— Думаешь, раз твой братец теперь герой, ты тоже в безопасности Малфой? — прошипел он ей прямо в лицо. — Ничего, я дождусь того момента, когда ты приползешь ко мне и будешь умолять, чтобы я тебя подобрал! Тогда и посмотрим, как ты запоешь, тогда и...

— Что тут у вас? — рядом появился младший хозяин дома. Светлые брови дрогнули, когда Катон взглянул на руку Мальсибера, сжимающую локоть Роксаны.

— Всё в порядке, — Генри разжал пальцы и предпринял попытку улыбнуться. — Всего лишь поздравлял твою невесту. И тебя тоже поздравляю, кузен! — он хлопнул Нотта по плечу и рассмеялся.

Нотт взял Роксану под руку отработанным за этот вечер жестом и увел. Как только они отошли, Мальсибер в сердцах ударил ладонью по стене, затем стремительно оглянулся и со словами: «Дай сюда!», выхватил у какого-то эльфа кружевную салфетку, после чего вытер лицо и бросил эту салфетку прямо на пол.

Большие часы, стоящие в углу гостиной, пробили половину двенадцатого.

В комнату вошла веселая компания гостей, в центре которой пульсировала жизнью Кларисса Нотт в развевающихся шелках.

— Я думаю, пора начинать! — Нотт выпустил Роксану, заметно заволновавшись.

У Роксаны заледенели руки и ноги. Всё её недовольство и раздражение смыло волной накатившего ужаса.

Как?! Уже?!

Нет, погодите, погодите!

— Как... п-пора? — пролепетала она.

— Надо забрать у Полли этот твой кулон. Жди здесь, — не слушая её, Нотт нырнул в толпу и пошел искать своего домового эльфа, а Роксана осталась одна.

Паника застила глаза туманом. Не вполне понимая, что делает, краем глаза уловив уплывающий куда-то поднос, Роксана бросилась следом и с размаху врезалась в могучий бюст хозяйки дома, которая беседовала о чем-то с матерью Сириуса.

— О! Куда это вы направляетесь, дорогая? — громко и шутливо осведомилась Кларисса.

Роксана ничего не ответила, в ужасе уставившись на лицо Вальбурги Блэк. Мучительно-любимые глаза. На чужом лице.

— Вздумали нас оставить, а? — всё гудела хозяйка дома. — Между прочим мой Като уже пошел за вашим чудесным кулоном. — Кларисса заговорщически подмигнула Роксане и вдруг взяла её под руку. — Ну-ка улыбнитесь, милая!

Вспышка света, подло и неожиданно ожегшая глаза, стала последней каплей.

Роксана почувствовала себя загнанной в угол лисой на охоте.

Боже, отпустите, отпустите меня, хотелось взмолиться ей, но молиться здесь было некому.

Из-за вспышки глаза слезились

— Мне нужна одна минута! — выдавила Роксана и почти что бегом бросилась из проклятого зала.

— Куда это ты? — мать поймала её уже на выходе, ласково скалясь и следя за тем, чтобы их никто не подслушал. Длинные ногти больно впились в руку. — Сейчас Кларисса сделает объявление, ну-ка немедленно возвращайся в зал!

— Хочу писать, — дрожащим голосом проговорила Роксана, скалясь в улыбке. — Не отпустишь, сделаю это прямо на ковре, клянусь Мерлином!

Наверное Эдвин почувствовала, что дочь в своем эмоциональном раздрае сейчас действительно готова на любую глупость, поэтому разжала свои когти.

Роксана выбежала из гостиной в пустой холл, слыша, как за спиной мама смеется о чувствительных невестах, взбежала (насколько это было возможно) по темной лестнице. Весь второй этаж тонул во мраке, но вдалеке Роксана всё же увидела узкую полоску света. Гардеробная! Комната, куда эльфы сносят верхнюю одежду и личные вещи гостей, которым слишком далеко добираться до дома и которые остаются ночевать в гостевом крыле.

Роксана бросилась на свет.

Вбежала в комнату, захлопнула дверь, исступленно рванула ключ в замке, сползла по двери вниз и прижалась к ней щекой, сотрясаясь в беззвучном рыдании.

Шкуры убитых зверей, как волшебных так и магловских, висящие на передвижных магазинных вешалках, встретили новенькую сердечным молчанием.

Сердце колотилось, узкий корсет сжимал грудь и не давал дышать.

— Забери-и меня-я... — как-будто она раскрыла рану где-то глубоко-глубоко в душе и слова выплеснулись из неё, затопив всю комнату. — Пожалуйста, забери меня, Сириу-у-ус!

Сириус оставил мотоцикл в кустарнике за воротами и четырёхногой чёрной тенью мелькнул в снегах, с легкостью миновав защитные чары, рассчитанные на проникновение человека.

Нижний этаж маленького помпезного особнячка был озарен ярким праздничным светом. В окнах мелькали фигуры — Сириус разглядел среди гостей мать. Постарела, подурнела — похоже внутреннее содержание медленно, но верно брало верх над внешностью. Глядя на неё, Сириус не почувствовал ничего, кроме горечи, как-будто наглотался сажи и все никак не мог прокашляться. И хотя что-то там и трепыхнулось в намертво запаянном черном ящике, сейчас Сириус думал только о том, как бы незаметно пролезть в дом.

Он обежал особняк по кругу, но черный ход был заколочен.

Ночь стояла морозная, так что очень скоро Сириус почувствовал, что замерзает. Надо было срочно что-то придумать. Потирая руки и пытаясь согреть их дыханием, Сириус задрал голову и внутри что-то радостно ёкнуло.

Окно! На темном втором этаже одиноко горело маленькое окошко. Вряд ли это чья-то спальня или библиотека, такие окна обычно делают в уборных или гардеробных, эльфы всегда оставляют в этих комнатах свет, если в доме прием...

Эльфы!

Вот оно! Нужно пролезть в дом и позвать прислугу, главное только на Кикимера не нарваться. Домовик не может отказать чистокровному волшебнику, он позовет Роксану и... да, да, это то, что надо!

Воодушевленный своей идеей, Сириус готов был теперь по стене взлететь в заветное окно! Что, впрочем и поспешил сделать. К счастью, дом Ноттов не избежал участи почти всех старинных волшебных домов: две его стены сплошь облепил жадный волшебный плющ — живописный сорняк, возникающий в любом месте, где когда-нибудь творилась магия. Сириус вспомнил, как его цапнул за руку такой вот плющ, когда он лазил в окно к Марлин и рука потом покрылась сиреневыми волдырями. Хорошо, что сейчас зима и все цветки спят. Впрочем, радость была преждевременная — кусачие цветки спали, зато толстые побеги покрывал гладкий слой льда.

Сириус окинул взглядом ледяную поросль, высотой в добрых пятнадцать-двадцать футов.

Самоубийство.

Сириус вдруг в красках представил себе, как лежит в снегу, весь поломанный и неправильный, вокруг собираются гости Ноттов, слизеринцы ржут, а Вальбурга просит: «Уберите отсюда это, что это тут забыло?»

Он разъяренно тряхнул головой, подпрыгнул и вцепился в толстые ветки. Благо он так и не снял верные мотоциклетные перчатки без пальцев, иначе ободрал бы руки к чертям собачьим. Резко подтянувшись, Сириус ухватился за ветки повыше и пополз наверх, перебирая руками. Когда же убедился, что побеги выдерживают его вес, поставил на один из них ногу и начал своё восхождение.

— Ну что, как вам без меня живется? Хорошо? А я тут решил подпортить вам веселье, — чем выше он взбирался, тем злее становилось его бормотание. — Ах, вам уже наплевать! Ну а я все равно приперся! Зачем приперся? Сказать, что мне теперь тоже нас...о, блять!

Мерзлый побег треснул. В последний момент Блэк всё же успел схватиться за ветки, но дальше лез осторожнее. Дурман адреналина немного выветрился из головы и туда полезли мысли.

Мерлин, что он делает?! Он ведь выставит себя полным идиотом! Вот сейчас он заберется туда, эльф позовет Роксану, она придет и посмотрит на него как на придурка!

Впрочем, об этом Сириус не успел подумать.

Окно, к которому он так старательно полз, вдруг резко распахнулось и Сириус дернулся от неожиданности. Нога пропустила очередную ветку, три секунды смертельного ужаса — Мерлиноваблядьбородаебанутьсянахрен — и Блэк сладострастно распластался по стене под широким фигурным подоконником.

Снег внизу закачался, ноги, неустойчиво уперлись в ветки.

Черт возьми! Кого ещё принесло?!

Ледяной ветер хлестнул её по лицу. Роксана глотнула морозный воздух — раз, другой, прерывисто вздохнула, а затем обессиленно опустилась у окна на корточки, прижимаясь лбом к стене.