- Мы любим вас обоих, - добавила Линдси.

Господи, на это ему сказать было нечего. Нечего.

- А, может, тебя даже больше.

И снова Мелани.

На самом деле она так не думала, тон ее голоса не изменился, не стал жестче. Она просто попыталась разрядить обстановку, увидев, как опасно блеснули его глаза.

Линдси поудобнее перехватила Гаса и тепло улыбнулась Джастину:

- Так, значит, ты придешь?

***

На вечеринке, осмотревшись по сторонам, Джастин задался вопросом, с чего он решил, что сможет это выдержать. Нет, он знал, почему согласился прийти, просто не мог понять, как, по его мнению, все это должно было разрешиться. Он пришел, потому что Линдси сказала, что они его ждут, а Мел назвала его «милым» и пообещала, что он всегда будет их другом, вне зависимости от отношений с Брайаном. А Гас, уютно устроившись у Линдси на руках, посмотрел на него Брайановыми глазами, весь такой безмятежный, как маленький Будда. И в эту секунду Джастин понял, что его попытка по-тихому слинять из их жизни провалилась даже раньше, чем он по-настоящему попытался ее осуществить. Вот поэтому он и пришел.

Но теперь, когда Тэд и Эммет, лапая друг друга уже не как друзья, а как любовники – это, блядь, когда успело случиться? – таращились на него с одного конца двора, а Дебби с другого… Теперь идея «по-тихому слинять» казалась гениальной. Лучшей из всех, что когда-либо приходили ему в голову.

Конечно же, он так не поступил. Но все равно идея была гениальна. Особенно остро он это ощутил, когда Дебби загнала его в закуток между столом и крыльцом.

- Слышала, ты порвал с Брайаном?

Джастин пожал плечами.

Да. Нет. Вроде того. Видимо, да. Брось монетку и получи свой вариант ответа.

- И почему же, скажи на милость, я узнаю об этом от девочек, а не от тебя?

Он снова пожал плечами. Ну надо же, на какой интересной салфетке стоит блюдо с закусками! Какой дизайн, какая отделка, а сочетание цветов…

- Так тебя поэтому в последнее время не видно? Ты меня избегаешь?

Он снова пожал плечами. Ясно было, что не получится, не стоило и пытаться. В Дебби сочетались властность всеобщей заботливой мамочки и цепкость питбуля. И она никому не давала и шагу сделать в сторону от ее собственных представлений о «праведности». Он же, тем не менее, попытался. Да, он идиот.

По-идиотски повел себя с Брайаном. По-идиотски повел себя с Дебби. Снова и снова выбирал одну и ту же тактику, надеясь, что хоть с кем-то сработает.

- Джастин.

Он виновато поднял глаза. Деб редко называла его по имени, только в тех случаях, когда была вне себя от ярости. Это все равно, как с родителями: если тебя внезапно назвали полным именем – плохи твои дела. Так и Дебби – называла его Солнышком, деткой, мальчиком, но Джастином – никогда.

- Что бы там ни случилось между тобой и Брайаном, это остается между тобой и Брайаном. А мы все тебя по-прежнему любим, и ты все еще член нашей семьи. Я понятно выражаюсь?

Господи, они все его просто убивали. Он кивнул, потому что побоялся, что расплачется, если заговорит.

- Хорошо. И в понедельник я хочу видеть эту симпатичную задницу на работе. Ясно, Солнышко? Никаких больше дерьмовых отмазок!

Вот так.

А больше в этот вечер ничего особо и не произошло. Оказалось, что Эммет и Тэд теперь были вместе. Вместе в смысле - вместе. Это было как-то жутковато, но он все же улыбнулся, поздравил их и все такое. Ну что тут удивительного, подумаешь, лучшие друзья внезапно решили стать любовниками. Еще недавно вся эта ситуация не отдавала бы для него такой болезненной иронией.

Кстати говоря, по каким-то таинственным причинам и Брайан, и Майкл на вечеринке отсутствовали. Никто о них даже не заговаривал. Даже Дебби ни словом о них не упомянула, когда Эммет и Тэд объявили, что отныне решили быть вместе в грехе и похоти. Все это было очень подозрительно. Вероятно, она уже знала. Все знала.

А, впрочем, может, и нет.

Ну, в общем, как бы там ни было, Брайан и Майкл на вечеринке отсутствовали.

Какая-то маленькая незащищенная его часть (ой, да кого он обманывает? Огромная незащищенная часть, именовавшаяся «я, Брайан и наши взаимно- и саморазрушительные отношения») задавалась теперь вопросом, не вместе ли они. Брайан и Майкл. Динамический дуэт – отныне и до конца их дней.

Так, ладно, они с Брайаном расстались. Ему не должно быть так больно.

Блядь, насколько приятнее могла бы быть жизнь, если б она подчинялась правилам логики!

***

Месяц и два дня. Ему потребовался месяц и два дня, чтобы прийти сюда, чтобы, наконец, сделать это.

Джастин стоял у входа в лофт и прижимался лбом к холодной металлической двери, чувствуя, как неровности металла впиваются ему в кожу. Он отчетливо представлял себе, какие следы останутся у него на лбу, когда он, наконец, отодвинется.

Останутся, конечно, не навсегда, но на какое-то время. Достаточное для того, чтобы, взглянув в зеркало, он смог разглядеть на лице физические доказательства того, что был здесь.

Он качнулся с носков на пятки.

Можно постоять тут еще пару секунд, а можно этого и не делать. На самом деле, он и без красных отметин на лбу всю жизнь будет помнить о том, что вот-вот произойдет.

Через толстую сталь невозможно было расслышать никаких звуков изнутри. Ничто не могло через нее проникнуть, пока Брайан по собственному желанию не опустил бы мост, открывающий проход в его крепость. И единственным звуком, который Джастин слышал, был лишь рев собственной крови в ушах.

Если бы он мог разбудить в себе какое-то другое состояние – а не это жуткое онемение – наверное, все стало бы проще. А, может, сложнее – в зависимости от того, какое именно состояние он бы разбудил.

Он сделал глубокий вдох. Воздух ухнул куда-то в пустоту, и Джастин, оттолкнувшись от двери, поспешил провернуть ключ в замке до того, как он вырвется обратно сквозь сомкнутые зубы.

Первый шаг сделан. Ну, видишь? Не так уж страшно.

Он почти ожидал, что тут же услышит из спальни звуки ебли. Но их не было. Брайан ни с кем не трахался, просто сидел за своим столом.

Господи. Он отлично выглядел. Он всегда отлично выглядел, но сегодня как-то особенно. На нем была черная майка с открытым воротом и без рукавов, одинаково хорошо подходившая и для домашнего безделья и для клубного отжига, что, вероятно, означало, что стоила она целое состояние. И черные узкие брюки, которые ужасно нравились Джастину, потому что плотно обхватывали его тело и соблазнительно натягивались при ходьбе. Брайан был босиком. Браслет из ракушек таинственным образом куда-то исчез. Подбородок его был гладко выбрит, а волосы, так же, как и у Джастина, немного отросли.

Он был все тот же. И в то же время неуловимо другой. Великолепный. Желанный. И множество еще прилагательных, которые Джастин от души хотел бы забыть, потому что от них только жгло в горле и болезненно тянуло в животе.

Он сглотнул и дал себе слово, что это был последний момент слабости, который он сегодня позволил себе в присутствии Брайана.

- Итак, - проговорил он, входя в квартиру и закрывая за собой дверь.

Господи, как тупо. Вот это - лучшее, что он мог сказать? Зачем только было сочинять речь…

- Итак, - без всякого выражения повторил Брайан, не поднимая на него глаз.

Он не удивился его приходу, даже не взглянул на него. Ответил ему скучающим тоном, каким всегда отзывался, когда Майкл принимался разглагольствовать о комиксах. Тоном из серии – «я слушаю, я честно пытаюсь слушать… но поскольку тут нет и намека на информацию, которая могла бы хоть отчасти меня заинтересовать, мне это пиздец, как сложно делать».

Он, наверное, был очень занят. Вот только… на столе перед ним не было ничего, кроме выключенного компьютера и карандаша без ластика на конце.

- Что-то забыл? – спросил он.

Он как будто бы заигрывал с сарказмом, еще не решив, позвать ли его с собой на одну ночь, или предложить провести вместе всю оставшуюся жизнь.