— Ох, простите его, он впервые имеет дело со знатью, — послышался следом голос Бьякурана. — Я его провожу и на понятном ему языке объясню, что он повел себя некрасиво. Что взять с простолюдин, — беспечно вздохнул он, и Мукуро ускорил шаг.

Простолюдин. Он. ОН. Еще ни разу никто так не ущемлял его гордость, хотя оскорблений он нахватался за последние несколько лет, что хоть ведрами черпай.

«Когда-нибудь ты станешь графом», — твердил в голове голос отца.

Он станет. Непременно.

— Лео! Подожди, пожалуйста. Да стой же ты! — Бьякуран рванул его за плечо и обомлел, увидев, как болезненно искривилось его лицо. — Что… что случилось? Ты испугался Рейборна?

— Отстань от меня, — с чувством процедил Мукуро, стряхивая его руки.

— Прости, ты это ко мне сейчас так обращаешься?

— Тебе что надо? Решил повеселиться в обществе простолюдинов? Отва… — выпалил Мукуро, и Бьякуран отпустил ему такую пощечину, что он улетел на землю. Проходившие мимо слуги испуганно разбежались. — Хах… да, конечно, нужно терпеть, ведь я всего лишь низшая каста.

— Я не понимаю, что за хрень ты порешь, Лео, но с такими манерами ты далеко не уедешь. Ты, вероятно, и впрямь не общался прежде с представителями высшего света, поэтому я не буду к тебе слишком строг. Тебе стоит научиться общаться цивилизованно.

— А когда врываются в твой дом, убивают близких людей и отбирают все, что у тебя есть — это цивилизованно? — с вызовом спросил Мукуро, вскинув голову.

— Рейборн сделал это с твоей семьей? — после непродолжительного молчания спросил Бьякуран. — Я сожалею, но… если не хочешь последовать за ними, ты должен сдерживать себя. Тот, кто имеет власть, иногда пренебрегает своими обязанностями, иногда — злоупотребляет своим положением, но винить его никто не будет, уж поверь мне. Зато те, кого обидели, всегда будут обвинены в своих бедах. Мир несправедлив, и ты должен с этим мириться, если тебе не повезло родиться в нужной семье.

— Я родился в нужной. — Мукуро поднялся и отряхнул свой берет. — Спасибо за увлекательный разговор, но мне пора. Было приятно… познакомиться, «граф».

— Никогда еще мой титул не звучал так… мерзко, — усмехнулся Бьякуран и, проводив его взглядом, отвернулся, направляясь к замку.

«Я родился в нужной». Ладно, может, этот паренек считал, что его семья была просто замечательной, но Джессо вкладывал совсем другой смысл в свои слова. Ничего удивительного в том, что Рейборн мог разорять и убивать целые семьи, не было: каждый третий лорд грешил подобным под разными предлогами. Устраняли таким образом несогласных, по их мнению опасных, больных… или вообще исходя из того, что просто захотелось. Бьякуран и сам однажды приказал прикончить и сжечь одну молодую семью из-за угрозы распространения болезни, и особого сожаления не испытывал. Увы, но гарантировать себе безопасность не могут даже лорды — дворцовые интриги, ордены сопротивления, наемники, даже собственные дети-наследники. Таковы законы общества, и ничего с этим не поделать.

Лео, конечно, немного даже жаль, но складывалось впечатление, что это заслуга смазливого личика. Будь Лео замарашкой с перекошенным лицом, Бьякуран бы даже с ним не заговорил. Жестоко, но именно так. Но даже премилая мордашка не позволяла этому парню разговаривать с ним в таком тоне и такими словами.

Эх, очень и очень жаль, что все так вышло.

На первом этаже, в проходной, он увидел Занзаса, рассматривающего расписанную различными орнаментами стену.

— Ты проявляешь интерес к искусству? — удивился Джессо, вставая рядом и пытаясь увидеть, что такого интересного увидел его друг. — Когда это у тебя появился интеллект?

— Я буквально слышу, как твои кости молят о пощаде, поэтому считай, что на этот раз я проникся их ужасом, — словно по привычке ответил он и указал на изображение мужчины, потемневшее и полустертое от времени. — Рейборн таскал меня по залам, показывая свои владения, и я увидел это.

Он ткнул в один из повторяющихся узоров, и Бьякуран с трудом разглядел в нем изображение черного лица с разноцветными глазами.

— Что это за дьявольщина? — не удержался он. — В замке жили ведьмы?

— Ага, словно здесь приносят жертвоприношение Сатане и едят младенцев.

— С Рейборна станется. Не удивлюсь, если он варит суп из провинившихся слуг и приправляет его слезами их детей.

Занзас фыркнул, и они двинулись в сторону столовой, где их ждал обед и опостылевший уже Рейборн. Если бы заведение Кэтрин находилось не в этом графстве, Бьякуран бы никогда сюда не приехал снова. И ему казалось, что Занзас абсолютно того же мнения.

***

Анджело сидел на берегу реки, где они в далеком-далеком детстве играли с Мукуро в кораблики, и бросался в воду камнями.

Чувства, которые он испытал, увидев его: восторг, радость, изумление, взволнованность — не покидали до сих пор. Он узнал его, едва взглянув, и сам не верил тому, что увидел.

Сразу вспомнилось все до мельчайших подробностей. Игры втихушку от отца, доброжелательное молчаливое одобрение родителей Мукуро, трудное обучение чтению и письму, беготня по замку и внутреннему двору…

А потом… крики, противный скрежет металла, кровь и вкус железа на губах. Как в страшном сне: раненый отец, пытающийся отползти от нападающих солдат, и граф Рокудо, прикрывший его и группу других людей. Только благодаря ему отец смог выжить.

Это было так давно, но казалось, словно происходило только вчера.

— Господин Мукуро! — подскочил он, увидев, как к нему приближается бывший хозяин.

— Тихо ты, придурок, сейчас меня не так зовут, — шикнул на него Мукуро, бросая на землю холщовую сумку и присаживаясь на траву. — Хорошо, что рядом со мной не было тех двух болванов, иначе ты серьезно навредил бы мне.

— Простите… я… просто удивился. И обрадовался. — Анджело смотрел на него во все глаза и лишь потом спохватился и поклонился ему.

— Я еще не граф, так что оставь это.

— А… можно… я к вам прикоснусь? — неуверенно попросил Джо, осторожно присев рядом на колени.

— Зачем это? — удивился Мукуро. — Ну ладно.

Анджело облегченно выдохнул и, пугливо дотронувшись до его руки, вдруг обхватил его руками, прижимая к себе.

— Эй, ты чего себе позволяешь?

— Извините, я просто не до конца был уверен, что это вы.

— А теперь что, таким образом удостоверился? Не делай так больше.

Анджело кивнул и счастливо рассмеялся. Это напомнило ему те времена, когда они были детьми. Мукуро всегда был очень капризным, гордым и снисходительным. Приятно было видеть, что это почти не изменилось.

— Как живется при правлении Рейборна? — спросил Мукуро, все еще недовольный его вспышкой эмоций.

— Эм… хуже, чем при вашем отце. Налоги с народа дерут немыслимые…

— Это как раз таки и понятно. В других графствах, я уверен, не лучше обстоят дела. Война закончилась не так давно, поэтому нужны деньги на восстановление порядка. Это не проступок. Еще претензии?

Анджело почему-то показалось, будто он какой-то коварный революционер, а Мукуро отстаивал позиции Рейборна.

— Он общается с народом, помогает бедствующим семьям, устраивает публичные казни?

— Ну… его редко увидишь, он почти все время торчит в замке. Помощи от него никто не видит, он, похоже, только городом занимается. Казни… не было еще ни одной.

— За десять лет правления — ни одной?

— Да мы как-то привыкли сами разбираться с преступниками. С разбойниками сложнее, но если они совсем наглеют, мы собираемся деревнями и выгоняем их. — Анджело увидел, как удивленно вскинулись брови Мукуро, и удивился сам. — А вы… разве не в этом графстве живете? Неужели сами не знаете?

— Я не гуляю в людных местах, если ты этого не понял. Я все это время был почти отрезан от мира, а люди, с которыми я живу, не пользуются в обществе признанием, поэтому и от них сложно узнать что-то полезное. — Мукуро нахмурился. — Рейборн не занимается своими обязанностями и беспокоится лишь о внешнем блеске. Конечно, зачем нужно трястись над какими-то деревушками, когда вся знать стекается только в город? — Он усмехнулся. — Этому убожеству стоило оставаться мелким бароном, раз уж управлять целым графством у него не получается. — Он повернулся к притихшему Анджело, прислушивающемуся к каждому его слову. — Джо, с этого момента ты должен мне помогать.