в приобретенной под влиянием момента косметичке и попытках вспомнить, как все это следует применять. Я так давно этого не делала. Пожалуй, прошлый раз был… когда я наслаждалась отпуском, в своей квартирке на Цитадели, собираясь в клуб и убеждая себя, что прихорашиваюсь вовсе не ради Аленко. Что ж, некоторые вещи не меняются. Осторожно я подвела глаза, накрасила губы и чуть тронула щеки румянами. Затем, поскольку у меня еще осталось время, я повторила процедуру. Потом привела в порядок волосы, после чего, устав от собственного отражения, взглянула на часы и обнаружила, что всего через четыре минуты «Нормандия-СР3» пристыкуется к станции в Президиуме. Кайден обещал прислать сообщение, как только сойдет с корабля, и дать мне знать, когда сможет добраться до моей квартиры, так что я села на кровать, уставилась на инструметрон и принялась ждать.

Всю прошлую неделю я делала вид, что не только скорая встреча с ним занимает мой разум. Но сейчас я устала от притворства и попыток придумать себе занятие только чтобы не думать о том, как здорово будет вновь обнять его – живого и здорового. Мне было уже совершенно все равно, насколько глупо я выглядела, сидя в одиночку, такая нарядная и не сводящая взгляда с инструметрона, словно это поможет предмету моих мечтаний оказаться здесь скорее.

Назначенный час пришел и ушел. Я принялась вышагивать по комнате и таким образом скоротала еще десять минут. Двадцать. Нахмурившись, я проверила каналы СБЦ, опасаясь найти информацию о каких-либо инцидентах в Президиуме, но не обнаружила ничего подобного. И все же что-то должно было произойти. Кайден никогда не опаздывал, и он по крайней мере прислал бы сообщение, прибудь они уже на Цитадель.

Раздраженная сверх меры, я прошлась по огромной квартире, чтобы убедиться, что она все еще безукоризненно чиста – по большей мере потому, что у меня практически не было никаких вещей. Ощущение, которое дарила длинная юбка, касаясь ног, было непривычным, но приятным, и я сбавила шаг. Мне повезло, что платье было достаточно длинным, чтобы скрыть армейские ботинки на ногах. Сделать над собой усилие и надеть красивое платье – это одно, но я не собиралась напяливать модные туфельки, если в моих силах избежать этого. Я остановилась на кухне, и желудок внезапно заурчал. Может быть, виной тому нервозность и возбуждение. Может быть, дело в том, что в холодильнике не было никакой еды, потому что кухня казалась мне пугающе большой и полной слишком сложных агрегатов. Если мне и суждено когда-либо научиться готовить, то я определенно не стану заниматься этим здесь. Во всяком случае, не самостоятельно.

Я забралась на один из высоких стульев и, подавшись вперед, оперлась о барную стойку, стараясь не думать о том, что, несмотря на мой внешний вид, мне совершенно некуда идти.

Неожиданно резкий звук донесся из инструметрона, и я с достойным восхищения хладнокровием коснулась пальцами экрана. Я просмотрела сообщение и ощутила острое разочарование. Во-первых, письмо пришло не от Кайдена, а от Джокера, и, во-вторых, он писал, что «Нормандия» уже пристыковалась, но какие-то важные дела, касающиеся Совета, не позволят Кайдену вырваться как минимум в течение нескольких часов. Пролистав сообщение до конца, я прочитала, что сам Джокер свободен и был бы рад увидеться со мной в каком-то известном суши-ресторане неподалеку, учитывая, что одного упоминания моего имени оказалось достаточно, чтобы зарезервировать столик. Время было довольно раннее, и суши представлялись мне неважным завтраком, но зато никто не ожидал от меня проявления кулинарного мастерства.

Текст письма показался мне странным, непривычным, словно Джокер передал его суть секретарю, который и попытался написать мне в стиле самого пилота, но не особо преуспел. Я посчитала это результатом долгих месяцев, минувших с нашей последней встречи, когда он с уважением отсалютовал мне, провожая на, как я тогда полагала, верную гибель. Не то чтобы я намеренно избегала его, но… какое-то время Джокер восстанавливался и не только от физических травм, но и от раны, оставленной в душе неожиданным и, по-видимому, необратимым отключением СУЗИ. На борту «Нормандии» они проводили вместе большую часть времени, и если бы она не являлась по сути своей машиной, стали бы идеальной парой. В жизни случаются куда более странные события, и если кто-то и мог бы сделать Джокера по-настоящему счастливым, то это была она. Я тоже скучала по ней – мы все скучали. Активируя Горн, я и понятия не имела, к чему это приведет, и пусть знание того, что в результате моих действий окажутся потеряны СУЗИ и вся раса гетов, все равно не остановило бы меня, трудно было не ощущать себя виноватой, будучи той, кто фактически нажал на спусковой крючок. И все же ответственность и сожаление были разными чувствами. Я была в ответе за многие ужасные события, но очень мало о чем сожалела. Возможно, в моем случае это было лишь механизмом самосохранения.

Может быть, именно поэтому Джокер предложил встретиться? Может, он хотел вновь наладить нашу дружбу, вернуться к тем отношениям, что существовали между нами со времен первой «Нормандии», когда мы подшучивали друг над другом, порой весьма колко, но при этом безмерно уважая один другого. Я очень сомневалась, что он помнил про мой день рождения.

Во всяком случае встреча со старым другом – куда лучшее времяпрепровождение, чем бесконечные прогулки по своей же квартире в полном обмундировании для свидания. Справедливости ради надо признать, что я никогда не бывала на свидании прежде, хотя и была заранее уверена, что мне совершенно не понравится. В конце концов, я ждала Кайдена четыре долгих месяца – подожду и еще немного. Я в отпуске, и ланч со старым другом вполне вписывался в него. Я разгладила складки на платье, расправила плечи и беззаботной походкой вышла из квартиры.

************

Через шум крови в ушах, звуки выстрелов и крики гражданских я все равно услышала его голос – одновременно озадаченный и гневный.

- Ты использовала меня как наживку? – возмутился Джокер и, с трудом поднявшись, бросил на меня обиженный взгляд.

- Я не специально, - ответила я нарочито спокойно, расстегивая пояс с боеприпасами на таинственном наемнике. - К тому же, ты жив, а у меня теперь есть оружие, так что не жалуйся.

- Ну да, конечно, - простонал он, словно ничуть не удивленный тем, что тихий ланч со мной обернулся перестрелкой. Знакомое чувство. – И что теперь? Отступим? На тебе нет брони, а из меня весьма хреновый стрелок, да и они, вероятно, интересуются вовсе не нами, так что…

Я перебила его, на мгновение выглянув из-за перевернутого стола и выстрелив в бандита, появившегося из-за угла в каких-то трех метрах от нас. Я метила в голову, но попала в шею, и нападавший вскрикнул и прижал руки к кровавой ране. Он споткнулся, и я выстрелила еще раз, на этот раз внеся коррективы и приспособившись к незнакомому оружию. Наемник завалился за колонну. Я услышала, как где-то у входа в ресторан главарь бандитов допытывался, каким образом я раздобыла пушку? Вместо этого я бы предпочла услышать что-нибудь полезное, например, ответы на вопросы: кто посмел прервать мой завтрак, и кому так понадобилась моя голова?

Вновь вернувшись в укрытие, я глянула на Джокера.

- Именно нами они и интересуются, а даже если бы это оказалось не так, то я все равно осталась бы здесь – та офицерша из Альянса что-то знает, и я не позволю этим гадам заполучить ее.

- Но на тебе нет брони, - прошипел он, как будто этот факт мог что-то изменить. В броне или нет, но в меня стреляли, окружающие люди находились в опасности, а агент Альянса оставалась моей единственной зацепкой. Я намеревалась разобраться с наемниками, и отсутствие нужной экипировки не остановит меня.

Кивком головы я указала Джокеру на узкий проход, ведущий на проходящую за рестораном аллею.

- Тогда отправляйся за подмогой – найди кого угодно, и будет совсем хорошо, если они принесут мне оружие, которое способно стрелять прямо.