Я рассказала ему про Кайдена, про то, как замешкалась, а он заплатил за это страшную цену. Гаррус не присутствовал при описываемых событиях, а потому не сказал ничего глупого вроде «Это не твоя вина» или «Ты ничего не могла сделать», и я была благодарна ему за это. Вместо этого он заметил, что Кайден хотел бы, чтобы я продолжала делать то, что у меня получалось лучше всего. Мне нужно сосредоточиться на том, чтобы к моменту его возвращения на «Нормандию» я смогла бы назвать его идиотом за то, что он все это время провалялся на больничной койке и не участвовал в сотворении галактической истории.

Если бы мы не провели вместе те несколько коротких месяцев, если бы никогда не пересекли черту, я бы сделала именно это. Да, давным-давно между нами существовали такие отношения, но я не знала, возможно ли вернуться назад. Я даже не знала, хочу ли, потому что упрямо и по-детски продолжала верить, что сумею решить эту проблему, и между нами снова будет нечто большее.

Погруженная в эти мысли, я проходила мимо БИЦа, когда Саманта сообщила, что Кайден прислал мне сообщение. Это означало, что он достаточно пришел в сознание, чтобы думать обо мне, и достаточно пришел в себя, чтобы печатать. Радость, вызванная этими новостями, вдруг омрачилась обидой, до сих пор снедающей мою душу. Однако зрелище пылающего Палавена каким-то образом представило старые разногласия в жалком свете.

Когда же я открыла сообщение, и слова, предназначенные только для меня, появились на экране, мне не удалось сдержать улыбку, озарившую мое хмурое лицо.

«Привет, Шепард,

Меня пока не собираются выпускать, но по крайней мере разрешили принимать посетителей. Знаю, ты очень занята, но если вдруг окажешься на Цитадели в ближайшие несколько дней, я был бы рад увидеть знакомое лицо, пусть даже всего лишь для того, чтобы поблагодарить тебя. Никто не понимает, как мне удалось пережить заварушку на Марсе, но все уверены, что только то, как быстро ты доставила меня сюда, спасло мне жизнь. Похоже, я снова у тебя в должниках.

Заходи, если сможешь. Мне нужен твой совет относительно кое-чего.

Будь осторожна.

Кайден».

Будь осторожна. Я сражалась с чудовищами в пять раз больше меня, чьи тела состояли из павших инопланетян, а он велел мне быть осторожной. Удивительно, но его пожелание заставило меня почувствовать себя лучше – еще один человек хочет видеть меня живой и невредимой и не из-за того, что я делаю.

А в следующее мгновение я вдруг подумала о нем, все еще находящемся на Цитадели, и тревога закралась в душу. Он был там совсем один, до сих пор страдающий от последствий травмы. Если станция подвергнется нападению – а никто ничего не делал, чтобы подготовиться к такому варианту – я не знала, чем это закончится для Кайдена. Все считали Цитадель безопасной, однако я уже видела, что с ней сделал всего один Жнец. Да, моя работа вовсе не была свободна от опасностей, однако со всеми ее системами маскировки «Нормандия» являлась, по-видимому, самым безопасным местом во всей галактике. К сожалению, я не могла сказать того же о Цитадели. Нельзя оставлять ее надолго.

Я решила навестить Кайдена. Хотя бы для того, чтобы узнать, что за совет он просит. Это хорошее оправдание визиту, предлог, который позволит мне своими глазами убедиться, что с ним все в порядке. По крайней мере я оказалась достаточно расторопна, чтобы спасти его.

************

Кайден

- Отлично! – радостно воскликнула Эмили, блестящими глазами наблюдая за вращающимися в воздухе над моей рукой кубиками. – Твой уровень контроля по-прежнему великолепен, поэтому я считаю, что с имплантатом все в порядке.

Ее улыбка, однако, вышла слишком счастливой и натянутой. Я не ожидал увидеть Эмили, но когда L2-биотик высокого звания едва не лишается своего имплантата, кого еще могут вызвать, как не лучшего специалиста в этой области на всей Цитадели? Она уже сообщила, что не в обиде за наше единственное свидание и что понимает – моя работа не предполагает стабильности. По крайней мере, пошутила Эмили, у меня есть она, чтобы позаботиться об имплантате.

Я вздохнул, и голубое сияние исчезло, отчего кубики посыпались мне в руки. Забирая их у меня, Эмили коснулась моей ладони, и что-то мелькнуло в ее взгляде. Мне стало интересно, не видится ли ей эта война в неком романтическом свете, где я – раненый солдат, а она – добрая, терпеливая и заботливая медсестра, помогающая мне выздороветь. Эмили не принадлежала к тем врачам, которых посылали на передовую, ей не приходилось видеть ничего подобного разрушениям на Земле и других подвергшихся нападению планетах. Она до сих пор была молода сердцем и – решил я, вновь встречая ее взгляд – бесконечно наивна.

- Придется провести еще несколько процедур, - продолжила Эмили, - но, надеюсь, нам удастся вскоре вернуть тебя на пик формы.

- Рад слышать, - спокойно ответил я, радуясь, что мои страхи относительно потери дееспособности как солдата не оправдались. Мне говорили, что я едва не остался полностью парализованным, и я не мог придумать ничего ужаснее, чем наблюдать за ходом войны с больничной койки. Теперь я хотя бы знал, что в ближайшем времени выберусь отсюда, но сначала надо дождаться, пока срастутся трещины в плече.

«И что потом? - подумал я, пока Эмили снимала показания с моего имплантата, в то время как я выполнял простые биотические задания. - Вернусь ли я на «Нормандию»? Нужен ли я там?»

Мне также следовало обдумать и кое-что другое. Предложение, которое я получил и о котором еще никому не сказал, потому что желал известить Шепард первой. Мне хотелось получить ее благословение, прежде чем я присоединюсь к ней и стану вторым Спектром человечества, вписав свое имя в историю. Три года назад я не мог даже подумать, что стану майором, не говоря уже о звании Спектра. Сейчас же предложение едва взволновало меня. Я знал, что заслуживаю этого. Единственное, что удерживало меня от немедленного ответа – это опыт работы с другим знакомым мне Спектром. Мне нужно было сначала поговорить с ней.

И, словно прочтя мои мысли, в этот самый момент она открыла дверь в палату. Я не мог повернуться и посмотреть на нее, однако без проблем узнал эту легкую, целеустремленную поступь.

- Шепард? – позвал я, пытаясь увидеть ее отражение в оконном стекле и проклиная яркий искусственный свет снаружи.

- Я… не вовремя? – Ее голос звучал странно приглушенно, будто последние дни, проведенные в ожесточенных боях, лишили ее жизненных сил.

- Ох, коммандер Шепард! – удивленно воскликнула Эмили, отступая назад и убирая руки от основания моей шеи.

Воспользовавшись возможностью, я обернулся, чтобы обнаружить стоящую в дверях Джену, неуверенно глядящую на меня и полностью игнорирующую другую женщину. Наши взгляды встретились, и на мгновение на ее лице появилась улыбка – что-то похожее на облегчение. Я почти забыл, как она красива.

- Не могла бы ты оставить нас на пару минут? – попросил я Эмили, не сводя глаз с Шепард. Посмотрев на коммандера, а затем снова на меня, она, очевидно, собираясь что-то сказать, но затем передумала и, натянуто улыбнувшись, собрала свои вещи и поспешно покинула палату.

- Привет, - выдохнул я, как только двери закрылись.

Подойдя к стоявшему рядом с моей кроватью стулу, Шепард устало опустилась на него и закинула ногу на ногу.

- Привет, - просто ответила она, словно наша прошлая беседа не представляла собой шумную ссору накануне моего избиения, а затем, рассеянно глядя куда-то в сторону, неожиданно спросила: – Так о чем ты хотел поговорить? По пути сюда я встретила Удину, и он так на меня глянул, отказавшись при этом объяснить, в чем дело.

- Я не дождусь от тебя стандартного «Как самочувствие»? – усмехнувшись и лишь отчасти шутя, поинтересовался я. Разумеется, я не ожидал, что она рухнет на колени и разрыдается от счастья, но подобное холодное отношение стало неприятным сюрпризом. Только произнеся эти слова, я заметил, как стиснуты ее зубы, как ее глаза упорно отказываются смотреть на меня – в душе Джены происходило гораздо больше, чем она готова была показать.