— !..

Мужчины коротко воскликнули.

Там лежал гроб.

Черный, почти сливавшийся с тьмой, но все же хорошо выделявшийся на ее фоне ящик мертвеца.

Он появился совершенно неожиданно, наплевав на все законы здравого смысла.

Причем сбоку от моста, в воздухе.

Земли под гробом не было. Вниз от него уходило глубокое ущелье, но гроб оставался неподвижен. Либо он им мерещился, либо…

— Эй, что за…

Хулиганы переглянулись.

Что происходит?

Они не знали. Они не могли знать.

Затем гроб начал дрожать… а потом его крышка медленно отодвинулась в сторону.

— !..

Из открытого гроба медленно поднялось белое тело.

Женщина. Белая женщина.

С белой кожей. С белыми волосами. В белой одежде.

Все в ней было пепельно-белым.

В ее белизне не ощущалось ни капли жизни.

Она походила на…

— Призрак?! — воскликнул кто-то из хулиганов.

Выяснять, правда это или нет, они уже не собирались.

— Не может быть…

Они все еще не выпускали из рук оружия, но чувствовали, как земля уходит из-под ног.

Солдаты в большинстве своем суеверны.

Победы и поражения в битвах крайне непредсказуемы и во многом происходят по воле случая. В поединках за жизнь не бывает уверенности. Поэтому их участники рассматривали исходы как проделки «бога» и «дьявола» и всегда действовали, учитывая «судьбу» и «удачу».

Поэтому они, конечно же…

— Что… что это такое?!

— Ты дурак? Это же призрак!..

— Но ведь гроб может держаться в воздухе с помощью магии…

— Погодите-ка… — перебил его кто-то. — Помните, мы слышали, что под гостиницей Донкервурта похоронены его мать и сестра? Если это так, то…

И если призраки существуют, то…

Наверняка этот решил, что негодяи пришли осквернить его могилу.

— Что происходит?! Что это?! Я…

— Не могу пошевельнуться! — раздался похожий на вопль голос.

За ним раздался сухой стук — оружие мужчин попадало на землю. Ужас сковал их с такой силой, что они и пальцем пошевелить не могли. Не могли они и напрячься, и поэтому оружие покинуло обмякшие пальцы.

— …

Женщина подняла голову.

И на ее лице…

— У… у нее нет глаз! — раздался чей-то вопль.

Следом завопили и остальное.

Ее лицо появилось перед ними во всей красе.

И, как правильно заметил кто-то из них, глаз у него не было. На их месте виднелись пустые глазницы, похожие на две пещеры.

— А-а, она идет сюда! — на всякий случай добавил Тору.

— Н-не подходи!

— Не двигайся!

Мужчины снова закричали.

Они хотели броситься в бегство, но ноги не слушались.

Сражаться они тоже не могли.

Им оставалось…

— А-А-А-А-А!

…лишь вопить от страха до потери сознания.

Чайка окинула взглядом потерявших сознание мужчин… и недовольно надулась.

— Разочарована. Сильно.

— Да ладно тебе, — отозвался Тору, стоявший рядом с телами.

Одновременно с его словами с вершины скалы, под которой сидели мужчины, беззвучно спрыгнула Акари. В руке она держала небольшой мешочек.

С него она посыпала склон особым галлюциногеном, и тот падал прямо хулиганам на головы. Строго говоря, Акари использовала анестетик, но дозировка и сопутствующие препараты могли привести к тому, что он вызывал галлюцинации.

Или, говоря простым языком, белую горячку.

А поскольку хулиганы уже успели выпить, препарат подействовал очень быстро.

Они не только не заметили Тору, который в какой-то момент присоединился к их группе, но и уже после пары наводящих слов с его стороны полностью поверили галлюцинации.

— Ранена. В девичье сердце, — сказала Чайка, сидевшая на летающем гробу, затем взялась за гундо.

Гроб неспешно подплыл к Тору и Акари, после чего приземлился.

— Речь ведь не идет о том, что твое настоящее лицо ужасное. Мы специально тебя так загримировали и вроде бы даже объяснили, зачем.

— М-м…

Разумеется, на самом деле до смерти мужчин перепугал никакой не призрак, а Чайка. Она надела белую одежду, заколдовала гроб магией левитации, а сама забралась внутрь.

С учетом собственной бледности Чайки в белых одеждах и ночном мраке она сразу бросалась в глаза. А если вспомнить, что перед глазами мужчин висел зловещий гроб, одного только слова «призрак» уже хватило, чтобы воображение начало дорисовывать остальное.

«Безглазость» Чайки состояла всего-навсего в том, что на ее веках нарисовали большие черные круги. Дальше Тору бросил пару слов и повел галлюцинацию в нужную сторону.

— Ну и тут дело такое. — Увидев, что Чайка все еще дуется, Тору почесал щеку и добавил: — Будь ты по-настоящему страшной, мне не пришлось бы им что-либо говорить. Сейчас им по мозгам так вдарило как раз из-за контраста: такое милое личико — и вдруг нет глаз. Пойми уже.

— ...Правда?

— С чего я тебе врать буду?

— Тору. Правда. Так думаешь?

— Я же сказал, я не вру.

— ...Ладно. — Чайка просияла и кивнула.

Акари выслушала весь диалог и…

— Превосходно, брат. С тобой никто не сравнится в умении овладеть девушкой одними только словами.

— Перестань мое имя порочить.

— Пожалуйста, овладей еще и мной. Ну же. — Акари развела руки в стороны. — Можешь завоевать меня любыми словами, которыми только захочешь, брат. Скажи, что я красивая, скажи, что я твоя богиня, скажи, что при мысли обо мне ворочаешься всю ночь и не можешь уснуть, скажи, что на самом деле больше всего на свете любишь брюнеток с пронзительным взглядом и так далее.

— Как-нибудь в другой раз, — ответил Тору сестре, которая начала наседать на него с безразличным выражением лица, а затем вновь окинул взглядом мужчин. — Ну, в какой-то степени, наверное, подействовало.

Даже сейчас мужчины корчились и стонали — не иначе видели в кошмарах померещившегося им призрака.

— Доброе утро.

Как и вчера, Тору притащил на кухню охапку дров на день. Там его встретили Дойл и помогавшая ему Миша.

В столовой тем временем занимались приборкой Чайка и Акари, одетые во вчерашние наряды.

— Тору. Будь осторожен, наверняка они придут и сегодня. Я возьму их на себя, а ты можешь спрятаться в комнате, — сказал Дойл.

— А-а…

— Возможно, ты не так уж и слаб, но прошу: никакого насилия в стенах «Белого цветка».

— Как пожелаете. — Тору постарался согласиться с как можно более недовольным видом.

Разумеется, он не мог сказать хозяину гостиницы, что «мы их так перепугали, и какое-то время они сюда не сунутся».

«И по крайней мере, обошлись без насилия».

На самом деле они могли так поколотить тех хулиганов, что те точно больше не стали бы приближаться к «Белому цветку».

Но так они лишь выиграли бы немного времени, пока наместник не собрал бы людей покрепче. Сообщив противникам о «засаде» в лице отряда Тору, они помогли бы наместнику придумать ответные меры.

Поэтому загадочная история о духе неупокоенного мертвеца могла оказаться даже выгоднее.

В свое время Тору и Акари обучали, как использовать гипноз и наводить галлюцинации, чтобы вносить сумятицу во вражеские ряды. Конечно, речь шла не о призраках, а о внушении, что армия попала в засаду или западню, и это выматывало бойцов значительно сильнее, но сейчас пришлось подстроиться под ситуацию.

«Вот только… не думаю, что так все и закончится. В неприятную мы все-таки историю вляпались», — подумал Тору… после чего вновь вздохнул при виде сомнительных одеяний Чайки и Акари.

Она почувствовала, как что-то легкое оказалось у нее на макушке.

— М-м?..

Девушка с длинными серебристыми волосами недоуменно моргнула, на миг скрывая фиолетовые глаза.

Из-за заколки в виде бабочки ее было прекрасно видно в любом полумраке… в том числе в лесном. Вне зависимости от того, желала девушка или нет.