На станции солдаты обеспокоенно обсуждали изменения в природе. Командование отреагировало мгновенно: сотенные Следящие собрали бойцов и постарались успокоить солдат:

- Проясните ваш разум, сыны Его. Благословленное Королевство разбило самого Жутковатого с его вышколенными легионами чудовищ. Бирн сражался один против подлого колдуна и его отвратительной своры. Не сомневайтесь, а делайте, что должно. Помните, сыны Времени, что завещано нам: "Нет прощения тем слабым и ничтожным, что осквернили свое чистое сердце - Дар Отца-Времени, и только немедленное уничтожение позволит достойным с честью пережить невзгоды. Очищение Огнем же есмь идеальный вариант, что в милосердии своем позволит грешнику воплотиться пусть и вне Вечной Реки Времени, но предстать перед ним, дабы понести Нарастающие Муки Бесконечности, до той поры, пока сердце души не очистится от скверны и памяти. Великий Отец-Время милосерден!", Айн. 5:13*. Будьте достойны славных побед Бирна и воинства Короля! Не посрамите Отца! Вперед!!! По повозкам, бойцы! На Яснодорожный!!!

Солдаты в ответ на короткую, но яростную речь Паладина воинственно взревели:

- Риссиус ар!!!**.

Фец Сорген-эспе, Следящий сотни, в составе которой был Грау, обвел ободренных солдат тяжелым взглядом. Фец был мощным мужчиной с коротким ежиком седых волос, Следящий возвышался на целую голову над солдатами, что, впрочем, не было редкостью среди далеких от голода и болезней благородных. Однако никто даже не заикнулся бы, что он - паркетный шаркун и холеный аристократ. Его обезображенное шрамами от многочисленных битв лицо был явным опровержением такого мнения. У него не было обоих глаз, говорят, какой-то мятежный барончик приказал стрелять каменной крошкой из пушек по наступающим войскам Короля, в первых рядах которых тогда находился Фец. Поэтому на солдат взирали два грубых армейских протеза, что, казалось, горели неистовым фиолетовым пламенем войны. Этот взгляд магических искусственных глаз... Грау показалось, что он продирает до костей, видит каждую грешную мысль.

- Ну и чего вы встали, собаки? Вам приглашения нужны? По троллевозкам, засранцы! - Рыкнул Следящий, подавая пример пререкрутам, запрыгивая в офицерскую троллевозку.

(Глава пятая, тринадцатый тезис из теологического трактата "О судьбах сущного" - одобрено Паладинатом, написано Владыкой-Пилигримом Айнхелем, соратником и другом Бирна)

("Риссиус ар" - боевой клич на древнем языке, буквально означающий "Станем насмерть!")

Дорога храбрых.

Трехэтажная густая брань и шум возни - первое что услышал Лесоруб, когда проснулся. Его разбудил чей-то толчок в плечо и хриплый голос Перга Плюгавого:

- Просыпайся, братуха, приперлись.

Грау схватил оружие с вещмешком и выпрыгнул из смрадной подводы на свежий воздух. Слишком свежий. Было ужасно холодно.

- Темно, дует, как из жопы хладных демонов и жрать охота! - Пробормотал кто-то из пререкрутов.

В ответ раздалось солидарный гул. Лесоруб сам был абсолютно согласен: ветер был просто леденящим, а они-то при осеннем обмундировании. Да, явно дело рук Пораженных - холодину-то такую поднять-то! Проклятье!

Тут же раздался противный высокий голос командующего собравшимся воинством - гент-паладина (гент - тысяцкий, полковник) Зиля Грёнце-эспе. Вот только выражался благородный совсем не по-аристократически:

- Выкидыши обосраных сельских шалав, заткнулись и построились в колонну по шесть рыл!

Впрочем, чего тут удивительного? Господа офицеры только между собой общаются культурно, на старом малском языке, а солдатня, быдло сельско-казарменное, понимает лучше, когда приказ подкреплен матом, палкой и зуботычиной. И не сказать, что Грау считал такое мнение несправедливым, при взгляде на своих сослуживцев, в массе особым умом не отличающихся...

Станция находилась в крайней части крепости -мера безопасности, чтобы повозкам не приходилось останавливаться на открытом пространстве - а то и кто захватит замедлившийся состав - а так и на Малон дорога может быть открытой! Нельзя такого допускать среди лесов и болот, кишащих Пораженными, хобгоблинами и прочей нечистью.

Городишко был на редкость дрянным, несмотря на то, что считался крупнейшим из тех, что построены в Зоне Освоения. Население составляло семьсот человек, кормящихся, в основном с торговли - через Яснодорожный - а именно так назывался населенный пункт, далее шел сухопутный тракт в Малан, с которым, несмотря на периодически вспыхивающие войны и не лучшие отношения, старались поддерживать бойкую торговлю. Малан, ошметок былого величия, так и не смог толком оправиться от Проклятой Войны, поэтому высшие сановники Малона и просто богатые люди стремились выкупать с территории бывшей великой державы всевозможные ценные вещи: артефакты, книги заклинаний, технические приспособления, произведения искусства. Малан погряз в вечных бунтах, феодальных разборках, сварах претендентов на трон, кое-как отбивая набеги Пораженных. А ведь граница у них во много раз протяженнее, чем у Малона, и никакого Щита нет!

С другими же странами были отношения еще хуже: с тем же герцогством Брольг часто шли войны за участки побережья моря Интегрелль, что, в свою очередь, портило отношение с державой альвов - Праккаем, поскольку они поддерживали Брольг, ведь правящей расой там считались именно альвы, а остальные так, низшие, которым великодушно дозволялось исполнять грязную работу, с Республикой Дреуфалац Малон, впрочем, как и все страны, традиционно был на ножах. В голове Грау просто не укладывалось: как посмели лавочники и ремесленники казнить короля со всей семьей, разграбить и сжечь дворец! Фоггер их поймет, этих чужеземцев. А вот родигийцы неплохие ребята, у них даже вера похожа, правда, на ту, что была до культа Отца-Времени. Ну ничего, когда-нибудь прозреют и они! Жаль, что до них очень уж далеко идти даже морем. Тогда бы они показали им всю степень их бесовщинского заблуждения!

Ночь прорезал пронзительный вопль Зиля:

- Сучьи выпердыши! Открывайте ворота немедля или прикажу коменданту вас выпороть и на колья рассадить!

Ворота деревянной стены посада, что окружал добротную каменную крепость - единственное, что выглядело в убогом городке нормально, немедля распахнулись. Весьма скоро солдатню кое-как распихали по домам местных, настоятельно и в понятной форме порекомендовав не приставать к женам и дочерям местных мужиков - нравы здесь суровые, а народ при оружии - могут и в мечом пронзить. Лагерь решили не строить, ибо весьма скоро ожидались решительные действия против Пораженных, которые, как выяснилось, обустроили стойбище не так далеко, а теперь терроризировали город жестокими набегами, приводящих к тяжелым потерям среди местного гарнизона и ополчения.

***

На рассвете солдат вывели и построили у стены. Хотя, рассвет, громко сказано - небо лишь чуть-чуть посветлело. Гент-паладин выглядел более недовольным, чем обычно. Кислое лицо его выглядело особенно надменно. Конечно, никто не верил, что Грёнце-эспе всю ночь вместе с другими командирами думали о том, как бы изничтожить поганую нечисть. Зиль что-то неразборчиво проговорил, не слезая с добротного коня, а затем двинулся по дороге в сторону от Яснодорожного. Сотники и десятники раздавали приказы своим подразделениям, и через некоторое время сборище пререкрутов и примкнувшей к ним сотни местных, двинулось в путь.

К ним подошел их десятник, Паладин Шай Бесвах. В принципе, неплохой мужик, не из этих благородных снобов, а младший сын небогатого купца.