Брайан сказал, что отец не заслуживает его прощения. И, к тому же, явно владеет не всей информацией – он ведь считает, что Джастин сейчас одинок.

И Джастин не совсем понял, что это он имеет в виду, когда говорит – «считает, что ты сейчас одинок».

Ерунда, прекрасно он все понял. Просто попытался сделать вид, что не понимает.

Черт возьми, когда же все так запуталось?

***

Конечно, его жизнь не ограничивалась Брайаном. Он не был единственным человеком, с которым Джастин проводил время. И все же…

И все же они действительно проводили вместе очень много времени. Вероятно… куда больше, чем обычно проводят друг с другом друзья с привилегиями.

Честно говоря, все это очень сильно смахивало на отношения.

И это было… Господи, Джастин оказался таким тупицей! Они и дня не пробыли просто приятелями по койке. Да и как это могло произойти, если из них двоих только он один использовал этот термин?

Было даже забавно, как это они так внезапно поменялись ролями. Сколько минут, часов, ночей Джастин провел когда-то, оплакивая свою заведомо обреченную любовь, пытаясь доказать себе, что Брайан на самом деле его любит, хочет, ценит. А теперь все обернулось… вот этим. Этим дурацкими, нелепыми, не имеющими названия отношениями, наличие которых он вообще отказывался признавать. И которые не мог решиться закончить.

Как-то раз они были у Брайана дома (вот ведь засада, Джастин всегда машинально говорил про себя: «у нас дома») – потому что чаще всего они в итоге оказывались именно там, вне зависимости от того, где встретились. В кафе, у Дебби, на лужайке у корпусов ПИФА – не важно, все равно в итоге они каким-то образом попадали в лофт.

Они расположились на полу, спинами привалившись к дивану, и слегка касаясь друг друга плечами. На ковре между ними лежали остатки ужина. Джастин сидел, поджав ноги под себя, Брайан же так вольготно раскинулся на полу, что касался его коленом. По телевизору шел какой-то фильм, но ни один из них его не смотрел.

- Вау! Мои поздравления. Партнер… Брайан, это же грандиозно. Я знаю, как много это для тебя значит.

Брайан дернул плечами, откинул голову и улыбнулся… вроде как даже застенчиво. И Джастину отчаянно захотелось отпихнуть куда-нибудь пакет с начос и алюминиевый контейнер с тертым сыром, наклониться к Брайану, втянуть в рот его нижнюю губу и проглотить эту застенчивую улыбку. Сохранить ее в себе для потомков.

Вместо этого он просто широко улыбнулся в ответ – в качестве компромисса.

- Я очень тобой горжусь.

- Я думал, ты знаешь. Это довольно давно произошло.

- Нет, я не знал. Ну, понимаешь, все как-то старались не особо распространяться о тебе в моем присутствии.

- Ммм… - Брайан выдернул чипсину у него из пальцев и с улыбкой запихнул ее себе в рот. – Хорошо, что все это в прошлом.

Его рука – та, в которой еще секунду назад была чипсина – ухватила его за запястье, и прежде, чем Джастин успел что-то ответить, он уже оказался у Брайана на коленях.

Собственно, ответа у него все равно не было.

Я хочу, чтобы с этим было покончено. Хочу!

Он ведь не обманывает себя? Это и правда нужно сделать?

***

Они были в «Вуди», когда Джастин, наконец, решился.

Дыши глубже, и, может быть, твое сердце не вылетит у тебя из глотки вместе с обедом.

Время пришло. Никаких больше оправданий, никаких отговорок. Это не то, что ему нужно, а значит, пора перестать притворяться.

Это не было спонтанным решением, он два месяца об этом думал. А в итоге только затянул эти странные извращенные отношения, что болтались в каком-то полуживом состоянии, толком не развиваясь и не умирая окончательно.

Они подсели к барной стойке, и Брайан по привычке заказал ему выпить. По закону он все еще не мог покупать себе алкоголь. Оставался еще год (вернее, около семи месяцев). Собственно, именно поэтому он и не пытался бороться с этой привычкой.

Бармен налил им выпить, и Брайан, не дожидаясь, чтобы тот отвернулся, протянул Джастину его стакан. Он даже не посмотрел в его сторону, просто автоматически сунул стакан ему в руку, попав точно в цель. И от этого у Джастина что-то затрепетало в животе, словно там заметалась бабочка.

Джастин принял стакан обеими руками. Одной он сейчас не смог бы его удержать. Хотел бы он обвинить в этом травму – ой, моя ущербная рука опять пошаливает. Но к стыду своему вынужден был признать, что дело тут скорее в эмоциях, чем в проблемах мышечной системой.

Он каждый день вел с Брайаном эти разговоры.

У себя в голове.

В наших с тобой отношениях не осталось ничего такого, что принадлежало бы только мне. Что отличало бы меня от любого случайного траха, от Майкла, от Линдси, от какого-нибудь твоего гребанного клиента.

Он продумывал каждый вдох.

Мне просто нужно было что-нибудь, что было бы только моим. И может быть, может быть… однажды оно у меня было. Но я не могу вспомнить, не могу вспомнить тот единственный раз, когда произошло что-то важное - только для нас двоих.

Каждую осторожную улыбку.

Ты хоть представляешь, как меня это убивает? Знать, что однажды это случилось, что где-то существовало то мгновение, которое мы делили только на двоих, понимать, что второго раза уже не будет и быть не в состоянии вспомнить? Это так меня бесило, Брайан! Почему, ну почему я не мог получить этого снова? Почему ты не хотел дать мне этого во второй раз? Почему я получил лишь один…

Каждый…

один…

пристальный…

гребанный…

взгляд.

шанс?

И вот теперь, когда время пришло, он не мог подобрать слова. Молодец, Джастин! Просто молодец!

Я, правда, хочу, чтобы с этим было покончено.

- Брайан, я уже давно хотел кое-что тебе сказать.

Брайан поднял бровь и молча отпил из своего стакана.

- Я… Брайан, я не вполне понимаю, что между нами происходит, - Джастин по привычке нервно ухватился за мочку уха, а потом резко мотнул головой, откидывая волосы со лба. – Я не хочу вводить никакие правила. Ты прав, мы вместе потому, что хотим этого, а не потому, что должны. Но нам стоит решить, что означает это «вместе», - он слабо улыбнулся. – С моей стороны несправедливо было настаивать на каких-то правилах. К тому же это все равно было нелепо. Даже если бы ты им следовал, ты бы это делал не потому, что сам так хотел.

Брайан слегка наморщил лоб и кивнул. Судя по всему, кивок этот скорее означал «продолжай бубнить и, может, я, в конце концов, все же пойму, что ты пытаешься донести», а не «отлично тебя понимаю и соглашаюсь всем сердцем».

- Мне кажется, мы вообще по-настоящему не знаем друг друга… У каждого из нас есть некое представление о другом, которое, скорее всего, не имеет ничего общего с реальностью. И в итоге получается, что мы ожидаем друг от друга того, чего ожидать не должны. – Господи, он раньше подавится собственной слюной, чем закончит эту чертову речь! Язык словно распух и никак не желал ворочаться во рту. – Эти… эти отношения… для нас обоих…

В глазах Брайана больше не осталось недоумения. Вид у него стал какой-то беззащитный. Происходящее явно оказалось для него неожиданностью. Господи, теперь он понимал, что чувствовал Майкл, когда не решался встретиться с ним глазами. Хорошо бы сейчас нырнуть в черепаший панцирь!

- Джастин, что ты пытаешься сказать?

- Я думаю, мы не должны больше заниматься сексом.

Получилось вот так вот безыскусно. Ну, хоть как-то. Он не совсем то собирался сказать, но, в общем-то, смысл пытался донести именно этот.

Брайан молчал – несколько бесконечно долгих секунд. Потом моргнул.

- Это только сбивает с толку, - пояснил Джастин, когда ревевшую в ушах тишину, наконец, заглушил обычный гомон «Вуди».

- Это только сбивает с толку, - повторил Брайан.

- Но мне бы хотелось, чтобы ты все равно оставался в моей жизни. Как друг.

- Как друг.

- Да, как друг, - кивнул Джастин. – Мне кажется, так будет лучше. Для нас обоих.

Брайан едва заметно сглотнул, слегка наклонил голову и проговорил: