Он был серьезным противником, и Мукуро понимал, что шансов победить его у него явно меньше, а даже если каким-то чудом и удастся одолеть, то сбежать из этого напичканного солдатами и стражей уж точно не удастся.

Он сделал крупную ошибку. Мало того, что Кею не вытащит, так еще и себя в ту же яму сбросил.

Только вот сожаления он почему-то не испытывал.

Хибари поднялся, слегка покачиваясь, и встал в боевую стойку, решительно и серьезно глядя на Виллани. Мукуро бы рассмеялся от такой картины: ну что этот ходячий полутруп сможет сделать капитану королевской стражи, но плачевная ситуация, в которой они оба находились, не подходила для демонстрации подобного веселья.

— Нельзя все решить дипломатическим путем? — спросил Мукуро, решив выиграть немного времени для размышлений. Плана побега у него не было, он даже не собирался выкидывать нечто настолько рискованное, и теперь нужно за считанные минуты принять хоть какое-нибудь решение, которое могло бы спасти их. — Я мог бы заплатить.

— О, слышишь, Хибари Кея? — развеселился Бел пуще прежнего. — Тебя уже как шлюху купить хотят. Нет, Мукуро, никакое золото не сделает меня счастливее, чем твой вид — такого лощенного, гордого — в тюремной робе и цепях. Думаю, я даже больше смог бы заработать на показе тебя высшему свету — они оценят, можешь даже не беспокоиться.

— Если нужен именно я… — Мукуро взглянул на Хибари, тот не сводил глаз с Виллани, терпеливо ожидающего окончания разговора. Перебивать своего короля он явно не желал. — Если нужен я, то отпустить его вы можете?

Бельфегор смотрел на него примерно с минуту — долго, изучающе.

— Да что с этим парнем? — спросил он с нескрываемым удивлением в голосе и перевел взгляд на Хибари. — Почему он умудряется находить себе союзников везде, где только появляется? Да из-за него даже восстание развернули.

Мукуро не сдержал усмешки. Да уж, самому знать хочется. Даже здесь, в этом месте, где обитали кровожадные убийцы и преступники все мастей, Хибари нашел себе друзей, которые готовы были жизнь за него отдать. Странная и жуткая способность у него, стоит признать.

— Ренцо, ты занимался сексом с мужчиной?

-…нет. Извините, но почему вы спрашиваете?

— Потому что тебе предстоит выяснить, в чем привлекательность этого дикаря. И думаю, что стоит попробовать все варианты.

— Если вы прикажете, Ваше Величество.

Мукуро разозлился. Да он одного-единственного Каваллоне вытерпеть не мог, до сих пор внутри все переворачивалось при мысли о нем, а тут… Этот… Даже будучи в плену, со своими проблемами, выставленным на посмешище отвратительной аристократии, к которой, уже можно сказать, он принадлежал раньше, он не сможет не думать о том, что будут с Кеей вытворять эти двое… эти…

— Да я скорее умру, чем это случится, — процедил он, сжимая кулаки и готовясь к сражению. Хибари взглянул на него, но промолчал, лишь встал рядом.

— Не выдумывай ничего лишнего, — бросил он, — мы поможем друг другу сейчас, а когда уберемся отсюда, я займусь тобой.

— Да уж, теперь-то ты хочешь меня убить, — фыркнул Мукуро. Сказал бы Кея это раньше, то он не оказался бы сейчас в такой ситуации.

«Я хочу сражения с Рокудо Мукуро» — единственное, что он должен был, просто обязан был сказать, когда речь зашла о желании. Мукуро бы убил его и все — просто и понятно, даже почти легко. Но нет, нужна была ему свобода, а теперь, когда они в дерьме оба, он вдруг захотел снова его убить. Прелестно.

— Ренцо, приступай, — скомандовал Бел, и Виллани кинулся вперед, словно спущенный с цепи пес. Мукуро приготовился выхватить из его ножен меч, к которому тот предусмотрительно не притрагивался, но не успел и шагнуть в его сторону. Палач, про которого он уже успел позабыть, обхватил его сзади руками и со всей силы швырнул о пол.

Мукуро показалось, что у него разом треснули все кости, настолько мощным был бросок.

— Ты, червь несчастный, проваливай! — заорал Бельфегор, тыча пальцем в обезумевшего от ярости и боли палача. Тот его даже не услышал. — Ренцо, прикончи его! Живым, мне нужен Мукуро живым!

Виллани, на мгновение растерявшийся от неожиданной преграды, схватился за меч.

Мукуро перекатился в сторону, увернувшись от летящего в него канделябра, и вскочил на ноги. Палач, взбешенно раздувая ноздри, ринулся к нему; на его лицо было страшно смотреть: кожа вокруг глаза обвисла ошметками расплавившейся кожи, а вытекший белок так и застыл белесой массой на оплывших веках. Нетрудно было представить степень его злости.

Виллани напал без всякого предупреждения. Это был не бой — это была казнь. Клинок вошел в бок, прямо под ребра, и так же гладко вышел, окровавленный до самого эфеса. Палач захрипел, падая на пол, а Виллани, смахнув резким быстрым движением кровь с меча, вложил его обратно в ножны.

— Меня огорчают моменты, когда мои приказы игнорируются, — недовольно произнес Бельфегор, презрительно глядя на дергающееся в конвульсиях тело.

— Прошу прощения, что вам пришлось это пережить, — поспешил извиниться Ренцо, вновь поворачиваясь к Мукуро. — С вашего позволения, я вернусь к своей первоначальной задаче.

— Поскорее, мне не терпится поиграть, — кивнул Бел, растягивая губы в довольной ухмылке.

— Держись позади меня, — сказал Мукуро, осторожно выдыхая. Боль все еще ощущалась.

— Не указывай мне, — пренебрежительно отозвался Кея, уязвленный тем, что какой-то посторонний мужик смог так быстро и без особого труда ранить Мукуро. Ему давалось такое с трудом даже в то время, когда его состояние позволяло сражаться практически на равных.

— Никогда не слушаешь… — с досадой проворчал Мукуро и, чтобы не дать ему возможности влезть, бросился на Виллани первым.

— Ох, веселье! — восторженно воскликнул Бельфегор, отходя в сторону и хлопая в ладони. Хибари перевел взгляд на него и, вместо того, чтобы мчаться на подмогу Мукуро, ринулся на короля.

Виллани не зря звался одним из самых устрашающих воинов королевства. Он легко избегал ударов, двигался так спокойно и так легко, что невольно проникался восхищением, и нападал сам с такой скоростью и силой, что уворачиваться было сложно неимоверно. Мукуро выдержал один выпад — удар в грудь, после которого на мгновение потерял возможность дышать, а после этого мог лишь избегать последующих.

— Рен!.. — оборвал напряжение вскрик Бельфегора, и Виллани мгновенно среагировал, оборачиваясь к нему.

Хибари держал его за горло, прижимая к стене, и тот хрипел, вцепившись в его запястье.

— И? — холодно поинтересовался Виллани, даже не дрогнув. — Ваше Величество, вы уже достаточно навеселились, разве нет?

Бел сразу переменился в лице, резко и быстро ударил Хибари по локтю, сбивая его руку со своей шеи, рубанул ребром ладони уже по его шее и, пригнувшись, ловкой подсечкой сбил его с ног.

— Думаешь, как мы с Расом отвоевали свой трон у бесконечных дядюшек? — высокомерно ухмыльнулся он, выпрямляясь. Мукуро, пораженный увиденным, даже не успел среагировать, и в мгновение ока оказался на полу, прижатый к нему коленом Виллани.

— Как быстро! — воскликнул Бел. Хибари, зло прищурив глаза, смотрел на него и с горечью понимал, что теперь не может победить даже его. Конечно, отчасти сказался эффект неожиданности: кто ж думал, что король окажется не слабеньким тщедушным травоядным, которым всегда казался, но это никак не оправдывало то, с какой легкостью его обезвредили. — Вот и ладненько. Хорошо, что обошлось без кровопролития. — Его взгляд наткнулся на тело палача. — Ну почти. А теперь, Ренцо, отведем их в темницы замка, мне до смерти надоело здесь находиться.

Виллани приподнялся, чтобы сковать руки Мукуро.

Все так окончиться не могло. Бельфегор смотрел на Хибари, безмятежно улыбаясь, и что-то негромко ему говорил. Вероятно, в красках описывал все, что с ним сделают — это в его духе.

-…а вот Мукуро другое дело — он же у нас лорд, — услышал Мукуро и понял, что его догадка была верна. — С ним совсем другие развлечения.