— Я знаю, — самодовольно заявил Джессо. — Вот ты дерьмовый друг, но я тебя все равно люблю, засранец.

— Какие нежности, — насмешливо фыркнул Хибари, разворачиваясь к ним. — Может быть, вы еще…

Громкий выстрел спугнул сидевших на ветках ворон, и они, беспокойно крича, взвились в воздух, оглушительно хлопая крыльями.

Мукуро бросился вперед, подхватывая упавшего с взбрыкнувшей лошади Хибари. Бьякуран увидел расплывающееся на темной грязной ткани еще более темное пятно и испачканные в крови пальцы побелевшего Мукуро, зовущего Хибари по имени, поднял взгляд и увидел стрелка.

Бьякуран ведь знал, что он будет среди преследователей. Он был единственным, кто знал Мукуро достаточно хорошо. Они должны были торопиться, а не радоваться воссоединению.

— Рокудо Мукуро, вы обвиняетесь в измене короне, — отчеканил Чейз, опуская мушкет. Он не мог унять дрожь в руках, но голос его звучал уверенно. — Именем короля, я заключаю вас под стражу. Пожалуйста, не сопротивляйтесь.

========== Глава 69. Нерушимое ==========

— Стойте на месте, Ваша Светлость, — предостерегающе произнес Чейз, глядя на Бьякурана, сделавшего шаг по направлению к Мукуро. — У меня нет приказа насчет вас, но, согласно уставу, я должен буду вас обезвредить, если вы будете мешать моей работе.

Бьякуран вскинул брови. Значит, не до всех солдат дошло донесение о его нынешнем положении. Это, возможно, понадобится. Если, конечно, он еще сможет уйти отсюда.

— Кея, ты меня слышишь? — все еще надрывался Мукуро, шлепая его по щекам трясущейся ладонью. — Ну же, открой глаза, пожалуйста!..

Бьякуран постарался хотя бы на мгновение представить себя на его месте, и его сразу замутило от одной только мысли, что он мог бы находиться в такой же ситуации, только с телом Ирие на руках.

— Рокудо Мукуро, встаньте и медленно повернитесь ко мне лицом, — терпеливо повторил Чейз, не сводя глаз с Джессо. — Если вы…

— Нужно доставить его к врачу, — сказал Мукуро, проигнорировав его слова, — Бьякуран, помоги.

— Я бы, конечно, с удовольствием отозвался, но если ты не заметил, у нас тут одна ма-аленькая проблема. Совсем крохотная.

— Не вижу никаких проблем. — Он осторожно поднял Хибари и повернулся к Чейзу. — Свалил с дороги, Донован.

— Я вашим приказам больше не подчиняюсь.

— А напомнить тебе, как с тобой обошлась корона, и кто протянул тебе руку, когда тебе грозила жизнь простого крестьянина?

— Я помню прекрасно, как и то, чем обернулось в прошлый раз мое самовольство. Я благодарен вам, и я служил вам так, как никто другой бы не смог, и я дальше бы служил, но вы сами все испортили. Так не вините меня в собственных ошибках, как я не вину корону за то, как она наказала меня за нарушение устава. — Чейз угрожающе вскинул мушкет. — Пойдете со мной, и я позабочусь о состоянии Хибари…

— За идиота меня принимаешь? От него избавятся в ту же минуту, как Бельфегор увидит меня, если не раньше. Повторяю в последний раз: уйди с дороги.

— Я бы посоветовал его послушать, — поддержал его Бьякуран и поднял руки, когда в его сторону ткнули оружием. — Ладно-ладно, стою.

Мукуро шагнул вперед. Чейз, дернув бровью, снова направил на него дуло и отступил назад.

— Просто делайте, как я сказал.

Мукуро ничего не ответил и сделал еще шаг, и еще, и еще… Пока мушкет не уперся ему в плечо. Чейз передернул затвор для устрашения и обмер, когда Мукуро, ни слова ему не сказав, просто прошел мимо него. Бьякуран улыбнулся, качнул головой и двинулся следом.

— А ты еще не совсем потерян, да? — похлопал он ошарашенного Чейза по спине и побежал вперед, нагоняя друга. — Давай помогу, ты и сам сейчас упадешь без сил…

Чейз опустил руку и закрыл глаза. Он ничего не мог поделать. Нарушил устав — снова.

Услышав далекое эхо голосов и звон металла, он вздрогнул и усмехнулся.

— Это моя расплата, — произнес он, убирая мушкет, — мы квиты, Мукуро. В следующий раз я вас не отпущу. И передай Хибари мои сожаления, если он не умрет. — Он побежал в противоположную сторону, размахивая руками. — Куски дерьма, как вы могли проморгать их? Они побежали в сторону восточной границы! Немедленно туда, все!

— Он дал нам фору, — посмотрев ему вслед, сказал Джессо.

— Ненадолго, — хмыкнул Мукуро. — Когда выйдем к городу, сразу отправимся к доктору Люнбергу — он живет на окраине у северных ворот.

Бьякуран натужно фыркнул, останавливаясь передохнуть. Несмотря на щуплость, Хибари оказался чертовски тяжелым. Хорошо еще, что приходилось раньше таскать пьяного вдрызг Занзаса, так что хоть определенная сноровка осталась.

— И как мы его прикажешь волочь его через весь город посреди белого дня?

— Дождемся ночи.

— Ты с ума сошел. Ночью на улицах совсем нет людей, зато полно солдат. А сейчас, когда в пределах столицы разгуливаем мы — преступники номер один, и где-то неподалеку гуляет орден — и подавно.

— Другого варианта у нас нет.

— Есть. Ты знаешь, какой. — Бьякуран посмотрел на побелевшее лицо Хибари, заброшенного ему на спину, и перевел взгляд на Мукуро.

— Об этом и речи быть не может.

— Но послушай!.. Ты ведь понимаешь, что это все. Для Хибари это конец.

Мукуро остановился и развернулся к нему, стискивая кулаки.

— Я стрелял ему в сердце, Джессо! В сердце! И он после этого остался жив, так что не говори мне, что все кончено.

— А в какой он был тогда форме, скажи мне? После боев, где его едва не убили? После изнурительного побега и нескольких дней голодания? Если и есть надежда на врача, помощь нужна немедленно, до темноты он не протянет. — Бьякуран сел на колени и осторожно опустил Хибари на траву. Мукуро обессилено опустился рядом, склоняясь над ним. — Твой взгляд выдает все твои мысли… ты ведь и сам знаешь, что ничего сделать мы не можем. Если направимся в город сейчас, то просто добровольно сдадимся, и он умрет. Если будем ждать вечера — тоже.

— Пуля не прошла насквозь. Кровь быстро свертывается, он может… я думаю, может протянуть до вечера.

— А как же солдаты, патрулирующие улицы? Как мы будем скрываться от них с ним на руках?

— Как-нибудь.

— Как-нибудь? Ты сам себя слышишь? У меня такое чувство, что мы вернулись в прошлое, и ты снова неимоверно глупишь. — Джессо взялся за его плечи и с силой встряхнул. — Очнись, Мукуро. Я понимаю, что у тебя из-за него голову снесло напрочь, но послушай меня.

— Нет, я… Я не могу. Я ведь сделал все — все, что только мог. Я… я же от всего отказался, я сделал все, так почему… это несправедливо.

— Мукуро…

— Нет! — Мукуро отдернул свою руку, до боли стискивая зубы, и закрыл ладонями лицо. — Неужели я так много хотел? Мне казалось, что я свою цену заплатил, лишившись всего, но, видимо, этого было мало. Я даже дня… не был по-настоящему счастлив в этой гребаной жизни. — Он поднялся и с трудом поднял Хибари на руки. — Если ты не хочешь помогать, то хотя бы просто заткнись. А я, пока жив, этому засранцу просто так помереть не дам.

Бьякуран поднялся следом и молча пошел за ним. Его раздражало упрямство Мукуро, его неадекватная страсть к Хибари и необъяснимое помутнение рассудка. Словно ему снова восемнадцать, и он слепо идет на поводу у эмоций. Когда-то давно Бьякуран с огромным трудом отбил у него эту привычку, и очень не хотелось делать этого снова.

Внезапно его отвлек какой-то шум совсем рядом. То ли дикий смех, то ли барабанная дробь. Или же все вместе…

Это были лошади!

Он взглянул на Мукуро, медленно бредущего среди деревьев и наверняка ничего не слышавшего, и повернул назад, чтобы понять, сколько у них времени, чтобы скрыться от солдат.

К его удивлению, ехали вовсе не солдаты. Мужчины без доспехов, с холщовыми мешками, привязанными к седлам, и самодельными колчанами за спиной. Это совершенно точно не были солдаты. И вывод напрашивался сам собой — рядом плутали повстанцы. Которые, к слову, не упустят возможности поглумиться над бывшими лордами.

Бьякуран побежал к Мукуро, чтобы предупредить его об угрозе, и тут его осенило. Это же был идеальный выход!