Они повернули налево к последнему отрезку бульвара дамбы. Бен отвлекал Тима,

оглядывал маленькую территорию, где можно было увидеть Мексиканский залив, и

продолжал вести машину, пока они не добрались до Боливара Ферри. В этот день

звѐзды благосклонно светили Бену. Паром был состыкован, и на него заезжали

машины. Тим сел прямо, заразившись большим энтузиазмом. Как только машина была

припаркована, они вышли и подошли к краю, чтобы рассмотреть всѐ получше. На

востоке вода растягивалась и исчезала за горизонтом.

— Это океан? — восторженно спросил Тим. — Это он, да?

— Да, — ответил Бен. — Ну, во всяком случае, Мексиканский залив. Мой папа

всегда называет его Атлантическим океаном бедняка.

— Это всѐ одна и та же вода, правильно? Так круто!

Они оставались на палубе в течение двадцатиминутного заплыва. Бен пел

морские песни шанти, чтобы заставить Тима рассмеяться, пока ветер раздувал их

волосы, а дымка от волн охлаждала кожу. Когда в поле зрения появился Боливар

Пенинсула, они поторопились обратно в машину и с нетерпением ждали, пока другие

машины перед ними выгрузятся на берег.

Они проехали не много, прежде чем нашли приличный пляж. Туристический

сезон начинал стихать, и тогда как полное уединение найти было невозможно, они

нашли территорию, не загрязнѐнную загорающими. Костыли Тима продолжали тонуть

в песке, так что они вернулись на твѐрдую землю и остановились там, наслаждаясь

видом. Небо сменило оттенок на тропический оранжевый, пока солнце постепенно

опускалось, чайки перекликались друг с другом над бушующими волнами.

— Это первый раз, когда я увидел океан, — сказал Тим. — Или залив, или что-то

ещѐ.

— Я догадываюсь, что в Канзасе нет ничего похожего, — ответил Бен. — Но я

думал, ты много путешествовал со своими родителями.

59

Что-то похожее на лето. Джей Белл

— Не совсем. Они любят путешествовать сами по себе, но я был в Мехико

полдюжины раз. Там живѐт вся семья моей мамы.

— И как там?

— Красиво. Очень отличается от того, что здесь. Вот это мне и нравится. —

Взгляд Тима устремился куда-то вдаль, пока он вспоминал. — Я всегда просил их

взять меня к вулкану, Попокатепетль.

— Попо-что? — фыркнул Бен.

— Попокатепетль, — повторил Тим.

Это вызвало у Бена смех.

— Он так называется, — настаивал Тим, пока сам не рассмеялся. — Думаю,

звучит глуповато.

— Мне нравится, как ты произносишь это с акцентом и всѐ такое, — сказал Бен,

как только успокоился. — Ты вообще говоришь по-испански?

— Бегло. Меня воспитывали на двух языках.

— Ага, на этой стадии уже довольно очевидно, что ты би, — поддразнил Бен.

— Это не так, — возразил Тим. — Просто иногда я сильно возбуждаюсь.

Бен старался не рассмеяться над этим, но не мог ничего с собой поделать. Тим

выглядел оскорблѐнным, так что Бен шутливо толкнул его и сказал перестать

воспринимать всѐ так серьѐзно.

— Мне всѐ равно, какой ты, — смело произнѐс он, протягивая руку, чтобы

похлопать Тима по спине. Он позволил своей руке задержаться на месте. — Ты мне

нравишься за то, кто ты есть.

— Значит, дело не в спортивной тачке? — спросил Тим, когда Бен начал водить

ладонью вверх-вниз по его спине. — И не во внешности кинозвезды?

— Ты шутишь? Я едва могу на тебя смотреть. С другой стороны, машина —

чистый секс.

— Она такая, — усмехнулся Тим.

— Cochebonita! — попытался произнести Бен. Он был довольно уверен, что это

значит "красивая машина". Он вдруг пожалел, что в школе не уделял этому должного

внимания. — Скажи мне что-нибудь на испанском.

— Например?

— Что-нибудь приятное.

Тим на некоторое время задумался, а затем прочистил горло. Он повернулся и

посмотрел Бену прямо в глаза, перед тем как заговорить:

—Enséñame a volar, mi mariposa hermosa. ( прим.пер.: Научи меня летать, моя

прекрасная бабочка. — исп. )

С лица Бена исчезла улыбка. Он понял не всѐ, но одно слово выделилось.

— Что-нибудь приятное, — пожаловался он.

— Прости, если тебе не понравилось, — ответил Тим, обидевшись.

— Ну, я знаю, что значит "mariposa", и мне надоело это слышать.

Тим сморщил лицо в замешательстве.

— Кто говорил тебе "mariposa"?

— Все на уроке испанского, — сказал ему Бен. — У нас был учитель на замене, и

кто-то спросил, как сказать "педик" на испанском...

— Это не так! — возразил Тим. — О, Боже. Как я мог быть таким глупым?

"Mariposa" значит "бабочка".

— Да? Значит, это не гомофобия?

— Ага. Ну, нет, — Тим на секунду задумался об этом. — Это как слово "фея" на

английском. Ты можешь говорить его целый день, и оно не значит ничего плохого, но

назови так кого-нибудь в правильном контексте, и это может быть обидно.

60

Что-то похожее на лето. Джей Белл

— Оу.

Это объясняло, почему миссис Вега не отреагировала, когда ученики

продолжили использовать это слово. В каком-то смысле это было круто. В основном

все называли его бабочкой. Большое дело! Осознание этого облегчит старания не

реагировать на это в будущем.

— Тогда что ты мне сказал? — спросил Бен.

— Забудь, — отмахнулся Тим. — Мне стоило лучше подбирать слова.

— Нет, скажи мне!

— Может быть позже.

Бен ещѐ несколько раз умолял его перевести слова, но Тим был непреклонен.

Вместо этого он начал копаться в песке, ища не сломанные ракушки, чтобы взять их

как сувенир. Это привело к тому, что они вырыли ров, а следом неизбежно построили

замок из песка. Хотя это был не подходящий вид песка, так что они смогли построить

только бесформенный песочный холм. Бен соорудил вялый флаг из какой-то

водоросли и веточки и прикрепил его на верхушке, провозгласив его Попокатепетлем.

Ночь, наконец, вступила в своим права, температура падала. Бен собирался

предложить поехать обратно, когда на пляже раздался смех. Вскоре к нему

присоединились хриплые голоса, когда к ним двинулась компания силуэтов. Бен

надеялся остаться в темноте незамеченным, но, когда незнакомцы проходили мимо,

послышались озадаченные бормотания, прежде чем один из голосов окликнул их. Тим

отозвался, заставив нескольких людей закричать, а других захихикать.

Компания подошла к ним, отдалѐнные фонари осветили пятерых девушек, все

возраста колледжа или старше. У каждой в руке было пиво, две из них в свободных

руках держали полупустые упаковки по двенадцать банок. Все девушки были

костлявыми клонами друг друга, кроме одной коренастой и самоуверенной. Она

заговорила первой с явным бронкским акцентом.

— Чем вы двое тут занимаетесь? У вас свидание или как?

— Нет, — рассмеялся Тим. — А что насчѐт вас?

— Мы не лесбиянки! Фу! — с насмешкой произнесла одна из девушек позади,

повеселив других.

— А этот милашка, — пробормотал один из голосов.

— Сколько вам лет, ребята? — бросила вызов главная.

— Достаточно, — к их удовольствию парировал Тим.

— Ребята, а вы хотите пива?

— Да, мне нужно посидеть, — заскулила девушка с обесцвеченными

блондинистыми волосами. — Давайте выпьем с ними.

Девушки толкались за место на песке, в итоге сформировав круг, как какой-то

странный совет. Главная села прямо перед ними, в то время как две самые

симпатичные девушки держались по сторонам от Тима. Ближайшей к Бену была

светловолосая девушка, сидящая в робкой позе, которая рискнула бросить в его

сторону сочувствующий взгляд, прежде чем посмотреть в сторону.

Тим с готовностью взял пиво. Бен отказался, как назначенный водитель, что