Макс улыбнулся, но как-то слабо.

- Да.

- Тогда я подожду. Но я тебе верю, ок?

- Да, - улыбка Макса стала-таки настоящей, - всё хорошо, правда, Вить.

Он поймал мои губы и увлёк за собой в квартиру, очень ловко избавившись от нежеланного разговора, – потому что когда мы закончили целоваться, я думал уже о чём угодно, только не о странном разговоре на лестнице.

***

- Вы выяснили, кто это был? – спросил я. Меня уже самого одолевало любопытство. Не столько, конечно, к тому, чем закончатся отношения Виктора с Максом – хотя, если честно, это тоже меня весьма интересовало - сколько всё же к тому, что же произошло тогда такого, что он не мог забыть до сих пор.

Конечно, многие не могут забыть первую любовь. И всё же вспоминают её скорее как просмотренный в детстве фильм, полузабытый сон. Сказку о себе, как наивном мальчике.

Виктор вроде бы и понимал, что всё это далёкое прошлое, и всё равно основательно подвисал. Вся эта история жила в нём, и он явно помнил её наизусть. Прокручивал в голове в одиночестве точно так же, как сейчас вслух для меня.

- Выяснил, конечно. Потом, через пару недель. Уже после гонок, буквально за пару дней до нашей драки с Пашкой. И конечно, не от самого Максима. Нам нужен был фотограф на ежегодный турнир по тхэквондо, а платить профессионалу в секции никто не хотел. Так что я вспомнил про Артема и пошёл к нему домой.

Самого его не было – дверь открыла мама. Проводила меня к Артёму в комнату и поставила перед носом чашку чая. Я сидел и разглядывал фотографии на стенах – там у него было всё, от травинки, на кончике которой висела капелька росы, до разъяренного лица Пашки. Рассматривал одну за другой, но без особого интереса – фотографировал Артём хорошо, но вот я всеми этими тонкостями не очень увлекался.

Смотрел, смотрел… пока не увидел на одной из фотографий лицо Максима. Он там был младше, чем сейчас, но не сильно. Улыбался счастливо, без тени этой горечи, которая досталась мне. Я отогнул краешек фотографии, висевшей рядом, и увидел голое плечико. Меня такое странное чувство охватило… вроде и приятно смотреть, и фотка красивая… Но так противно от мысли, что это видел кто-то, кроме меня.

Я оглянулся на дверь и торопливо отколол фото от стены – пока не появился никто из домашних. Спрятал в карман, а потом, не особо стесняясь, принялся копаться в альбомах, лежавших на столе – у Артёма все фотки были в нескольких экземплярах с небольшими отличиями, как после настоящей фотосессии.

Нашёл я то, что искал, не в альбомах, а в плотном бумажном конверте в нижнем ящике стола. Там же лежала и плёнка. Очень повезло. Хотя я, конечно, не знал, не было ли там и других.

Артёма я дождаться так и не смог – стало вдруг душно, и дико захотелось курить.

Я второпях попрощался с тётей Валей, сказав, что вечером позвоню, и сбежал по лестнице. До дома не дотерпел – устроился на скамейке и, открыв конверт, стал разглядывать фотографии одну за другой. Не знаю, что меня зацепило больше. Может то, что ни на одной фотке на Максимке не было видно никакой одежды. То есть на самом деле максимум, что там вообще было видно, это верхние косточки его бёдер, и у меня оставалась надежда, что дальше шли приспущенные джинсы. Но вот на самих фотках одежды не было. А ещё позировал Максимка отлично. Прямо как профессионал. Не в том смысле, что для MAX, конечно. Просто очень красиво выходило. Он совсем не смущался, но и развязным не выглядел. Это всё было неприятно, да. Потому что кто-то должен был видеть это – хотя бы фотограф. Хотя такие работы можно было бы и опубликовать.

Наверное, даже больше резало по нервам то, что на фотках он выглядел счастливым.

========== Глава 13 ==========

В пятницу после тренировки мы встретились у подъезда. Оба с рюкзаками – с одинаковыми, как два болванчика. Мой рюкзак подарил мне Максимка на новый год. Ему, я думаю, это казалось маленькой хитростью. Всё же он очень хотел хоть как-то показать окружающим, кто мы друг для друга.

Солнце ещё не зашло, погода стояла солнечная, и хотя газоны ещё были покрыты снегом, настроение у меня было какое-то весеннее. Особенно приятно было думать о том, что через полчаса мы укатим туда, где никто не знает никакого Пашку и никакого Тёму.

Разговор о встрече, кусочек которой я застал, я поднимать не стал, чтобы не портить утро.

- Готов? - спросил Максим с улыбкой.

Я кивнул, поймал его руку и потянул его к железнодорожной станции.

Максимка шёл неторопливо, ему будто доставляло удовольствие наблюдать, как, повинуясь его руке, я замедляю шаг и никак не могу взять привычный темп.

- Два часа ещё, - сообщил он, когда я не выдержал и спросил его в чём дело.

- Пораньше места займём.

Макс фыркнул.

- Какое займём, Вить, у нас места на билетах.

- Всё равно… - шаг я всё-таки замедлил так, чтобы оказаться вровень с ним.

- Так не терпится отсюда убраться? – спросил он, и, поймав его взгляд, я уловил какую-то странную, немного грустную улыбку.

- Если честно – да, - признался я. – Макс, ну просто не хочу думать ни о ком, кроме нас.

- Да брось, я всё понимаю, - улыбка потухла.

Я остановился.

- Максим, - сказал я, оборачиваясь и глядя на него в упор, - если б у нас в школе не было дохрена уродов, которые ничего не понимают в людях, я был бы только счастлив показывать тебя всем, кого знаю. Я думаю, ни одному парню в школе не повезло так, как мне.

Максим всё-таки улыбнулся. Совсем чуть-чуть.

- А ты не вали всё на них.

Я вздохнул, крепче сжал его руку и потянул его вперёд, уже не оглядываясь и задавая собственный темп.

Остановился я только на станции. Поезд уже стоял, но заходить внутрь ни мне, ни Максу не хотелось. Всё-таки солнышко светило просто чудесно, так что я не выдержал, поймал его в объятия и аккуратно поцеловал.

- Ты такой красивый, - сказал я, любуясь его особенно зелёными в этом свете глазами и склонённой набок головой.

- Ты тоже.

Я покраснел и ухватил воздух ртом, решив было, что сейчас задохнусь.

- Да ладно.

- Да будто ты не знаешь. У нас в классе все девчонки по тебе сохнут.

Тут уж я фыркнул вполне искренне.

- Зачем мне девчонки, когда есть ты.

Макс промолчал, но я видел, как расплываются его губы в улыбке, и как искорки этой улыбки проникают в его глаза, чтобы взорваться там и вернуться ко мне маленькими солнечными лучиками.

- Люблю тебя, - сказал я.

Максим обнял меня за шею и прижался всем телом. Так мы простояли минут десять, пока не раздался гудок.

- Всё. Сейчас опоздаем.

Он потянул меня в поезд и протащил до нашего купе. У нас оказались одна верхняя полка и одна нижняя, а на соседних двух ехали ещё двое парней, вряд ли намного старше нас.

- Тоже на гонки? – спросил один из них, когда поезд тронулся. Как мы вскоре узнали, его звали Дима, а второго – Женёк.

- Ну да, - ответил я и бросил взгляд на Макса. Тот выглядел слегка расстроенным – видимо, тем, что нам опять не светило провести время вместе.

Мы перезнакомились. Парни предложили нам пива – мы почти синхронно отказались.

- Что, гонщики, что ли? – усмехнулся Женёк, который уже неторопливо потягивал Балтику из бутылки.

- Каратисты, - ответил я, и парни удивлённо переглянулись, а потом с недоверием уставились на меня. – Ну, почти, - уточнил я. - Я занимаюсь тхэквондо, а Макс просто не приемлет.

- Ясно, - хмыкнул Дима.

Мы поболтали ещё и в общем без приключений провели следующие несколько часов. Потом улеглись спать и довольно неплохо выспались - хотя снизу постоянно звенели стаканами, а я просыпался и смотрел на лежащего напротив Макса. Местами мы поменялись и легли на верхних, так было проще и нам, и соседям. Утром, наоборот, спали попутчики.

Зато когда добрались до города, парни вызвались показать нам дорогу до места старта. Ещё полчаса мы проехали в автобусе. Мне к таким нагрузкам было не привыкать, но, бросив пару раз взгляд на Максима, я понял, что тот уже порядком устал. Впрочем, едва заметив, что я за ним слежу, Макс тут же успевал нацепить на лицо улыбку.