Северус прикусил язык. Мальсибер поостыл, глянул в сторону галдящих одноклассников и шагнул ближе.

– Что, Снейп, боишься, что твоя грязнокровка вот-вот загнется?

Северус дернулся. У него было полное ощущение, что Мальсибер сунул руку ему в желудок и шевелит там пальцами.

– Так ведь все было ради этого, разве нет? – безжалостно продолжал тот. – Чтобы они все перестали мозолить нам глаза. Когда её не станет, ты перестанешь её хотеть. Даже если бы оно у меня было, я бы его тебе не дал. Хватить таскаться за этой рыжей шлюхой, как побитая собака. Найдешь себе кого-нибудь получше, – Мальсибер хлопнул его по плечу и уже собрался было вернуться к Регулусу и Уоррингтону, когда Северус негромко сказал:

– Сам-то за ней не таскался?

Мальсибер остановился, постоял секунду, а потом откинул голову назад и медленно оглянулся.

– Что? – с угрозой произнес он.

– Ты тоже за ней таскался, – Северус плохо слышал, что говорит. Отказ Мальсибера был ударом под дых, Северус был в ужасе и его тошнило словами. А еще он хотел спать, он не спал почти целый месяц. – Тебе ведь она тоже нравится, ты все время на неё пялился, думаешь этого никто не заметил? Она ведь такая красивая, правда?

Мальсибер схватил его за грудки, размахнулся и врезал ему по лицу кулаком.

Северус смеялся и булькал кровью, но не замолкал.

– Её волосы, её смех, как она потягивается за партой. Наверняка ты и дрочил на неё тоже, да? Ну признайся, дро…

Мальсибер коротко, но ощутимо шарахнул его спиной о стену.

Кто-то из учеников коротко оглянулся на них.

Северус понимал, что должен испугаться и все такое, но его почему-то пробило на смех.

– Не нравится, да? – простонал он, сквозь свою усталую, бессильную истерику. – А это все знают. Все знают, что ты любишь грязнокровок.

– Я их… не люблю! – прорычал Мальсибер ему прямо в лицо, сунувшись к нему так близко, словно собрался целоваться. Северусу на щеку даже прилетела капелька слюны. – Я их трахаю, понятно тебе?! Они с удовольствием раздвигают передо мной ноги! А если тебе с этой рыжей сучкой не обломилось, прими мои соболезнования! И отъебись от меня с этим сраным лекарством, а то я тебя так отделаю, что ни одно лекарство не поможет! – он оттолкнул его, так что Северус еще раз ударился об стену, одернул на себе мантию и пошел обратно к своим.

На стычку почти никто не обратил внимания. Ну подумаешь, поцапались двое парней, каждый день такое происходит, да по три раза. По пути Мальсибер столкнулся с Блэком и Малфой. Оба парня встали как вкопанные, не желая уступать дорогу. Это могло бы длиться до утра, но тут Мальсибер хмыкнул, посмотрел на Роксану, как-то излишне вежливо посторонился и пошел дальше. Роксана обернулась, проводив его недобрым взглядом, Сириус уже вытащил палочку, но Малфой его успокоила и утащила куда-то. Лизаться, наверное.

Северус фиксировал все эти подробности отрешенно, его ум был парализован отказом Мальсибера и совершал холостые обороты в образовавшейся пустоте.

Мимо прошли Люпин с Макдональд и Петтигрю. Руки у Люпина были перебинтованы, Макдональд держала его ладонь в руках и что-то выспрашивала.

Словно во сне Северус проводил их взглядом, отделился от стены, поднял свою упавшую сумку, вытер кровь из разбитой губы и уже собрался было уйти отсюда, из этого коридора и школы вообще, как вдруг в коридоре появилась еще одна фигура и Снейп замер.

Он не видел Поттера уже пару дней, потому что все время торчал в лаборатории и не знал, как тот справился с новостью о переводе Лили в Мунго. Как это не тупо и не странно, сейчас он один, пожалуй, мог понимать, что чувствует Северус. В конце концов, Лили дорога им обоим и глупо это отрицать, ведь все это время Поттер вообще не вылезал из Крыла, из-за чего Северус мог передавать Лили цветы только через мадам Помфри. Он ожидал увидеть Поттера расстроенным и сбитым с толку, но не таким. Не таким… убитым.

Поттер и сам выглядел так, будто только что сбежал из Мунго – из отделения для буйных. Весь всклокоченный, волосы торчком даже больше, чем обычно, глаза красные, а взгляд… Если уж говорить начистоту, то он все-таки внушал Северусу определенный страх, все-таки годы преследования в школьных коридорах сделали свое черное дело, но сейчас он внушал ему не страх, а ужас. Поттер был не злым, или раздражённым, он был лютым. Как волк, которого держали на цепи, морили голодом и били палкой, а потом случайно спустили.

И взгляд у него был как у этого волка.

Северус развернулся и попытался уйти из поля его зрения – на чистом животном инстинкте, но было поздно – Поттер его заметил. И если секунду назад он просто рубил шагами коридор, надвигаясь, как ураган с громом и молнией, то теперь шел прямо на Снейпа.

– Ну что, здорово, Нюниус! – хрипло крикнул он, Северус дернулся, нащупал в кармане палочку, но достать не успел – тяжелые лапы Поттера вдруг пихнули его в спину и он, не успев толком обернуться, пробежал пару шагов, сумка открылась, пробирки, которые он захватил из лаборатории, упали на пол.

Все разговоры в коридоре сразу стали тише, глаза обратились к ним.

– Ну что, помог ты ей, урод? – в глазах у Поттера – невероятно! – стояли слезы, его трясло от злости так, что он даже зубы не мог толком разжать. – Помогли ей твои сраные зелья, да? – он еще раз толкнул Северуса и тот опять отлетел на пару шагов. В погасших глазах слизеринца блеснула искрами ненависть. – Помогли ей твои гребанные пробирки?! – Поттер отфутболил одну из них так, что она влетела куда-то в стену позади них и разбилась. Северус едва расслышал звон бьющегося стекла. Кровь молотом бухала в голове.

– Джеймс, остынь! – прозвучал откуда-то сбоку напряженный голос одного из рыжеволосых близнецов.

Поттер и ухом не повел. Он наслаждался, упивался возможностью излить свою боль и тупое, безысходное отчаяние хоть на кого-нибудь.

– Отвечай, урод, это ты сделал?! – в мгновение ока он сграбастал Северуса за грудки, прежде чем кто-либо из девчонок успел взвизгнуть, а кто-то из парней – разнять их, Северуса второй раз за десять минут приложили к стене. Поттер физически был сильнее Мальсибера – воротник так сильно сдавил горло, что у Северуса на миг потемнело перед глазами. – Ты протащил в школу это сраное проклятие?! Больше некому! Ты хотел её, да? Типа, не доставайся никому, Эванс, да?! – он встряхнул его и Северус довольно чувствительно ударился затылком о стену. – Ты видел её глаза, когда она начала плеваться кровью?! Ты видел их, урод?! – кричал Поттер ему в лицо, а Северус задыхался, пыхтел и дергал рукой, тщетно пытаясь достать палочку, которая провалилась в дырку в кармане мантии.

К ним бросились одноклассники, попытались их разнять. Северус сучил ногами по полу и уже не пытался достать палочку – всего лишь отцепить от своего горла железные лапы.

– Это не я! – все, что он смог прохрипеть. – Я этого не делал!

– Тогда почему ты ей не помог?! – взревел Поттер, прямо как раненый лев. – Ты же гребанный гений, знаешь все на свете зелья, разве нет?! Ты ему служить мечтаешь, разве нет?! Кишка тонка, да, урод?! Да?!

Откуда ни возьмись нарисовался Блэк и вместе с близнецами наконец-то смог оттащить от Северуса разбушевавшегося придурка. Северус шлепнулся на пол, кашляя и глотая воздух, кто-то из своих хлопал его по спине и ругался с гриффиндорцами, те тоже в свою очередь кричали и ругались – поднялся обычный для таких стычек гвалт. Только Северус его не слышал. Обвинения Поттера снова и снова звучали в ушах. Нарастали. Усиливались, подкрепляемые самобичеванием, из которого Северус не вылезал последний месяц…

Он поднял голову. Блэк что-то втирал Поттеру, кажется требовал успокоиться. В руках у него была палочка.

– В том, что с ней случилось виноват только ты! – прохрипел Северус, настолько громко, насколько мог. Он держался за горло и с ненавистью смотрел на Поттера. На того же эти слова подействовали как щелчок кнута. Он моментально успокоился, но оглянулся на Северуса с таким странным выражением лица, словно тот только что сообщил ему, что является его отцом.