Литмир - Электронная Библиотека

Хибари проводил его взглядом. От близости с ним его всего трясло, но его слова… подействовали успокаивающе. Нет больше лорда, и нет заключенного. Это была, пусть и условная, но свобода.

Они прошли какое-то время в полнейшем молчании. Стояла нестерпимая жара, деревья хоть как-то спасали своей тенью, но все равно дышать было неимоверно трудно. Неудивительно, что Кея свалился спустя пару миль.

Когда он очнулся и понял, что Мукуро тащит его буквально на себе, то жутко запаниковал и принялся так вырываться, что на землю они упали вместе.

— Кея, успокойся, я ничего тебе не сделаю, — терпеливо объяснялся Мукуро, держа его за руки. — Я сейчас точно не настроен на то, чтобы тебя насиловать, честно.

Хибари медленно успокоился, с недовольством принял его помощь, стараясь все же идти самостоятельно.

— Надрываешься, а в ответ все равно одно ворчание… — пробормотал Мукуро, пыхтя и с трудом передвигая ногами. Хибари скосил на него глаза.

— Тебя никто не просил.

— Вообще-то… — Мукуро замолк и не стал говорить о том, что на помощь Кея его все же позвал. Если тогда, будучи на грани обморока, только что после боя, отравления, он бессознательно позвал его — его, а не Дино, это что-то, да и значило. Значит, не все потеряно.

Или он снова себя обманывает.

— Ты будешь искать Каваллоне? — спросил Мукуро после продолжительной тишины.

— Ты потерял свое состояние и положение в обществе, а тебя волнуют мои отношения с Дино?

— Пора бы привыкнуть к тому, что ты меня заботишь больше, чем мое благосостояние.

— Почему? — нахмурился Хибари. Мукуро на миг растерялся.

— Наверное, потому что я люблю тебя.

— За что? Я же тебя ненавижу.

— Безумно приятно это слышать, — скривился Мукуро и остановился. Устал он смертельно. Он посадил Хибари на траву и сел рядом сам, секунду замешкавшись перед этим. Привыкший к роскоши, он не особо радовался прелестям дикой природы. Хибари продолжал вопросительно на него пялится, и Мукуро понял, что проигнорировать его не получилось. — За что ты любишь Каваллоне, ответь.

— Он помогает мне. Он… добрый.

— Ты наверное не видел, как он убивает людей. А помогал тебе и Ша… Анджело, ты же его не полюбил.

Хибари насупился и уставился на траву.

— Не знаю.

— Вот и я… не знаю ни черта. — Он потянулся и опрокинулся назад, ложась на землю. Мышцы болели, и одежда липла к телу. Мерзкое ощущение, если быть честным. — Насколько сильно ты ненавидишь меня?

— Это не описать словами. Когда ты рядом… меня просто трясет. Когда ты ко мне прикасаешься, мне хочется отмыться. Когда ты меня… — Хибари передернуло. — Ненавижу просто. Каждую ночь я просыпаюсь от ощущения твоих рук на своем теле, и ты даже не представляешь, насколько это омерзительно.

— Не было ни одного раза, когда тебе было со мной хорошо?

Хибари долго молчал.

— Это было давно. Незачем к этому возвращаться.

— Я с тобой откровенен. Почему бы тебе тоже не ответить мне честно?

Мукуро не знал, зачем он это спрашивает. Мазохист он, что ли? Почти все ответы он мог предугадать едва ли не в слово. Больно ли ему было? Почти нет, ведь он заранее знал, что ему скажет Хибари.

— Перед Рождеством, — произнес, наконец, Кея. — Я ждал тебя. Я думал, даже… предвкушал. Ни одной мысли о Дино. Первый раз и последний, когда я думал о тебе без ненависти. А потом… — Он напряженно замолчал и закрыл глаза, вспоминая тот день. Металлический привкус во рту, боль в заломленной руке, холод деревянной столешницы и теплая рука Дино, судорожно сжимающая его ладонь. Один из самых страшных дней, одно из самых страшных унижений.

— Ты позвал его по имени. Дино. Я был вне себя от злости. Мне было… больно. Я хотел сделать тебе больно тоже.

— Ты и так делал это с завидной регулярностью, — резко ответил Хибари. — Хватит разговоров, пойдем.

Мукуро поднялся и хотел помочь Кее встать, но тот мрачно отказался от протянутой руки и кое-как привстал, держась за дерево.

— Я пойду сам, — бросил он и прошел вперед. Мукуро пожал плечами.

Чуть погодя он почувствовал влажный соленый воздух. Они были близки к морю. Здесь можно будет переждать ночь.

— Здесь должен быть рыбачий домик, — сказал Мукуро, выйдя на узкий песчаный берег. Хибари встал у воды и уставился на горизонт; солнце окрасило небо в нежно-розовый цвет. — Они расставлены на одинаковом расстоянии, нужно пройти несколько… Кея?

— За этим морем мой остров, — сказал Хибари. — Я часто смотрел на море, когда был… свободен. Хотел вернуться, но не мог. Скажи, как ты нашел в себе силы вернуться в место, где убили твою семью?

— Чувство мести заставило. — Мукуро снял обувь и закатил брюки, после чего вошел в воду. Теплые волны ласково омывали его ноги, и он прикрыл глаза, наслаждаясь вечерней прохладой. — И обещание, которое я не выполнил. Мой отец был графом — очень добрым, справедливым, всеми любимым. Он очень хотел, чтобы я занял его место, чтобы был достойным своей фамилии, чтобы он мог мной гордиться. Я хотел стать им, но не смог. Графство процветало, да и мой народ ко мне был доброжелателен, но так было только на первый взгляд. Как-то же орден сопротивления возник у меня под носом. Я стал плохим графом, и думал, что выполню желание отца, если стану маркизом. Плохой маркиз, я думал, будет замечательной заменой хорошему графу. А я стал преступником. Забавно, — рассмеялся он.

— Чувствуешь вину?

— Каждый день.

Хибари сел на корточки, обнимая колени. В прозрачной воде отражалось его лицо. Может быть, он немного его понимал. Странно это осознавать.

— Кея, давай начнем все сначала, — вдруг произнес Мукуро. Хибари поднял на него взгляд, и даже дыхание затаил, настолько удивился выражению его лица. Несколько часов назад этот человек лишился всего, но сейчас выглядел так умиротворенно, словно все блага мира принадлежали ему. — Как обычные люди, незнакомые друг другу. — Он присел рядом и протянул руку, улыбнувшись. — Рокудо Мукуро. Человек, неугодный короне.

-…Хибари Кея. — Хибари пожал руку, но тут же вырвал ее из его ладони, неуютно поежившись. — Человек, который не может забыть, — сказал он с нескрываемой горечью и поднялся. — Мукуро, я устал. Это бессмысленно. Изменить ничего нельзя. Давай отдохнем, а потом сразимся. Я просто хочу поскорее закончить с этим и освободиться.

— Ты умрешь.

— Возможно. Смерть — тоже свобода.

— А меня ты спросил? — Мукуро поднялся и скрипнул зубами. — Я не хочу тебя убивать! Разве ты не понимаешь, что победить меня не сможешь?! Почему ты заставляешь меня убить себя?

— Твое желание не имеет значение. Рано или поздно тебе придется со мной сразиться, и лучше сделать это раньше. Пойдем.

— Ты мог бы стереть свою память, — предложил Мукуро, когда они шли вдоль берега в надежде поскорее набрести на рыбацкий домик. — Лекарство все еще у тебя?

— Это бегство. Я его не принимаю. У меня есть еще остатки гордости.

— Да у тебя, кроме нее, ничего и не осталось. Ни мозгов, ни силы, ни здоровья.

— Благодаря тебе.

— Нет, благодаря тебе. Не забывай, ты пришел в мой дом, чтобы убить меня. Это следствие твоих решений и твоих действий. Если ты хотя бы навел про меня справки до того, как принимать на меня заказ, то понял бы, что шансов у тебя нет. И мог бы заранее представлять, что тебя ждет. Ты… не первый, кто побывал у меня в плену. — Мукуро печально улыбнулся и указал рукой на маленький домик, показавшийся невдалеке. — Зато ты первый, кого я полюбил. Поспешим! — Он побежал к домику, у самого пирса запутался в разложенных на песке снастях и грохнулся в воду, подняв кучу брызг.

Хибари не удержался от усмешки.

— Приятного купания, — пожелал он, проходя мимо. Мукуро скорчил рожу.

Дверь оказалась открыта. На столе стоял еще горячий чайник, и Хибари поспешил выйти, но прямо в дверях столкнулся с хозяином дома.

— Вы кто? — испуганно спросил пожилой рыбак в засаленной рубашке и закатанных до колен штанах. Хибари молчал.

180
{"b":"570506","o":1}