Я не пойду за ней вслепую, как в прошлый раз. Я должен думать за себя, должен понять происходящее, выслушать ее и только затем решить, что делать. Я больше не был ее лейтенантом. Я больше не был ее любовником. Все изменилось, и не в моих силах притворяться, что это не так. Теперь у меня имелись обязанности, ответственность перед Альянсом и перед собой, и я не собирался бросать все ради женщины, которую когда-то любил. Я лишь мог находиться рядом с ней, когда разразится буря.

************

«Я уже рассказывала вам», - ответила Шепард низким, напряженным от едва сдерживаемой ярости голосом; ее пальцы побелели от того, с какой силой она вцепилась в край стола. Выражение ее лица свидетельствовало о том, что человеку перед ней следовало немедленно перестать делать то, что он делал, потому что Шепард уже с трудом держала себя в руках.

Я видел Джену впервые с ее последнего видеосообщения, и это снова была запись одного из допросов, произошедшего несколько дней назад. В ее глазах полыхало пламя, и, несмотря на то, что я всегда считал это зрелище прекрасным, сейчас мне было невыносимо видеть ее такой взведенной, буквально трясущейся от гнева.

«Лично мне вы не рассказывали», - ответил сидящий перед ней вне поля зрения камеры мужчина невыразительным, гнусавым голосом.

Шепард устало вздохнула, прикрыла глаза и потерла старый шрам, рассекавший ее бровь.

«А вы кто?»

«Психоаналитик Альянса, назначенный на ваше дело».

«Ладно, - Джена натянуто улыбнулась и вызывающе вежливо продолжила: - Говорю в четвертый гребаный раз: пока я находилась без сознания, Кенсо отключила все устройства связи на астероиде. Я пыталась послать сообщение, но вышка находилась снаружи, и на тот момент передо мной стояла гораздо более важная задача, а именно разобраться с грозящим рвануть реактором».

«Но, несмотря ни на что, вы все же сумели покинуть астероид вовремя, так?»

Я непроизвольно напрягся, ожидая, что Шепард накричит на аналитика за то, что тот посмел предположить, однако она лишь поджала губы, а затем ответила резким, полным сарказма голосом: «Вообще-то, я оперативник N7, не забывайте об этом».

Джена убрала упавшую ей на лицо прядь обратно в узел на макушке, и я заметил короткие волоски там, где она выбрила волосы. Необычно, но идеально ей подходяще, как и все остальное, что она делала.

«Как вы подали сигнал «Нормандии»?» – спросил мужчина, игнорируя ее предыдущий ответ.

«Я писала об этом в своем отчете! Кто-нибудь вообще читал гребаный отчет?» – крикнула она, а затем откинулась на спинку стула, устало вздохнула, будто пассажир, чей вылет снова отложили, и продолжила: «Всего за четыре минуты до столкновения мне удалось починить вышку связи и запросить эвакуацию».

«Себя, но не колонии?»

У меня возникло ощущение, что психоаналитик пытается вывести из себя не только Джену, но и меня тоже. Он походил на напыщенного юриста, только что поймавшего ответчика на противоречии, и, очевидно, не понимал, с кем имеет дело. Шепард добровольно сдалась властям и добровольно отвечала на их вопросы. У нее не было причин лгать, особенно об этом. Если только… если только нам не все известно. Я до сих пор не пришел к однозначному выводу.

«Что?» – рявкнула она.

«Вы нашли время, чтобы связаться со своим кораблем и спасти себя, - пояснил мужчина таким тоном, словно объяснял несмышленому ребенку очевидный факт, - но не успели предупредить колонию?»

«И что бы я сказала им? – поинтересовалась Шепард, разведя руками. – Что у них осталось четыре минуты до того, как вся их система превратится в пыль? Что, по-вашему, они должны были бы сделать с этой информацией?»

Хороший вопрос, решил я, однако аналитик, судя по всему, не был заинтересован в ответе, а потому продолжил допрос.

«Ранее, когда вы поняли, что системы связи внутри комплекса не работают, что вы делали? С кем пытались связаться? И, пожалуйста, помните: во-первых, вы находитесь под присягой, а во-вторых, за вами следит множество датчиков».

Поджав губы, Джена несколько секунд сверлила взглядом сидящего перед ней человека, а затем фыркнула и ответила: «Я пыталась связаться с «Нормандией», чтобы объяснить ситуацию».

«Но не колонию?» - с триумфом снова повторил вопрос мужчина.

«Нормандия» вполне могла сделать это, - возразила Шепард, - моим же приоритетом было завершение миссии».

«То есть вы сочли, что ваша жизнь дороже жизней колонистов?»

«Можете считать и так, если не слышали всего того, что я сказала прежде, - закипая, произнесла Джена. – Если бы я не справилась с заданием, колонисты все равно погибли бы с появлением Жнецов. И я должна была выбраться оттуда живой, потому что в противном случае все жертвы оказались бы напрасными. Я обязана была предупредить всех о грозящей опасности, чем и занимаюсь сейчас».

«Вам просто далось решение направить астероид в ретранслятор?» - медленно спросил аналитик.

«Да, - мгновенно ответила Джена, - потому что на самом деле мне нечего было решать: либо это, либо пришествие Жнецов, которые уничтожили бы все живое в галактике, включая эту батарианскую колонию. Я пожертвовала этой колонией, чтобы выгадать нам время, которое, кстати говоря, мы сейчас бездарно тратим», - закончила она твердым, яростным голосом, глядя прямо в камеру.

Немного помолчав, мужчина задал следующий вопрос: «Вам и прежде доводилось убивать батарианцев, верно?»

Шепард подалась вперед, в ее глазах загорелся зловещий огонек.

«Мне доводилось убивать представителей почти всех существующих рас, конторская крыса. К чему ты ведешь?»

«Будучи агентом «Цербера», приняли бы вы это же решение, если бы речь шла о человеческой колонии?»

«Я не являлась агентом «Цербера», идиот, - прорычала она, - и да, приняла бы, потому что от этого ужасного решения зависела судьба галактики».

«Стало быть, вы убили триста тысяч гражданских, - произнес человек, не давая ей закончить, говоря громче, чем нужно, - и уничтожили целую систему, основываясь лишь на своей выдумке о «Жнецах»? Тех самых Жнецах, которые, по вашим словам, превратили такого преданного Альянсу ученого, как доктор Кенсо, в предателя? Тех самых мифических существах, которых вы видели во сне после черепно-мозговой травмы, полученной на Иден Прайме?»

Аналитик говорил крайне самодовольно, даже снисходительно, и я заметил, как ладони Джены сжались в кулаки.

«Убирайся отсюда нахрен», - произнесла она низким, дрожащим голосом.

Очевидно, мужчина не смотрел на нее, не видел ярости в ее взгляде, потому что он продолжил: «Пожалуйста, просто ответьте на…»

«Убирайся нахрен из этой комнаты!» - заорала она, грохнув по столу кулаком и резко подавшись вперед, обнажая зубы; красные шрамы отчетливей проступили на ее лице.

Допрашивавший ее мужчина в панике схватил свои бумаги, уронив при этом камеру на пол, и бросился вон из помещения, хлопнув дверью. Запись оборвалась.

- Что вы можете нам сказать по этому поводу? – самодовольно спросил сидящий рядом со мной человек, словно только что доказал мне свою правоту.

- По поводу видеозаписи или вашего придурошного психоаналитика? – уточнил я, а затем, дождавшись, пока мой собеседник удивленно повернулся ко мне, продолжил: - Не стоило посылать его туда. Либо он нарочно старался довести ее, либо не подготовился, как следует.

Одарив мужчину равнодушным взглядом, я добавил:

- Вы хотя бы пытаетесь устроить для нее справедливое слушание или же просто ждете, когда она оступится и начнет противоречить сама себе из-за нервного истощения?

Пожевав губами, человек обдумывал мои слова.

- Шепард - великолепно тренированный агент, - произнес он наконец, - и имеет перечень недокументированных и нелицензированных имплантатов. Вполне вероятно, что она способна обмануть стандартные детекторы лжи. Мы просто стараемся выяснить правду.

- Она добровольно сдалась вам, - обратил я его внимание на этот факт. – Прекратите относиться к ней, как к заключенной, или хотя бы перестаньте выводить ее из себя. Так вы ничего не добьетесь – Джена не реагирует на угрозы, предпочитая угрожать сама. Это обычная тактика агентов N7.