Совсем одна.

- Джорах? – Она снова обернулась, хватаясь за стену тьмы. – Джорах!

Нет ответа.

- Джорах! – Кричать бесполезно. Если бы он был где-то рядом, то ответил бы. Дени не помнила, когда отпустила его руку. Она пыталась прикоснуться к своим родным, понимая, что они мертвы, а она где-то под Тенью и все еще…

…или она тоже мертва? На краткий, преисполненный ужаса миг Дени поняла, что не уверена в том, что жива. «Они изменят тебя», - сказала Коиджа. Но она – Мать драконов, от нее мертвой им никакой пользы.

Дени в панике повернулась кругом. Она коснулась губ и груди; изо рта вылетало дыхание, а сердце билось. Ей стало немного легче. Она вгляделась вдаль и различила бледный отсвет в конце длинного коридора. Скорее всего, Джорах тоже увидел его, пока она разговаривала со своими призраками, и пошел посмотреть, что там. Странно, что он оставил ее, ведь он, кажется, был искренен в своем раскаянии. Но, как Дени уже поняла, в этом месте человек над собой не властен.

С любопытством, но все еще настороже, Дени пошла вперед. Через дюжину ярдов на мозаичном полу под ее ногами заиграли отблески солнечного света, и она услышала пение птиц. Дени ускорила шаг.

И вновь она ошиблась в своем представлении о красных жрецах. Ей виделся огромный зал для приемов, отделанный мрачным черным камнем, красные шелковые драпировки, дымящиеся железные жаровни, а посередине - большой костер. Но вместо этого Дени, щурясь от солнечного света, вошла в маленький уютный садик. В изящном фонтане заманчиво журчала вода, воздух отливал золотом и зеленью, кругом жужжали насекомые и летали разноцветные бабочки величиной с ладонь. Ноги проваливались в мягкий белый песок, а в тени, отбрасываемой ажурными листьями, веяло приятной прохладой.

Все это выглядело невероятно и обольстительно, и Дени остановилась, чтобы насладиться зрелищем; как во тьме забываешь о том, как выглядит свет, так в Красной пустыне забываешь о роскоши и изобилии. Тем не менее, Дени решила, что не даст себя одурачить приятным видом. Она понимала, что все это – иллюзия. Нечто подобное она уже видела в Доме Бессмертных.

Дени настороженно огляделась, но не увидела ни Джораха, ни кого бы то ни было еще. На каменном постаменте в центре сада стоял поднос с двумя золотыми кубками, но хотя Дени страдала от жажды, она знала, что в таком месте, как это, не стоит прикасаться к напиткам, они могут быть заколдованы. Она сделала еще несколько шагов, оглядываясь в поисках красных жрецов. Наверняка кто-нибудь скоро появится.

Через несколько мгновений зашуршала листва и, раздвинув завесу лиан, в сад вошел высокий мужчина, которого Дени раньше не видела. Его развевающаяся ряса с широкими рукавами и позолоченным воротником переливалась всеми оттенками красного: малиновым, алым, вишневым, пунцовым, багряным. Концы его рукавов были отделаны кружевом, искрящимся, словно пламя, на шее мерцал рубин, а его кожа была золотистого, медового оттенка. Его глаза были черными, словно чернила, а голова гладко выбрита, и это напомнило ей Ксаро Ксоан Даксоса. Дени невольно бросила взгляд на его губы – ей подумалось, что они должны быть синими, как у Пиата Прея, но это было не так. Синие уста лгут… но это не значит, что губы, не тронутые «вечерней тенью», более правдивы.

Жрец бесшумно шагал по песку, но, завидев ее, остановился и степенно кивнул.

- Мать драконов, мы долго ждали тебя и надеялись, что увидим тебя раньше. В любом случае, добро пожаловать.

Дени склонила голову в ответ.

- Я тоже думала, что увижу вас раньше. – Это была не ложь, но и не совсем правда; она не собиралась ехать в Асшай, пока не узнала, что кхал Чхако хочет продать ее красным жрецам, не спрашивая ее мнения. Может быть, если бы она раньше последовала совету Куэйты…

Это не имеет значения. Сделанного не воротишь.

- Вижу, мое имя вам известно, но я вас не знаю. Как мне вас называть, милорд?

- Я не лорд, а всего лишь скромный жрец. В свое время у меня было много имен, но сейчас я довольствуюсь именем Финтан.

- Те, кто утверждает, что носят много имен и не являются лордами, как правило, лгут, - сказала Дени. – Где мой спутник, милорд?

Финтан, казалось, удивился.

- Ваш спутник?

- Тот, кто вошел в этот храм вместе со мной. Мы потеряли друг друга в темноте.

Красный жрец покачал головой.

- Миледи, я видел в огне, как вы приходите сюда, но с вами никого не было. Вы шли одна, омываемая дождем цвета крови. Такого цвета… признаться, я никогда не видел.

- Подозреваю, что все-таки видели, милорд.

Жрец улыбнулся.

- Вы умная женщина, Мать драконов. Но что бы вы ни думали, вы пришли сюда одна и без оружия, и это единственный способ попасть сюда. Оглянитесь вокруг. Здесь прибежище благодати, изобилие света, истины и красоты, и все это более реально, чем вы могли себе представить. Что если вы всю жизнь провели во сне и только сейчас проснулись?

- А может быть, я сейчас сплю, милорд.

Он опять улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз.

- Время на исходе, миледи. Вы пришли поздно, и промедление может стоить нам всего. Что задержало вас?

- Безрассудство, - ответила Дени. – Безрассудство милосердия.

- Именно так. – Жрец посмотрел ей прямо в глаза. – Почему Миэрин? Что в Миэрине отвратило вас от вашей истинной цели? Сколько костров горит там по ночам?

- Много, чтобы сдержать Гарпию.

Финтан махнул рукой.

- Любой глупец может развести огонь. Это первый и величайший дар, данный нам богом. Но без помощи Рглора это всего лишь жалкая искра в голодной тьме. Скажите мне, миледи, эти ваши искры смогли сдержать ужасы ночи?

- Нет, - вынуждена была признать Дени.

- Нет, - повторил жрец. – Итак, миледи, если бы я хотел, я многое мог бы рассказать вам о Миэрине. Я мог бы рассказать, кто Гарпия, и кто из тех, кого вы любите, погиб. Я мог бы сказать вам, что вы теперь лишь мать драконов, но не их повелительница.

У Дени по спине пробежал холодок.

- Мне явился… мой брат, Рейегар. Он сказал…

- Нам известно все, что он сказал, мы видели это в огне. Может быть, теперь вы начали понимать. Здесь, в великой обители бога, нет ни слова, ни дела, ни заклятья неведомого или неподвластного нам. Даже жизнь и смерть здесь всего лишь две стороны одной монеты, и эту монету подбрасываем мы. Если вы будете с нами, мы станем настолько сильны, что сможем навсегда сокрушить Великого Иного. Это смертельная сторона монеты. И я полагаю, что, как и у любого из людей, у вас есть те, кого вы хотели бы вернуть.

У Дени пересохло во рту. Ступай осторожно. Очень осторожно. Она познала горькую цену кровной магии и теперь не будет хвататься за нее так отчаянно, как в первый раз. Но в своих мыслях она видела их: кхала Дрого, ее солнце и звезды, Рейего, сына, которого они зачали вместе и который так и не смог сделать свой первый вдох. Жеребец, который покроет весь мир. Дорею, служанку, которая умерла в Красной Пустыне, верного Гролео, которому отрубили голову в Миэрине. Двух призраков, которые только что явились ей… ее замечательного брата и бедную леди-мать… тысячи ошибок, которые можно исправить, мощь и силу, в которых никто не усомнится… вечную жизнь…

Подумав об этом, Дени увидела и другие лица. Визжащий король с безумным взглядом, обагривший своей кровью золотой меч. Узурпатор, который посылал к ней убийц через Вольные Города. Ее брат Визерис с его приступами ярости, насилия и злобы. Она была маленькой запуганной девочкой, а он безжалостно помыкал ею. Если бы они не погибли, я бы не попала сюда. Я была бы никем. Но они мертвы. А я здесь.

- И что же, милорд? – наконец произнесла она. – Монета может считаться монетой только если у нее две стороны. Иначе это всего лишь изображение, видимость. Она не настоящая.

- Верно, - согласился Финтан. – По крайней мере, так мы понимаем этот мир. Но этого недостаточно для того, что мы должны сделать. Вам это известно, иначе вы бы не пришли сюда. Мы – единственные, кто может вернуть вам то, чего вас лишили.