Ох, господи, да есть ли вообще границы у его эго?

- О’кей, теперь я знаю, как ты себе все это объясняешь. И знаешь что? Это называется – ты трахнул Майкла, чтобы поквитаться со мной.

Брайан раздраженно выдохнул, наконец, чуть опустил голову и посмотрел на Джастина (который внезапно обнаружил, что стоит прямо перед диваном, практически между Брайановых коленей).

- Я уже сказал тебе…

- Ах, да, точно, прости, пожалуйста! Ты сделал это потому, что он этого заслуживал. Бедный мученик Майкл, несчастный святой, который всегда был с тобой, несмотря ни на что. На которого всегда можно было положиться. Не то, что неблагодарное блядво Джастин Тейлор, посмевший нарушить свои собственные правила, которые и придумал-то только потому, что иначе бы его бойфренд… Ой, только не произносите при нем слово «бойфренд», а то он тут же впадет в панику и примется вдыхать все известные человечеству наркотики, трахать все, до чего только сможет дотянуться, и скрываться из виду быстрее, чем член во время оргии… - Он резко замолчал, почувствовав, как ладони Брайана легли на внутреннюю поверхность его бедер, чуть повыше коленей. - О чем это, блядь, я говорил?

- О том, что ты – неблагодарное блядво, - услужливо подсказал Брайан.

Его руки скользнули дальше, спустились к голеням, затем медленно поднялись и огладили внутреннюю сторону коленей. От этих движений слегка покалывало кожу – карго-штаны Джастина были пошиты не из самого мягкого в мире материала. Пальцы Брайана легко оглаживали его ноги, не надавливая по-настоящему.

- Отъебись.

- Нет уж, пожалуйста, продолжай! Мне очень интересно!

Ладони его поднялись вверх по бедрам, остановились в паре дюймов от задницы, пальцы разжались, а потом задвигались снова, производя самый соблазнительный массаж за всю историю человечества. Брайан чуть склонил голову. Его встрепанные волосы странно торчали над ушами, свешивались на глаза. Кажется, теперь он смотрел на ремень – то ли Джастина, то ли свой собственный, с такого ракурса невозможно было понять.

- Потому что иначе, - продолжил Джастин, пытаясь справиться со сбившимся дыханием, - Иначе бы его помешанный на сексе, боящийся отношений, неспособный договариваться бойфренд так и продолжал относиться к нему, как к брошенному котенку, который на фиг ему не сдался. Которого он подобрал на улице просто потому, что шел дождь, а тот очень уж жалко выглядел.

Брайан снова поднял голову, откинул упавшие на лоб волосы и посмотрел на него своими ореховыми глазами. Во всем его лице – от кривившихся в ухмылке губ до вскинутых бровей - читалось веселье.

- Ты закончил?

Удивительно даже, как скакало сегодня его настроение.

- А что? Я тебя утомил?

- Если честно, да, - сухо отозвался Брайан. – Жалость к самому себе – это нудно, скучно и недостойно. Мне стыдно за тебя.

Его длинные пальцы сжали ткань карго-штанов и подтащили Джастина ближе, так что одна его голень прижалась к бедру Брайана, а другая – к тому, чего Брайану уж точно не нужно было стыдиться. Джастин судорожно втянул воздух – внутри словно сигнализация сработала, истошно завопив о том, что у него никогда не было иммунитета против очевидного желания Брайана.

- Да без разницы. Все равно ты врешь – тебя это явно заводит.

О господи, интересно, Брайан услышал, как срывается его голос?

Похоже, сейчас случится вторая громаднейшая глупость за два дня.

- У меня всегда встает от ссор. Адреналин, - пояснил Брайан.

- Да у тебя даже от дыхания встает. Ты так много трахался, что твой член уже и не знает, на что реагировать, и на всякий случай встает от всего на свете.

- Ты жалуешься что ли? - спросил Брайан с откровенным любопытством.

И сильнее надавил Джастину на внутреннюю поверхность бедер, как будто бы одновременно стараясь заставить его шире расставить ноги и сесть на него верхом.

- Нет.

Он совсем недолго сопротивлялся - подался ближе и стал опускаться все ниже, ниже, ниже, пока его задница не коснулась Брайановых бедер, а промежность не прижалась к его промежности. Одна рука Брайана прижалась к его груди, вторая же обвилась вокруг талии.

- Ммм… и мне так не кажется.

Они сплелись, как тугой кокон из живой плоти, Джастин слышал, как бьется сердце Брайана. Он практически сжимал его в ладони.

Держать его сердце в ладони – господи, в семнадцать ему бы это понравилось! К стыду своему, он должен был признать, что ему вроде как и сейчас это нравилось.

Они еще теснее прижались друг к другу, лицо Брайана было близко-близко, глаза закрыты.

- Брайан, я не могу, - Джастин поморщился от своих собственных слов.

Он бы не смог пробормотать это тише, даже если бы попытался.

Ты даже не пробовал сделать вид, будто и в самом деле так думаешь, верно?

Вздохнув, Брайан придвинулся еще ближе, губы не тронул, но прижался лбом к его лбу.

- Конечно, можешь.

- Нет, правда, не могу. Прошлая ночь была ошибкой, а эта станет еще большей.

- Мы разве это еще не обсудили?

- Да, но суть-то осталась. Мы все время делаем одно и то же. Мы не разговариваем друг с другом. Я надумываю себе одно, ты – другое, а потом выясняется, что это – совершенно разные вещи. И кончается тем, что мы причиняем друг другу боль и… Дело уже даже не в Майкле. Нет… ну… вернее, не только в нем. Дело в том, почему ты с ним переспал. Прости, что я причинил тебе боль, когда поцеловал того мажора…

- Ничего ты не причинил.

Джастин молча посмотрел на него, и Брайан отвернулся. Отвернулся, но рук не разжал.

- Я… неверно понял причины, по которым ты это сделал. А когда попытался поговорить с тобой об этом, ты ушел. Так что, возможно, я сделал… не совсем верные выводы… что, вероятно… повлияло на некоторые мои последующие поступки…

- И вот почему открытые отношения были плохой идеей.

- Джастин!

- Нет, это правда. С отношениями даже вдвоем, без привлечения посторонних, трудно разобраться. К тому же ты не можешь утверждать, что

левый трах ничего не значит. Если бы он ничего не значил, ты бы в нем не нуждался.

Брайан резко поднялся на ноги, и Джастин скатился с его коленей на диван.

- Я в нем не нуждаюсь…

- Ага, так говорит каждый подсевший на крэк торчок. Конечно же, ты в любой момент можешь бросить, я даже не сомневааааюсь.

- Это не одно и то же…

- Не одно… Впрочем, это неважно. Дело не в этом…

- Ну так в чем же тогда? Ты сегодня уже кучу вопросов поднял, а потом заявил, что дело не в этом.

- Так вот как раз в этом же. В том, что мы делаем друг друга несчастными, - Джастин тоже подскочил с дивана и принялся ходить по комнате за Брайаном – след в след. – У нас было много хорошего, но много и жуткого, потому что ты, когда злишься, набрасываешься на меня, а я…

- А ты убегаешь, - перебил его Брайан.

Они едва не столкнулись посреди комнаты. За этот вечер личное пространство было нарушено уже столько раз, что практически перестало быть личным.

- Ты каждый раз убегаешь. Ну прямо гребанный зайчик Дюраселл. Стало немного напряжно – и ты уже за дверью. Тебе больно – и ты уже за дверью. Ты постоянно бежишь, бежишь, бежишь, пока не решишь вдруг, что, пожалуй, готов попробовать снова, - если вообще решишь, конечно. А потом возвращаешься и начинаешь вести себя так, будто все нормально. Будто ничего и не случалось. Солнышко, невозможно договориться с кем-то, кого никогда нет рядом.

- Это неправда.

Брайан вскинул бровь - только одну - и на губах его расцвела печальная вызывающая улыбка.

- Да ну? Неужели возможно?

- Я не убегаю.

- Ладно, - Брайан задумчиво кивнул. – Не будем об очевидном – например, о поездке в Вермонт, о которой ты, вероятно, забыл. Но ты же не вернулся и после нее, и недельный отпуск каким-то образом превратился в девятимесячный антракт. Опять же, давай вспомним о ПИФА…

- Нет, давай лучше не будем…

- Если бы я не нарушил твои представления о границах допустимого, оплатив твое обучение, сколько бы ты еще медлил, прежде чем решить эту проблему?