— Нет... нет-нет-нет! — Сириус бросился вниз и схватил девушку за бесчувственную руку, проверяя пульс. — Нет, только не так...
Сириус пытался вернуть её к жизни всеми доступными способами, но ни волшебные, ни магловские средства не работали. А Джеймс стоял рядом с ним, задыхался и под барабанный бой в груди смотрел на безмятежное, немножко грязное лицо Марлин Маккиннон. Её глаза были закрыты, волосы растрепались, ноги в светлых пижамных шортиках изодраны в кровь. На бедре шорты были разорваны.
Джеймс уселся на корточки, потому что ноги вдруг стали ватными.
Она была здесь. Всё это время, пока они преследовали слизеринцев, играли с охотниками, защищали Лунатика... Марлин Маккиннон в одиночку спасалась от своих убийц, возможно звала на помощь. И никто не откликнулся...
— Твою мать, Марлин, нет! — потеряв самообладание, Сириус встряхнул её за плечи и её голова мотнулась из стороны в сторону, упав на бок. У Джеймса мороз по спине пробежал. — Ты не можешь вот так умереть, слышишь меня?!
Сириус снова попытался нащупать у Маккиннон пульс на шее. Руки у него так тряслись, что он запутался в золотой цепочке. Не найдя пульса, Бродяга прижался ухом к её груди, скользнул бешеными глазами по темным деревьям и внезапно взгляд его прояснился, напоровшись на рассаду молодых свежих елочек. Блэк расслабился, плечи его пару раз дрогнули, а потом он вдруг врезал кулаком по земле и заржал как псих.
— Жива, Сохатый! Она жива!
Джеймс выдохнул, но в этот момент темнота вокруг них ожила, ночь полыхнула вспышкой заклинания, и в следующий миг Джеймс и Сириус обнаружили себя на земле, опутанными веревкой, а из кустарника вышел злой как сто чертей, грязный и выдохшийся Карадок Дирборн.
— И в чем прикол? Зачем люди идут в охотники, у вас тоже волки какого-нибудь родственника утащили, или что?
Дирборн толкнул Джеймса в плечо, чтобы тот шагал бодрее и не болтал. Они с Сириусом плелись в связке, Дирборн шел позади и отмечал деревья, чтобы потом найти обратный путь и забрать Марлин.
— Нет, приятель, — едко отозвался он. — Просто нравится шкуры спускать. Шагай! И живее, я и так потратил на вас всю ночь.
— Зато было весело, — негромко сказал Сириус и тоже получил тычок в спину. — Сука, больно же!
— Шагай!
— Какого черта ты её там бросил? — рыкнул Бродяга, пытаясь обернуться в коконе из веревки. — Ей нужна помощь, это же и нарглу понятно!
— Вы, похоже, и так неплохо ей помогли. Дальше разберутся без вас.
— Это были не мы! — возмутился Джеймс. — Если ты действительно за нами шел, мог заметить, что мы пришли, когда она уже была...
— Шел-шел. И видел много чего интересного, — Дирборн дернул веревку так, что Сириус чуть не грохнулся. — Черный пес, а? Олень? — он дернул Джеймса. — Неплохо для семнадцатилетних сморчков — такая анимагия, да ещё и вместе со всеми шмотками. Потянет на серьезный срок в Азкабане.
Сириус побелел.
— Иди! — Дирборн толкнул теперь его.
Он вывел их на поляну, где охотники как раз формировали колонну для возвращения в замок.
— Смотрите, кого я нашел! — крикнул Дирборн, выдергивая из кустарника нарушителей. — Долго пришлось за ними гоня...
Он осекся, напоровшись на тишину, которая с его появлением захватила всю поляну. Охотник-целитель, который как раз закончил снимать образцы с тела убитого слизеринца, коротко оглянулся и подскочил так, что перецепился через собственную ногу и упал, какая-то охотница вскрикнула и закрыла рот рукой, лица у всех были такие, словно они увидели привидение.
— Что это с вами? — усмехнулся Дирборн и прошел на середину поляны, но потом замер как вкопанный, уставившись на парочку пленных, сидящих на видном месте.
Острое и бледное лицо Генри Мальсибера было запыленным и злым, пыль покрывала его одежду и волосы, так что он казался седым. Рядом с ним сидел Регулус, перепуганный насмерть, глаза навыкате, на грязном лице — чистые дорожки от слез. Он часто дышал и озирался по сторонам. Веревок на них не было, но по бокам стояли мрачные фигуры в мантиях с капюшоном.
Дирборн пялился на настоящего Мальсибера наверное целую минуту. Потом примерно столько же — на Джеймса. А когда увидел тело, над которым работал целитель, стащил с головы капюшон и негромко выругался.
====== Ночь охотников. Часть 3 ======
Пару часов спустя
В кабинете Дамблдора горели все свечи, и тени собравшихся в нем людей плясали на стенах, точно радостные демоны. До рассвета оставалось чуть больше часа.
Мать Катона сидела в кресле перед столом директора. Она уже не рыдала, только тихо всхлипывала и постанывала в платок, раскачиваясь взад-вперед. Её маленький, серенький муж стоял рядом и держал руку у неё на плече. Вид у него был не столько скорбный, сколько напуганный и потерянный.
Мальсибер стоял рядом со своим отцом у зашторенного окна. Мистер Мальсибер мог с легкостью играть дьявола в каком-нибудь авангардном театре. Седые прилизанные волосы, брови вразлет, глаза непроницаемые, черные, как пуговицы. На нем не было ни пылинки, в то время как младшему Мальсиберу, который, как оказалось, уходя от погони провалился в гигантскую чахлую поганку, не дали даже умыться.
Рядом с ними стояла Вальбурга Блэк. Вся в черном, с сеткой на лице. Её когтистая рука лежала на плече Регулуса. Тот был ни жив, ни мертв от страха и трясся, как осиновый лист.
Слизеринские семьи заняли все пространство кабинета справа, в то время как слева, у самого стола стоял Дирборн и рассказывал Дамблдору о случившемся. Джеймс и Сириус, к которым уже вернулся их облик, стояли рядом с ним.
Когда Дирборн закончил доклад, Дамблдор какое-то время сидел молча и смотрел на кончики сложенных пальцев. Тишину, воцарившуюся в кабинте, нарушали только всхлипывания миссис Нотт и возня феникса в клетке.
— Спасибо, мистер Дирборн, — сказал наконец Дамблдор, словно очнувшись от какого-то транса. — Я вижу, что ситуация крайне запутанная. Вы уверены, что никто из студентов так и не смог дать вам внятного объяснения?
— И те и другие говорят, что их подставили.
Дамблдор кивнул.
— Ну что же. В таком случае определить виновника всех событий невозможно. Боюсь, что мне придется исключить всех четверых.
Вальбурга сильнее сжала плечо Регулуса.
— Если, конечно, никто не захочет заговорить и рассказать нам, что же, в конце-концов, произошло.
Повисла пауза.
Джеймс и Сириус переглянулись. Посмотрели на Мальсибера, который в ответ смерил их презрительным, злобным взглядом.
— Простите, директор, — вдруг подал голос мистер Мальсибер. У него был густой бас. — Но на мой взгляд ситуация более чем прозрачна. Я знаю своего сына, — он положил руку ему на плечо. — А вы знаете меня. Знаете, чем я занимаюсь. И, можете не сомневаться, я сумел внушить своим детям, что значит правила и закон. Они не нарушают их дома, что же тогда говорить о школе? Для меня очевидно, что Генри и его друзья узнали, что... — тут он неприязненно взглянул на Джеймса и Сириуса. — ...некие студенты планируют ночью нападение на девушку. Они поспешили на помощь девушке и, как можно видеть, пострадали намного больше, чем другая сторона, — Мальсибер послал сочувственный кивок безутешной миссис Нотт. — Тем более, что эти студенты, — тут он задержал взгляд на Сириусе. — И прежде демонстрировали признаки неуравновешенности. И даже принимали кое-какое участие в гибели предыдущей студентки — насколько мне известно.
Сириус посмотрел на него с такой издевательской насмешкой, словно хотел сказать: уж не тебе, гнида меченая, решать, кто и чего достоин. У Джеймса на языке тоже вертелась пара словечек, на которые он никогда бы не решился в присутствии директора.
— Судить, конечно, вам, Дамблдор, — в голосе Мальсибера все же проскользнула нотка жесткой иронии. — Но как один из членов совета попечителей, я считаю, что этих двоих нужно немедленно исключить.
— Именно, директор, — подхватила Вальбурга. — Они представляют серьезную угрозу для Хогвартса и его студентов.
