— Ты в своем уме?!

— Вполне, — озадаченно подтвердил Сириус, убирая ноги со стола и поднимаясь. Роксана в свою очередь попятилась назад. — Что в этом такого? Просто маленькое одолжение. Ты же леди, должна уметь уступать.

— Какая я тебе нахер леди?! Ничего я тебе не должна!

— Должна. Желание, — молвил Блэк, неторопливо подступая к ней.

Роксану словно обухом по голове стукнули.

— Отлично, — она сжала кулаки и зубы, внимательно следя за тем, как он приближается, готовая бежать в любой момент. — Ну и что ты... хочешь?

— Твой плеер.

Роксана уставилась на него.

— Мой...

— Плеер, да. Я слышал утром, у тебя играли «Дикие сестрички», — глаза его лукаво блеснули. — А ты о чем подумала, маленькая извращенка?

— Ах ты...

— Да или нет? Заметь, я пока прошу, но могу и потребовать.

— Я скорее выброшу его в окно, чем отдам тебе, ясно?

— Или плеер, или сама сделаешь мне приятно.

— Что?!

Блэк расплылся в нахальной улыбке, наслаждаясь ее реакцией и тем, как она медленно наливается краской.

— Ты меня не слышала? Меня сегодня буквально стащили с девушки, плюс я лишился секса черт знает на сколько, и просто не протяну так долго.

— Я не собираюсь с тобой спать! — выкрикнула Роксана так громко, как только могла.

Блэк поморщился, глядя в свой стакан.

— Спать? Малфой, я тоже не собираюсь с тобой спать, — он вдруг вскинул на нее взгляд из-под упавшей на глаза пряди. — Ты просто сделаешь мне минет.

Добрых полминуты в классе царила абсолютная тишина.

— Да ты ебнулся вконец, Блэк, — устало пробормотала Роксана, качнув головой, и решительно направилась к двери, но Блэк вдруг стремительным движением перекрыл ей путь.

Шаг в бок — та же история.

Роксана метнулась в сторону и вжалась спиной в шкафчик с зельями, в котором ковырялся Слизнорт.

— Ты просто моральный урод, Блэк. Я не буду этого делать, понятно? Лучше и правда сдохнуть, чем... да как тебе вообще могло прийти такое в голову?

— А почему нет? — его голос превратился во вкрадчивый полушепот. — Я же говорил тебе, в жизни нужно все попробовать! И я не вижу в этом ничего страшного, моя маленькая белобрысая ханжа. Ну подумай сама, разве я могу упустить возможность — сама Малфой будет мне сосать.

Не помня себя, Роксана схватилась за полку у себя за спиной.

Первая склянка с зельем пролетела через полкласса.

Блэк увернулся, и склянка разбилась об угол стола. Зелье брызнуло во все стороны. Часть его попала на свечи, и они полыхнули так, словно в них были вделаны газовые проводки.

— Ты в своем уме?! — возмутился Блэк уже своим прежним тоном, резко обернувшись к ней.

— Да пошел ты нахер, озабоченный! — заорала Роксана, внезапно охрипнув на последнем слове, и схватилась за следующую бутылку.

— Малфой!

— Ты... мерзкий! — она швырнула свой снаряд. Блэк пригнулся и парировал:

— Грубая!

— Отвратительный!

— Брезгливая!

— Грязный!

— Зану-удная!

— Мерзавец!

С каждым новым выкриком она бросала в Блэка новую бутылку, он уворачивался и смеялся. Одна из склянок пролетела в сантиметре от его головы, вторая попала под ноги, третью он поймал в полете, четвертая разбилась об парту и заляпала ее перламутровым зельем.

Класс медленно, но верно возвращался к прежнему состоянию.

Когда Роксана схватилась за очередную бутылку, Блэк вдруг резво метнулся вперед и перехватил ее руки.

— Не будь ты такой дикой, Малфой, тебе бы жилось гораздо легче, поверь мне! — смеялся он, легко подавляя ее попытки высвободиться.

— Пусти! — крикнула она, яростно глядя в насмешливое лицо. — Я сказала, пусти!

— Что тебя так возмущает, Малфой? Я никому не скажу, я не такой идиот, чтобы хвастаться таким сомнительным достижением.

— Ты просто хочешь меня унизить?!

— Да, — просто сказал Блэк. — Но это скорее интимно и волнующе, а вот получить при всех по роже от девушки, с которой ты кувыркался ночью — это действительно унизительно!

— Я что, виновата в том, что ты трахаешься с истеричками?!

— Да ты сама истеричка, милая. И еще у тебя слишком длинный язык, — он склонился к ней и зашептал: — Давай пустим его в дело?

— Что я тебе такого сделала?! — Роксана наконец не выдержала, и голос ее сорвался. Она в самом деле не понимала, за что он так жестоко издевался над ней. — Что, Блэк?

— Что ты сделала? — насмешливые глаза его вдруг нехорошо потемнели. Блэк задергал носом, словно собака, учуявшая врага. Роксана невольно попятилась, но он только крепче сдавил ее руки и дернул на себя. — Ты бесишь меня, Малфой. Ты и все твое святое семейство. В тот день, когда моя мамаша познакомилась с твоей, моя жизнь превратилась в настоящий ад!

— А я-то тут причем?! — Роксана дернула головой.

— Ты, наверное, не в курсе, — Блэк вдруг разжал руки, и кровь с болью хлынула в онемевшие пальцы. — Но пару лет назад наши предки очень хотели, чтобы я на тебе женился.

Мозг как будто сузился до точки, так что лицо Блэка съела чернота.

— Забавно, правда? Мы должны были пожениться в этом году, а теперь стоим здесь. Беседуем вот.

Его слова долетали до Роксаны как сквозь плотную пелену воды. Класс странно раскачивался. Может, все дело было в испарениях зелий, может, в выпитом огневиски, а может, потому, что в голове у нее как будто началось торнадо, и Роксана крепко держалась за парту, чтобы ее тоже не унесло.

— Мы... что? — выдохнула она.

— Я думал, ты в курсе, раз сбежала с нашей помолвки. Правда, я узнал о твоем побеге после того, как сказал матушке, что скорее сдохну, чем женюсь на тебе, — Блэк вдруг невесело дернул уголком губ. — Она была страшно во мне разочарована. Настолько разочарована, что у меня даже осталась парочка шрамов. Но это дело давнишнее. Тем более теперь у нас есть реальный шанс отомстить нашей теперь уже общей замечательной семье.

Роксана подняла голову.

А потом размахнулась и влепила ему пощечину.

Точнее, влепила бы. И она была бы очень хлесткой и звонкой.

Если бы Блэк в последний момент не перехватил ее руку так, что Роксана больно ушибла запястье. Похоже, он не мог допустить, чтобы его драгоценное лицо пострадало еще раз.

В острых глазах-льдинках вдруг загорелось такое огромное пугающее чувство, что Роксана запаниковала и попыталась высвободиться. Она дернула руку на себя, но вырваться не смогла, и началась безмолвная отчаянная борьба. По каким-то неуловимым признакам Роксана поняла, что закончится эта борьба исполнением растреклятого желания, и потому билась так отчаянно, как только могла. Но силы были неравны.

Миг — и она снова прижата к столу, резко и больно. Блэк сжал ее руки у нее же за спиной. Темные волосы упали ему на лицо и легко вздымались от прерывистого частого дыхания. И сердце колотилось так быстро, что Роксана, прижатая к нему без права на попытку освободиться, слышала его торопливый стук как свой.

Страх.

Злость.

Ненависть.

Нельзя сказать, чтобы Роксана жила спокойной жизнью. Но никогда прежде ее не разрывали такие сильные чувства. Ей хотелось вцепиться Блэку в лицо ногтями и завизжать, расцарапать его, разодрать в кровь, добраться до самой его черной душонки и избавить себя от мучений.

И в то же время, когда Блэк случайно прижался к ней, сердце пропустило удар.

Странное и совершенно неуместное в этой ситуации ощущение.

Они смотрели друг другу в глаза. Льдинки были непроницаемы, но сердце, чуть повыше ее собственного, заходилось. Кажется, Блэк догадался, что перегнул палку, потому что неожиданно ослабил хватку...

А потом — взрыв, дым, осколки, и все летит к чертям.

Они целуются, как сумасшедшие, рыча и кусаясь до крови, а вокруг опять: корица, огневиски и потрясающий ледяной аромат.

У него снесло крышу.

А как иначе это объяснить?

Он ненавидел ее.

Черт подери, он ненавидел ее каждой клеточкой.

Так почему он тогда не может остановиться и целует ее, целует, целует и целует...