— Локи, уходи, — слегка дрожащим голосом произношу я, едва сдерживая вновь набухающие в глазах слезы. Бог лжи переводит свой изумрудный взгляд на меня. А затем вдруг резко подается вперед и хватает меня за руку, таща прочь из кухни. От неожиданности я вскрикиваю и принимаюсь вырываться изо всех сил. Прохладные пальцы, сомкнувшиеся на запястье, вызывают отвращение.

Бальдр кидается мне на помощь и с трудом отрывает меня от Локи. Пара слез успевает сорваться с ресниц, когда я моргаю. Меня всю трясет от сложившейся ситуации. Я замираю в руках колдуна, ощущая, как трясутся колени.

— Перестань ее мучить. Ты губишь и отравляешь ее душу, — резко говорит колдун, и я понимаю, что эта истинная правда. Локи тоже ненадолго замирает. Я вижу, как холодеет его взгляд, окончательно превращаясь в льдинки.

Атмосфера накаляется до предела. Воздух начинает потрескивать от такого напряжения. Я понимаю, что надо что-то быстро предпринять, иначе драки не миновать.

Вздохнув, я мягко сбрасываю руки Бальдра с моих плеч и делаю шаг вперед, к трикстеру.

— Не надо. Я пойду. — Мне с огромным трудом удается произнести эти слова, от которых становится еще хуже, но я старательно игнорирую жалящую боль внутри. Бог коварства с каплей удивления смотрит на меня, а затем разворачивается и направляется к лестнице. Я плетусь за ним и, выйдя из кухни, напоследок оборачиваюсь к колдуну и слегка киваю головой, показывая этим, что все будет хорошо. Бальдр ничего не отвечает, лишь провожает меня обеспокоенным взглядом.

Тяжело вздохнув и сжав пересохшие губы, я поднимаюсь по ступенькам, отрешенно смотря на спину Локи.

Мне кажется, что хуже уже быть не может.

К моему удивлению, мы поворачиваем в левую сторону коридора — в противоположную от моей комнаты. Я недоуменно хмурюсь, наблюдая, как мы подходим к двери, в которую я недавно стучалась. Локи проводит ладонью над ее поверхностью, при этом что-то прошептав, — и зеленоватый свет по краям тут же пропал. Я с долей интереса наблюдаю за этим, скрестив руки на груди. Неужели он впустит меня в свою комнату?

Трикстер распахивает дверь и замирает, приглашая меня вперед. Я делаю пару деревянных шагов и захожу внутрь, вперив взгляд в пол. Мне ни до чего сейчас. Поскорей бы это закончилось.

— Так и будешь там стоять? — с ноткой язвительности в голосе произносит трикстер. Он уже устроился на диване, широко расставив ноги, облокотившись на них руками, согнутыми в локтях и кулаками подпирая подбородок. Я впервые вижу его в такой позе и замираю, окидывая его беглым взглядом. В ответ на это в груди что-то болезненно сжимается, и я спохватываюсь, идя вперед и садясь в кресло, стоящее напротив.

Локи внимательно смотрит на меня — и от этого взгляда мне становится плохо. Сглотнув, я опускаю глаза вниз, внимательно изучая деревянные половицы.

— В чем дело? — начинает бог коварства, заставив меня резко поднять голову. — Разве ты не рада, что я сказал тебе правду? Помнится, еще на Земле я обещал, что ты не услышишь от меня ее.

Я ошарашенно выпучиваю глаза от такой наглости. Что? Как он смеет?

В разрез этим мыслям в глазах снова появляются слезы.

— Я не хочу этого слышать. Если это все, что ты… — решительно начинаю я, приподнимаясь с кресла и упрямо пытаясь сглотнуть колючий комок в горле, но холодный голос меня резко останавливает:

— Нет, это не все.

Я сжимаю задрожавшие губы, едва сдерживая себя, но сажусь обратно, выжидающе глядя на Локи.

— В тех словах, что ты бросила мне, не было ни капли лжи, — говорит мне бог лжи и внимательно смотрит на меня. Я принимаю равнодушный вид. С пустотой внутри это не трудно.

— Верно. Потому что это была чистая правда, — холодно отвечаю я, сплетая пальцы в замок. Это плохой знак, который означает, что я нервничаю.

Локи прищуривается, словно что-то заподозрил.

— Значит, ты жалеешь о том, что влюбилась в меня?

— Я вовсе не!.. — тут же вскрикиваю я, внутренне жалея об этом, резко поднимаюсь с кресла, охваченная яростью, и нависаю над непоколебимым трикстером. — Ты глубоко ошибаешься!

Сердце колотится внутри, как безумное. Я глубоко вдыхаю через нос, стараясь сдерживать все эмоции, что бушуют внутри меня. Изумрудный взгляд будто пробирается в мои мысли, залезает под кожу.

— Тогда поясни, что с тобой, — требует бог обмана, вальяжно откидываясь на спинку дивана. Я раздраженно фыркаю, снова скрещивая руки на груди.

— Это всего лишь глупое чувство, как ты выразился. Я поддалась на твое обаяние, холодность и скрытность. У всех девушек так, — заявила я, зная, что несу какой-то несусветный бред. Но останавливаться уже поздно.

— Тогда тебе нечего бояться, если я сделаю так. — С этими словами Локи резко подается вперед и обхватывает за талию, потянув на себя. Не успеваю я сориентироваться, как уже оказываюсь у него на коленях. От неожиданности я вцепилась ему в плечи, ошарашенно уставившись в смеющиеся изумрудные глаза.

— Отпусти меня! — гневно шиплю я, извиваясь всем телом, но трикстеру все это нипочем. Тогда я замираю и, вложив всю ярость во взгляд, поднимаю его в ответ изумрудным глазам.

— Надо уметь вовремя остановиться, — протягиваю я некогда сказанную им самим фразу. Трикстер хмурится. — Джен, ты принцесса планеты Ванахейм. Великая и непоколебимая. Я — бог коварства и обмана. Нам нельзя приближаться друг к другу.

Я ненадолго умолкаю, замечая, как меняется выражение лица бога обмана, а затем продолжаю:

— Эти слова относятся к нам обоим. Неужели ты тоже врал мне? С какой целью это было сказано? И почему потом ты снова… сближался со мной? — выпаливаю я на одном дыхании, уже не пытаясь остановить слезы, стремительно текущие по щекам. Локи провожает взглядом одну из них.

Я внимательно смотрю на него, сдерживаясь от желания убежать отсюда. Этот разговор настоящая пытка.

— Если тебе станет легче, то я не врал, — кратко отвечает трикстер спустя целую минуту. Я выжидательно смотрю на него, а затем всплескиваю руками:

— И все? Это все, что ты ответишь мне?

Локи вдруг резко придвигается к моему лицу так, что наши носы практически соприкасаются. Жар на мгновение вспыхивает во мне, волнами разносясь по всему телу, но я остаюсь непоколебимой, лишь быстро моргаю, стараясь опомниться.

— Как ты думаешь, зачем я спас тебя в Мидгарде? Вынес из огня? Зачем защищал тебя от машины и отвозил домой с разбитыми коленями? Зачем вернул тебе силы и спас тем самым от смерти?..

— В которой сам был бы и виноват, — бурчу я, немного растерянная от таких слов, но бог коварства упорно продолжает:

— Зачем спас тебя от Бердса, зачем наказал тебя? — заканчивает он, внимательно смотря на меня из-под ресниц. Я приосаниваюсь, в задумчивости прикусив щеку изнутри.

— Тебе нужны были мои силы, — неуверенно бормочу я.

— А после их возвращения тебе? Ты ведь была бы мне больше не нужна, — холодно парирует бог обмана, практически перебивая конец моей фразы. Я хмурюсь и снова погружаюсь в размышления. У меня нет ответа.

— Не знаю… — наконец выдыхаю я и медленно моргаю. Локи снова гипнотизирует меня изумрудными глазами и придвигается ближе.

— И я не знаю, — едва слышно выдыхает он в мои приоткрытые губы и резко уничтожает оставшиеся крупицы границ между нами. Я застываю, почувствовав тепло на своих губах. Наравне с этим в груди что-то болезненно щелкает, заставив поморщится.

Не выдержав такой пытки, я подаюсь назад, отчего наши едва соприкоснувшиеся губы размыкаются, и быстро встаю с колен трикстера, благо он ослабил хватку. Выбегаю из его комнаты и несусь к себе. Снова глупые слезы и снова мучающие мысли.

Сердце так мечется в груди, что, кажется, вот-вот пробьет грудную клетку. Мне невыносимо больно, но все-таки перевешивает растерянность и недоумение.

Я падаю на кровать и утыкаюсь лицом в подушку. И я не знаю. Что он хотел сказать этими словами? Что он тоже не знает, зачем заботился обо мне?

Я усмехаюсь. Сплошное вранье. Чтоб Локи-то, да чего-то не знал? Да никогда. Ему просто захотелось поиграть с чьими-то чувствами, а я, глупая и доверчивая, попалась под руку.