После двенадцати, уже повзрослевших детей короля отправляли на сон. Выстроившись в шеренгу, они подошли к мужчинам попрощаться и отдать почести отцу. Карл с довольным лицом общался с ними, не забывая представить каждого своему новоприбывшему гостю.

— Это Мария-Изабелла. Я уверен, вы встречались с ней четыре года назад.

— Конечно, я помню ее, — Джетт поцеловал девушке руку. — Вы стали совсем взрослой женщиной, Изабелла, приятно вновь увидеть вас.

Невысокая белокурая девушка галантно поклонилась. Она была очень похожа на отца: пухленькая, с большим курносым носом, мягкими губами и серыми глазами.

— Это Мария-Амалия. С ней вы тоже встречались, — продолжал король, указав на вторую дочь. Амалия за прошедшие два года превратилась в шикарную красотку. Только ростом девица не удалась. Маленькая кокетка – ее сестра – казалась намного миловиднее[14]. Мария-Амалия с их последней встречи выросла еще на шесть дюймов[15], но рядом с Джеттом все равно казалась крошкой. Короля же высокий рост дочери только расстраивал, и было видно, что, несмотря на ее прекрасные черты и безупречную фигуру, Карл смотрит на девушку с пренебрежением.

— Я бы не узнал вас, Амалия, вы расцвели, как прекрасная роза, — Джетт попытался поцеловать руку и ей, но принцесса с восторженно блестящими глазами обняла его.

— Джетт Калико! Отец и крестный рассказывали мне о ваших подвигах. Я восторгаюсь вашей отвагой и тем, как вы служите Испании.

— Благодарю, сеньорита.

— Я помню, как при прошлой нашей встрече вы рассказывали, как потопили двенадцать кораблей, пиратствуя в Карибских морях. После этого я прочитала все книги о морских путешествиях, — она говорила тихо, но с нескончаемым восторгом.

— Вряд ли я мог тебе такое рассказать, — косясь на генерала, промямлил Джетт. — Ты была маленькой девочкой, и я рассказывал тебе сказки.

— Нет, все был на самом деле! Я проверила данные и сообщения капитанов, вы в точности пересказали мне ход сражения!

— Я приукрашивал. В действительности, я был на пострадавшей стороне.

— Не правда! Джетт, вы сами рассказывали, как брали на абордаж и рубили головы перепуганным солдатам! — ее голос стал громче, и некоторые обратили на них внимание.

— Хватит! — Джетт и представить не мог, что двенадцатилетний ребенок в полудреме придаст такое значение его рассказам.

Девушка топнула ногой и, резко развернувшись, вышла вон. Джетт кашлянул и повернулся к королю.

— Простите, кажется, я был с ней не сдержан, — Джетт обаятельно улыбнулся, снова задействовав свои чары.

— Амалия все время витает в облаках, — расстроено произнес Карл, поворачиваясь к остальным своим детям. — Мария-Луиза, моя младшая дочь. Фердинанд и Карлос, мои сыновья и наследники, — его вздох после этих слов был очевиден. — Моя жена, как видите, отсутствует, так как всего пару недель назад дала жизнь еще одному принцу крови. Я надеюсь, мы еще выпьем с вами за это, — он похлопал Джетта по плечу, как лучшего друга.

Джетт пожал руку всем отпрыскам мужского пола и, снова поклонившись королю, произнес:

— Я думаю, мне стоит извиниться перед Амалией.

— Что вы, девушка быстро забудет о своих глупостях и займется новыми.

— И все же, мне бы не хотелось оставлять о себе не слишком приятные воспоминания.

— Тогда вам следовало взять своего попугая, — рассмеялся Годой, который выглядел все так же элегантно, как и два года назад, но медалей на его груди прибавилось. — Амалия долго о нем вспоминала и упрашивала привезти ей такого же.

— Конечно, Джетт, поговорите с ней. Вас проводят, — король махнул слугам и те любезно указали Джетту путь в покои принцессы.

Она все еще жила в детской. Неизвестно, как ее мать позволила такое, но комната девушки была полна игрушек и детских атрибутов, которых девочек обычно лишают уже после десяти. Дверь в ее комнату была открыта, и Джетт постоял недолго на пороге, смотря, как она перекладывает игрушечного попугая, небольшой кораблик и человечков из одного места в другое. Про себя он усмехнулся. Пират умел производить впечатление, и, очевидно, их прошлая встреча сильно затронула юную принцессу.

Мужчина откашлялся, пытаясь привлечь к себе внимание. Девушка медленно повернула голову, и надув губы посмотрела на него.

— Вам нельзя находиться в моих покоях!

— Я с сопровождением, — Джетт отодвинулся от двери, чтобы Амалия могла заметить двух людей скрывающихся за его широкой спиной. — И я пришел извиниться за свое не очень вежливое поведение.

— В моих детских воспоминаниях я сильно идеализировала вас. В действительности, — она покрутила пальчиком в воздухе, — вы совсем другой. Грубый. И невоспитанный.

— Амалия, — он посмотрел ей в глаза, — забудь о том, что я рассказывал тебе той ночью.

Девушка дернула головой, словно отгоняя наваждение.

— Я бы с радостью, но это слишком для меня важно.

Джетт раздосадовано пошевелил усами.

— Но я могла бы не рассказывать об этом больше никому, если вы уговорите мою мать позволить мне поехать на новогодний бал! — добавила она шепотом.

— А тебя не пускают?

— Нет, — она опустила головку и добавила, — я наказана.

— Ха-ха, интересно за что!

— Я играла в мяч со слугами и… сломала мамину любимую статую, — вздохнув, она стала быстро оправдываться. — Я ее не заметила – выпал снег и она скрылась под сугробом, я могла бы ее даже склеить, если маман мне позволит пойти на бал. Мне почти пятнадцать, я не могу пропустить его снова!

— Снова?

— В прошлом году меня тоже наказали, и в позапрошлом. Прошу вас. Поговорите с ней, и я забуду о ваших замечательных приключениях.

— Я смотрю, ты непослушный ребенок, — Джетт пытался пошутить.

— Я не виновата. Чтобы я не делала – король недоволен, и у меня всегда все ломается! — она стала хныкать.

— Спокойно, спокойно, я поговорю с королем по поводу бала.

— Правда? — она сразу воспрянула. — Спасибо, господин Калико, я буду должна вам танец!

Девушка заискивающе улыбнулась, поднялась с пола и очень элегантно поклонилась.

— Ради этого я приложу усилия, — Джетт тоже улыбнулся. — Я приеду завтра, на ужин, и постараюсь поговорить с королевой, — поклонившись, он покинул покои юной принцессы.

Амалия была непохожа на короля и очень мало похожа на королеву. Джетт остановился, не спеша возвращаться в приемный зал, он вспомнил образ юной нимфетки. Девушка стала очень красивой, грациозной и яркой. Не просто похорошела, Амалия выглядела прекрасным цветком на фоне блеклых колосьев – своих сестер. И если бы не детские замашки, упрямство и вздорный нрав, она стала бы украшением дворца. Пират отметил это еще в зале: на молодую принцессу косились гости короля, а Годой, который был ее крестным, непрерывно осыпал девушку комплиментами. Возможно, Джетту стоило воспользоваться именно этой принцессой. Тем более, девушка и без того была к нему неравнодушна. Немного крови, немного обольщения и Амалия будет делать все, что ему необходимо. Джетта расстраивала лишь неудача с гипнозом. Но ему следовало надавить посильнее.

Его взгляд упал на картину, занимающую почти всю стену коридора. Дети короля. Написанная летом этого года каким-то испанским художником. Джетт мельком пробежался по возвышенным лицам. Королева на картине выглядела полнее, чем Джетт ее запомнил. Ее рисовали, когда она была беременна. Потерянная девушка-гуль Карлота. На руках дитя. Наверное, она стала счастливой мамашей, после того, как последние следы Уз Крови развеялись. Изабелла красивая, намного красивее, чем реальная девушка. Автор сильно приукрасил ее образ. Но у Изабеллы были светлые волосы, как у ее отца, и это дело девушку действительно привлекательной. Амалия выглядела растерянной и задумчивой. Даже на картине она, казалось, куда-то спешит, отвлекается и думает о детских забавах. Девушку посадили на широкое кресло рядом с братьями, чтобы она не выделялась своим ростом. В отличие от сестер у нее были шоколадные волосы. Словно художник разбавил краски матери и отца, создавая новый цвет. Такие же рыжеватые волосы были и у Фердинанда. С мальчиком они были похожи, словно их что-то объединяло, и не только рост и цвет волос делало их родственными. Амалия и Фердинанд выделялись своими отличиями. Джетт пошевелил бровями, замечая их голубые глаза.