Придет время, когда ты решишь, что все кончено. Это и будет начало. Луис Ламур

Утро было особенно солнечным в этот день. Девушка со своим дедушкой по обыкновению завтракали на свежем воздухе, расположившись за круглым деревянным столиком под яблоней, которая заботливо защищала их от уже начинающих припекать солнечных лучей.

- О чём ты думаешь, моя красавица?

Девушка, которая до этого рассеянно водила вилкой по тарелке, подняла взгляд на задавшего вопрос дедушку. Она в который раз задумалась о том, как же здорово может выглядеть мужчина в свои семьдесят лет. Поджарый, с серебристой сединой и все еще не помутневшими от старости глазами, темными как ночь, и такими пронзительным, словно ни одному секрету мира не укрыться от его взгляда. Вот и ей не удавалось утаить от него свои мысли.

- Я даже не знаю, что тебе ответить, - наконец сказала она.

Дед лишь слегка улыбнулся, продолжая пить чай.

- Например, ты можешь сказать мне правду.

- Я никогда не лгала тебе дедушка! - Гордо вздёрнув носик, сказала девушка. - Просто у меня странное чувство.

Неожиданно дедушка стал более серьезным. Он выпрямил спину, отставил чашку и спросил:

- Какое чувство? Опиши мне его.

-Понимаешь, я будто что-то потеряла, хотя сегодня ничего необычного не случилось. Просто я не хочу есть и видеть тоже никого не хочу, - она протянула руку через стол, чтобы ободряюще сжать руку деда. - Не волнуйся, это просто девические глупости. Пойду, займусь переводом для тебя.

Беспокойство не оставило её деда, однако, он решил оставить свои тёмные мысли на потом.

- Как продвигается перевод? - Спросил он.

- Я уже почти закончила, господин Фулс будет доволен. Я пойду и займусь этим, - сказала она поднимаясь.

- Не сомневаюсь, Виви, - улыбнулся дедушка.

Вивианна направилась в дом максимально бодрым шагом, чтобы развеять дедушкины волнения. В её комнате на столе располагалась неоконченная работа.

Так уж сложилось, что Виви с дедушкой зарабатывали себе на жизнь весьма не обычным для этих мест способом: они переводили книги. Торговцы, которые много лет были знакомы с её дедом, часто привозили в их дом старинные книги, прося перевести их на общий язык Альянса, чтобы их было проще продавать. Дедушка свободно говорил на четырёх языках, Виви пока только на трех, но дед всегда хвалил её за изящный стиль перевода. Они переводили книги со знакомых языков и совершенно новых для них, благо коллекция словарей деда была крайне обширна. После, аккуратно переписывали их, делая новые обложки и заботливо сшивая страницы.

Дед привил любовь Виви к книгам еще с самого раннего детства, когда её сверстники ещё только копались в песке и дурачились, она уже умела сносно читать. Ребёнком она сшивала готовые странички новых книг, а после она уже самостоятельно стала переводить тексты.

Жизнь текла плавно и размеренно, их маленькая семья всего из двух человек ни в чём особенно не нуждалась, так как торговцы были частыми гостями в их доме. В их маленьком городке к ним относились с уважением и теплотой. Отчасти и благодаря тому, что дедушка всегда к новому учебному году поставлял в местную школу несколько прекрасных книг для детей, не беря за это и монеты.

Он называл это вкладом в будущее, а Виви тихо смеялась, зная, что за высокопарными речами деда скрывается обычная доброта, которую он не очень любил демонстрировать.

Несмотря на то, что в городе дедушку уважали, все-таки за глаза считали чудаком. Его стиль одежды, трость из чёрного дерева, вечно прямая спина, благородные черты лица и хорошо поставленная речь выдавали в нем чужака. Особенно всех настораживало его нежелание с кем-либо сближаться. Ни для кого не было секретом, что центром его личной вселенной была Виви, его очаровательная, вежливая и отзывчивая внучка, которая гораздо охотнее, нежели дед, шла на контакт с горожанами.

Лишь одна деталь настораживала окружающих: девушка в свои девятнадцать лет так и не вышла замуж, мало того, она вовсе не обращала внимания на местных кавалеров! Ни на молодых, ни на старых, ни на бедных, ни на богатых. А уж вилось вокруг нее их достаточно, и это можно было понять. Вивианна носила аккуратные, легкие платья, подчеркивающие изгибы ее довольно удачной фигуры, голову обрамляла копна длинных, доходящих до поясницы, каштановых волос, отливающих золотом на солнце и в довершение ко всему, она была обладательницей зеленых миндалевидные глаз, которые могли заставить краснеть любого юношу. Но Виви будто не замечала ни своей красоты, ни власти, которая та, при грамотном использовании, могла бы ей подарить.

Люди лишь беззлобно шептались, что хоть внучка у старика Пантиала и прелестна, но такая же чудачка, как и он сам.

А Виви, в свою очередь, корпя над очередным переводом, отчаянно надеялась на то, что однажды и ее сердце будет биться быстрее и дыхание будет замирать при виде того самого, который сможет растопить даже ее, пока еще холодное, сердце.

После нескольких часов работы перевод был готов, оставалась ее самая нелюбимая часть: переписать свою работу каллиграфическим почерком без единой помарки на чистые листы. Уже представляя сколько бумаги переведет, девушка решила отложить это задание на вечер, а пока прогуляться в лавку и прихватить что-нибудь к обеду.

Но стоило ей подняться со стула, как земля ушла из под ног. Все вокруг почернело и пропало...

- Виви, Виви, очнись, пожалуйста, только очнись.

Тихий голос, звавший ее, казался приглушенным и очень далеким. Но он все не утихал, и ей пришлось открыть глаза.

- Хвала духам, ты жива!

Первым, что она увидела, было лицо деда, который будто постарел на десять лет. Она поняла, что лежит на полу, а ее голова располагается на его коленях.

- Что случилось? - Только и смогла спросить она.

- Если бы я знал! Я услышал глухой стук в твоей комнате, а когда дошел к тебе, ты уже лежала на полу и долго не могла прийти в себя. Я уже, грешным делом, подумал, что ты слишком сильно ударилась и не очнешься, - лицо деда исказила такая боль, что теперь уже Виви стала беспокоиться о его здоровье.

Она аккуратно встала под протесты дедушки, осторожными шагами направилась на кухню и принесла ему стакан чистой воды.

- Не волнуйся, такое с каждым может случиться, - ободряя то ли деда, то ли себя сказала она. - Давай продолжим работу и забудем об этой глупости.

Дед, успевший оправиться от случившегося, судя по его нетерпящему возражений лицу, так не считал.

- Сейчас я задерну шторы, а ты отправишься в кровать и не встанешь с нее до завтрашнего дня. И не вздумай брать в неё книги!

- И что я буду делать столько времени?

- Спать, - дед вышел на несколько мгновений из комнаты, а вернулся уже с какой-то колбочкой. - Пей.

Виви прекрасно знала, что возражать ему совершенно бесполезно, поэтому она покорно выпила снадобье, опустилась на кровать и провалилась в темноту.

***

Она проснулась глубокой ночью с ощущением, что проспала вечность. Ей казалось, что тело разбилось на фрагменты, которые отныне собираются жить каждый самостоятельно и это не способствовало ее хорошему самочувствию. Совсем.

Когда звон в ушах немного стих, она услышала голоса, доносящиеся из гостиной.

- Его больше нет. Пришло её время, - вещал незнакомый голос.

- Я обещал им, что у нее будет другая жизнь, - а это уже голос деда.

- Так и было до того, как его не стало.