Саол на мгновение прикрыл глаза, и требовательно вытянул руку.

- Дай ладонь. Но учти, процедура малоприятная.

- Блин, да хоть когда-то бывало такое? В вашем мире всё через кровь и нервы решается.

- Малыш, это не только у нас, поверь.

Саол погладил мою ладонь, слегка прочертил когтем, и я поёжился. Сарут хмыкнул и уже собрался кусать, как я вспомнил:

- Подожди. Мне же блокиратор нужен. Я же не смогу с Мышей иначе.

- Зачем тебе блокиратор? У тебя полноценное зерно, пусть и слабенькое. Зато оно прекрасно смогло подстроиться под твою дикую психоматрицу с её неустойчивыми каналами, так зачем тебе ограничитель?

- Ну… Раньше-то был.

- Он и раньше был нужен только вначале. А потом вспомни, он и не работал. Твой Мыш его разрушил.

Я задумчиво моргал, и в памяти почему-то всплывал тот ржавый опрокинутый ящик, рядом с которым так ехидно топорщил усы маленький пушистик. Значит, он не работал уже тогда? Мыша его разрушил?

Тут я в буквальном смысле взвыл, вернее заорал. Пользуясь моим отъехавшим состоянием, Саол со всей радости запустил клыки в мою бедную ладонь. Орал я громко и с полной самоотдачей. И даже получив свою руку обратно, я не сразу смог заткнуться, но это уже в силу инерции. Я баюкал руку, гневно фырча, Саол слегка потряхивал головой, и шипел явно что-то матерное, а Айюма хохотала. Вот так вот, откинув голову, в полном нашем бардаке, заливисто смеялась. И я, наплевав на свои нервы и раны, почему-то присоединился к Ней. Мне впервые за долгое время было легко и радостно. Скоро наш смешливый дуэт превратился в трио, и вот так мы и сидели вместе. В тумане и боли. Смеясь.

А потом я его почувствовал. Своего Мышу, своего маленького пушистика, который так часто спасал меня, который всегда был для меня не симбионтом, ключом к способностям, а самым настоящим, самым верным другом. Я слышал радостное тарахтенье его маленького сердечка, чувствовал, как он прижимается к шее пушистым тёплым бочком, как маленькие коготки царапают моё плечо, и плакал. И плевать я хотел, что Мыша лишь маленький фиолетовый камушек в моей голове, я чувствовал его всем сердцем. Я был счастлив.

- Мда, занятная вы пара, как я погляжу.

- Саол, вот сейчас даже твоё ехидство меня не трогает.

- Ужасно обидно.

Я был счастлив. И это счастье буквально выплёскивалось из меня во все стороны.

- Спасибо тебе. Спасибо, Саол.

Неожиданно даже для себя, я рванулся к саруту и осторожно, чтобы не потревожить раны, обнял его за шею.

- Спасибо.

- Ну-ну.

Саол растерянно похлопал меня по плечу и аккуратно отцепил от своей шеи.

- Ты давай завязывай фонтанировать энергией, спасибо конечно, но тебе и самому потребуется немало. Давай, прыгай в транс и ищи своего Мэля. Времени действительно осталось немного.

Всё ещё хлюпая носом, я уселся на диване, сложил руки на коленях и радостно улыбнулся им обоим:

- А я не умею!

Саол схватился за сердце, ну или что-там у него слева?

- Твою ж маму! Ребёнок, как ты до своих лет дожил таким живчиком?!

- Не скажу что было легко… но дожил же. И потом, в моей прошлой жизни у меня и проблем-то не было. Ну… почти.

- Может потому, что ты и не жил тогда?

Айюма ласково заправила за ухо рыжую прядку, что так настырно лезла в нос, и улыбнулась.

- Давай, малыш. У тебя всё получится. Ты умеешь. Тебе надо просто расслабиться и услышать звёзды.

- Звёзды?

- Конечно. Как ты обычно расслабляешься?

- Танцую…

- Вот и славно, значит, ты знаешь, что делать. А мы тебе немного поможем. Только запомни, Алис, тянись к Мэлю, зови его. Он сейчас не у самого Озера, но не далеко, так что ты дозовёшься, а когда он туда придёт, веди его за собой по Тропе.

- Но как же… Если он не видит её?

- Вы связаны, Алис. Он увидит тебя, твою кровь. Твои следы на Тропе.

- Вот же ж, – я вздохнул, но тут же встряхнулся. Ерунда какая, ну поизображаю опять Русалочку, так для важного дела. – И что мне делать?

Саол широко оскалил свои клыки:

- Танцевать!

Осторожно скользнув на пол, приноравливаясь к лёгкой тянущей боли в ступнях, я проворчал:

- Как в индийском кино, блин. «Так грустно, что хочется танцевать!» И не скалься так, зубы простудишь.

Он, кажется, улыбнулся ещё шире, и я на минуту замер, пытаясь на взгляд прикинуть, сколько же у него зубов. Повсему выходило, что много.

- Слушай себя, малыш.

Выйдя на середину ковра, я закрыл глаза и попытался услышать. Сердце билось как-то рвано, то замирая, то сбиваясь на быстрый бег. Музыки пока не было. Лишь щекотали шею усы Мыша, да шёпот Айюмы ласкал душу:

- Слушай музыку своего сердца. У тебя получится. Слушай звёзды, зови Мэля…

Лёгкий ветерок коснулся щеки и запутался в волосах. Вдох… прохладой овеял шею, звякнули колокольчики монисто… Колокольчики?

- Не отвлекайся!

Ладно-ладно… что там у нас? Колокольчики? От-ли-ич-но… И-и поехали! Тонкие ноты флейты на грани слышимости, нежный перезвон монист, легкий поворот бедра… И-и-и выдох! Ветер овевает лицо, принося нежный аромат цветов, тело легко скользит в танце, окутанное шелками, привычно гнётся, подчиняясь музыке, ситар вновь поёт о любви. Ветер зарывается в волосы, перебирая пряди, распутывая их, и вот уже сзади плещется огненная грива, что так же послушна музыке. Ночь расцветает диковинными цветами, уютная тьма мягко принимает в свои объятия, издалека слышится смех… и вот уже вокруг улыбчивые звёзды, что зовут, тянут к себе в хоровод. Я рад их видеть, я улыбаюсь в ответ, но сегодня я не буду танцевать с ними. Сегодня мне нужен Мэль.

И я открываю тайники души. Я достаю самые потаённые воспоминания, самые драгоценные, где он со мной, где он смотрит на меня, где он улыбается мне. Я вижу звёзды в его глазах, я кожей чувствую его тепло. Мэль… любовь моя, сердце моё, услышь меня!

Музыка становится громче, она уже не шепчет в ночи, она гремит барабанами, огнём горит в венах. И я кричу, хотя даже сам себя не слышу.

Мэль!

И когда сердце вздрагивает, ощущая отклик, я мчусь к нему, не видя ничего вокруг. Струна между нами звенит от напряжения, но я точно знаю, она не оборвётся. Она приведёт меня к нему. Потому что где-то там, вдалеке, он так же зовёт меня.

====== Глава 102. Почти ======

Тронный зал сиял. Торжественное убранство во всей красе являло богатство и мощь Императорского Дома, лёгкая музыка что-то ненавязчиво журчала, а цвет Гархарской Империи, в ожидании выхода Императора, наперегонки цвёл большими деньгами, выставляя напоказ своё благополучие.

Стараясь держаться в некотором отдалении от «клумбы», Мэль мысленно подгонял время и своего рау. Нетерпение аж зудело в кончиках пальцев, так ему хотелось уже оказаться в рубке родного корабля и перестать, наконец, раскланиваться с представителями Великих Домов, что с голодными улыбками поглядывали на него издалека. Ближе не подходили, так как Мэль разумно отгородился от них «щитом», но как бы его не бесила вся эта суета, лицо приходилось держать. Поэтому Исмаэль Ниэ-Тонг улыбался. И плевать хотел, если кого-то его оскал заставлял вздрагивать.

Лениво скользя взглядом по сторонам, он подсчитывал вероятное количество предложений о контракте и понимал, что выбор будет сложным. В Зале Истины сегодня собрались представители всех Родов. И младенцу понятно, что сюда их привело не предстоящее награждение отличившихся имперцев. Всё же такие вещи, как выход из Великого Дома одного из наследников верхней ветви с образованием собственного Дома, случаются нечасто. Мэль озадачено хмыкнул – однако не до такой же степени, чтоб сюда приволок свою тушу сам Цирисс с окраинных миров? Хотя… Этот самый Цирисс ещё в прошлом году несколько раз пытался нанять «Зулиссу» для «крайне секретного и практически безопасного дела» и с великим трудом услышал слово «нет». В то время Тонг мотался по тихим делам Трибуната, да таким, что в частых перестрелках поесть лишний раз было некогда. Так что Цириссу со своими секретами пришлось перетоптаться. Как и многим другим.