Я поднялась в спальню, крохотным ключиком отперла ящик тумбочки и достала из него дневник. На одной из последних страниц лежала полоска пергамента с написанными на ней именами: «Марлин, Сириус, Ремус, Джеймс, Питер, Эд, Лили». Я обмакнула перо в чернила и задумалась. Трое чистых сердцем. Кто? Немного подумав, я обвела имя Лили. У неё иммунитет — она сняла сферу Маат. После я вычеркнула имя Ремуса. В конце-концов, в заварушке в Блэк-Лэйке он убил четверых, хоть и не осознавал, что делает. Сириус?.. Хм. Предатель рода? Ищейка сказал, что мы лжецы и предатели, можно ли это считать? На всякий случай, вычеркну. Питер, Эд, Марлин и Джеймс. Кто же? Кто же?

Я задумчиво грызла перо, когда из нагрудного кармана раздался хмельной голос Эда, зовущий меня.

— Ма-а-арс! Ку-ку! Ответь, я скуча-а-аю!

— Эд, — вздохнула я, глядя в лицо жениха. — Что такое? Сириус запретил мне с тобой связываться.

— Сириус спит, — махнул рукой Эд. Серые глаза лихорадочно блестели. — Марс, я хочу тебе кое-что сказать! Кое-что очень-очень важное!

— Ну, говори, я слушаю, — поторопила я его, ибо Эд сделал длиннющую паузу.

— Когда мы шли тебя отвоёвывать у Ищейки… ну, та ночь в Блэк-Лэйке. Я тогда до чёртиков испугался тебя. У, ты бы себя видела! Такая злая, как в том сне. Помнишь? Ледяные зеркала, всё такое?

— Ну, допустим, — немного напряглась я.

— И я… как бы… мы тогда отбивались от Пожирателей Смерти… и я… я убил человека.

Опаньки.

— Марс, мне стыдно, вот… правда. Я запаниковал, не знал, что делать, нас оттесняли! Я хотел бежать за тобой, а тут этот… Он, правда, меня даже не заметил. Кажется, он в Люпина целился. Ну, я как-то… само собой вышло. Прости, я ужасный человек.

— Эд, — вздохнула я. — Это было сто лет назад. И с ними иначе нельзя было. Не скажу, что ты правильно поступил, но ведь… — Я тщательно подбирала слова, силясь не называть убийство человека — «неплохим поступком».

— Я убил однажды Ангела. Но то-то был монстр! А это — человек! Марс! Как мы с тобой!

— Он был злым, — предприняла я вялую попытку.

— Не-ет! Он просто не на той стороне сражался! Мама говорила, что не бывает злых людей! А мама редко ошибалась.

— Эд. Эд! — Я пыталась перекричать потуги начинающейся истерики будущего супруга. — Эд! Ничего плохого в том нет! Мы на войне, так и должно быть и… Да ради всех мерлиновых кальсон, давай об этом поговорим, когда ты будешь трезв! Хочешь — сотру это тебе из памяти!

— Хочу! — Живо откликнулся Эд. — Хочу! Вот… вот прям сейчас, а?

— Лафнегл, ты куда убежал? — Послышался из глубины зеркала голос Сириуса. Эд ойкнул и тут же пропал из отражения.

Ну что ж… Ещё одно имя можно вычеркнуть.

Только потом, почти засыпая, я подумала, что как-то слишком уж равнодушно я приняла весть о том, что Эд кого-то убил. Пообещав себе подумать об этом утром, я задвинула эту мысль подальше и крепко уснула.

Комментарий к Глава 65. (Behold this force)

Вот, что бывает, когда у Музы два проекта, Менестрелия в коме, а у руля остаются Йозефъ и новый член команды - гусь-зануда Фердинанд. Извините.

В названии - строчка из песни Nightwish - Shudder before the Beautiful

========== Часть 66. (Книжный магазинчик) ==========

— Так… Тридцать… Тридцать два… Где же? — Бормотала я, изучая таблички на стенах домов.

Сверяясь с крохотным кусочком бумаги, на котором был нацарапан адрес, я шагала по улицам Лондона. Пепельно-серое небо недовольно хмурилось над старыми крышами изгибами облаков. Шальной холодный ветер как-то особенно торжественно проносился над землёй, срывая с прохожих шляпы. Воздух наполнялся тягучей сыростью, оставляя на губах странный привкус. Будет дождь, почти наверняка будет дождь. А я без зонта, какая досада. А ведь всего-то начало августа…

Порыв ветра вырвал из моих окоченевших пальцев кусочек пергамента. Пару мгновений он парил прямо перед моим носом, пока я безуспешно пыталась его поймать, а после, кувыркаясь, унёсся в неизвестном направлении. Я замерла, тупо глядя ему вслед. Ну и ладно! Я запомнила адрес! Эдж-роуд… э… сорок? Проклятье. Ладно, вряд ли на Эдж-роуд много книжных магазинов.

Минут через двадцать кружения по незнакомым кварталам Лондона я всё же вышла к нужному месту. Старая книжная лавка расположилась на углу Эдж-роуд и улицы с непроизносимым названием. Самодовольно хмыкнув, я толкнула тяжёлую деревянную дверь. Тихонько звякнул колокольчик.

Длинное, убегающее куда-то вглубь помещение было погружено в уютный тихий сумрак, разгоняемый немногочисленными настенными светильниками. Деревянные тёмные полки пестрели разнообразием корешков книг, которыми те были уставлены. Порой среди книг встречался бюстик Шекспира, Уаилда или какого-нибудь другого литературного деятеля. Тихонько поскрипывали половицы под ногами, в воздухе витал запах старых книг и пыли. Неподалёку от входной двери располагались уютные глубокие чуть потёртые кресла, стоящие возле старого камина. Рядом с креслом притулился горшок с фикусом, маленький столик, заваленный газетами и журналами и антикварный глобус. Где-то тихо постукивали напольные часы, а в глуби магазина хрипловато играл патефон. Напротив читательского уголка, по другую сторону от двери, находилась стойка продавца. Старый кассовый аппарат поблёскивал в тусклом свете, рассеиваемом матовыми светильниками. За аппаратом, прикрывшись газетой, сидел продавец, перед ним на стойке стояла чашка с чаем.

Услышав звон колокольчика, продавец опустил газету и изумлённо посмотрел на меня.

— Не ожидал, что ты явишься так скоро, — улыбнулся он.

— Ты сам дал мне адрес магазина, — фыркнула я, беря с полки какую-то книгу.

— Вчера. Неужели тебе настолько скучно дома?

Я вздохнула. Шёл третий день сириусовой «психотерапии», которую брат устроил для Эда. Дома была ужаса скучно, у Уизли и без меня было полно хлопот, а следующей серии приглянувшегося накануне сериала ждать ещё целую неделю. Так что, не долго думая, я собралась в Лондон, дабы навестить Рема на его новом рабочем месте.

— Как ты добралась до Лондона-то? Аппарировала? — Строго прищурился Ремус.

— Нет, что ты, — замахала я руками. — Воспользовалась каминной сетью. Кстати, знаешь, что будет, если в камин швырнуть пригоршню летучего пороха и сказать «Лондон»?

— Не знаю… застрянешь?

— Не-а. Оказывается, в Баттерси есть старый музей каминов, где один из экспонатов привязан к магической каминной сети.

— Баттерси? Это же на том берегу Темзы! Не говори, что ты прошла это расстояние пешком!

— Ну… пешие прогулки полезны для организма, — улыбнулась я.

Ремус только фыркнул, силясь скрыть улыбку, и предложил мне чаю. Пока кипел чайник в подсобке, я отправилась бродить по магазину. Лабиринт стеллажей оказался невероятно запутанным, вскоре я вовсе заблудилась. Простая книжная лавка оказалась гораздо больше внутри, чем казалась снаружи. Но в том-то и состояла её неуловимая прелесть: бесконечно тянущиеся полки книг… Ясное дело, магазин был волшебным и для волшебников, однако первые залы занимала исключительно магловская литература. Я проходила вдоль полок, проводя пальцами по старым шероховатым корешкам, вдыхая присущий всем книжным лавкам запах. Чего тут только не было! От редких книг малоизвестных магловских поэтов до жутковатых гримуаров, прикованных цепями к полкам.

— Пока ты тут ходишь, чай остынет, — из-за угла вынырнул Ремус. Я вздрогнула от неожиданности.

— Ты как меня нашёл?

— Я здесь уже не первый день работаю, — подмигнул мне Люпин. — Да и Болк объяснил мне, как тут найти заблудившихся покупателей побыстрее.

Рем взял меня за руку, развернулся, сделал буквально пару шагов и вывел меня к торговой стойке, хотя перед этим я полчаса долго и упорно блуждала среди стеллажей.

Ремус вручил мне чашку с горячим чаем, указал на одно из кресел и начал возиться с камином, разводя в нём огонь. Я осторожно опустилась в старое потёртое кресло и… о мой Мордред… Клянусь, это было самое удобное, самое уютное кресло из всех существующих. Глубокое, в меру мягкое, оно словно обнимало меня, даря телу блаженный покой.