- Только пара вопросов, ладно? – просит он, заранее извиняясь. – Я не гений, ты знаешь, и не могу все понять по пятнышку от кетчупа на воротнике и оторванной пуговице. Можно?
Шерлок страдальчески вздыхает:
- Можно. Только обещай, что отнесешься снисходительно, если некоторые мои поступки покажутся далекими от нормы…
- Обещаю, - серьезно кивает Джон. – Скажи мне, пожалуйста, - он на миг замолкает, выбирая из целого списка вопросов самый животрепещущий, - что у вас было с Себастьяном? – Джон чувствует, как уши опять начинают смущенно полыхать, но ничего не может с собой поделать, ни отменить вопрос, ни другой задать – ревность давно и прочно съедает изнутри.
Шерлок меняется в лице, его словно передергивает брезгливой гримасой отвращения, но он мужественно берет себя в руки и начинает рассказывать ровным безэмоциональным голосом:
- Да ничего между нами не было. Я ведь тебе правду сказал, ты у меня первый. Наши семьи дружили, и нас самих постоянно толкали друг к другу в качестве друзей. Но мне слишком рано стала понятная его не очень порядочная натура, чтобы дружить с ним, да и не способен я на дружбу, а он… Его интерес ко мне довольно быстро вышел за рамки дружеского. Себастьян еще в школе стал проявлять замашки испорченного и развращенного юнца, мне удавалось избегать его, хотя порой очень хотелось врезать за те проделки, что вытворяли они с компанией. Но он благоразумно держался от меня подальше, и я не вмешивался. А в университете родители подсуетились поселить нас в одной комнате общежития, и его интерес ко мне наконец-то проявился по полной. Себастьян прохода мне не давал, домогался, делал грязные намеки и всячески провоцировал, а закончилось все тем, что он подсыпал кое-что в мой кофе и едва не изнасиловал. Помешал всему случайно появившийся Майкрофт, который был в таком гневе, что Себастьян вылетел из университета, как пробка из бутылки, и лишь родительские просьбы позволили поганцу восстановиться при условии, что он больше никогда и ни за что ко мне и за десять километров не приблизится. Когда мы случайно столкнулись с ним на дне рождения Стемфорда, он был в изрядном подпитии и, забывшись, начал привычно оскорблять, говорить, что меня можно только вожделеть, но нельзя любить, потому что я сам не способен никого полюбить. Он вывел меня из себя, поэтому я сделал то, что сделал. Малодушно захотел показать, что и у меня могут быть отношения. Прости, - Шерлок тяжело вздыхает, а Джон, оглушенный этой исповедью, берет его за руку и целует в ладонь.
- Мне нечего тебе прощать, - тихо произносит он, чувствуя, как подступающие слезы щекочут горло, - ты все сделал правильно.
- Нет, неправильно, - качает головой Шерлок, - я почти дословно воссоздал ситуацию, от которой ты сбежал, но я не знал, Джон, правда. Как бы я хотел вернуть все назад и поступить на этот раз по-другому…
- Не надо, - Джон сжимает его руку, - не надо менять прошлого, потому что это наверняка изменило бы наше настоящее, а я дорожу тем, что есть здесь и сейчас.
Шерлок поднимает голову и с надеждой смотрит на Джона:
- Это все, что ты хотел узнать?
Джону долго приходится вспоминать, что еще он хотел бы узнать от Шерлока – не каждый день гений столь откровенен.
- Молли… - неуверенно произносит он.
Шерлок пожимает плечами:
- Мне нечего сказать. Я знаю, что нравлюсь ей, а она знает, что мне нравятся парни, - Джон кивает, по крайней мере в этом вопросе он был недалеко от истины.
- Ирен… Я уже понял, что она довольно сомнительная и малоприятная особа, - Джон мнется, но все же решается: - Майк сказал, что видел, как ты ее ударил…
- Пощечина, - Шерлок кивает, - я сожалею, что не сдержался. Она подставила одного хорошего человека, я высказал ей в лицо обвинения, потребовал, чтобы она во всем призналась, но она отказалась, еще и поглумилась над тем, что я не смогу ничего сделать. Я действительно не мог вывести ее на чистую воду, в тот момент мне казалось это неправильным, ведь мы, можно сказать, дружили. Вот я и вспылил. Но потом случился Рональд Адер, и я все же озвучил все ее дурные наклонности, не мог позволить, чтобы ситуация повторилась. Я спас хорошего парня, но заполучил злейшего и мстительного врага. Она долго выбирала способ мести, пока не появился ты, - Шерлок отворачивается.
- Почему, когда я попал на Бейкер-стрит впервые, здесь было так чисто? – этот вопрос приходит к Джону неожиданно, и он даже жалеет, что спросил такую глупость, но Шерлок вдруг краснеет и опять утыкается взглядом в пол. – Что? – Джон искренне не понимает, почему столь невинный вопрос вызывает такую странную реакцию.
- Джон, - произносит Шерлок едва слышно, - я должен тебе кое в чем признаться. Только не сердись, помнишь, ты обещал, что будешь снисходителен… - Джон кивает, но Шерлок не видит его кивка, все еще буравя взглядом ковер миссис Хадсон. – В общем, я все подстроил.
- Что подстроил? – переспрашивает Джон.
- Все, - убито отвечает Шерлок. – Все началось с того, что я увидел тебя в университете и пропал. Влюбился, - Шерлок тоскливо вздыхает. - Не уверен, что с первого раза, может быть со второго, а может быть, с третьего, но по крайней мере, я довольно быстро это понял. Ты - теплый, - Шерлок смущенно косится на Джона, – в смысле, солнечный. Не знаю, как объяснить… Все мои мысли занимал ты и только ты, я не мог нормально провести расследование, даже формулы путались, а настроение скакало, как бешеное, от минуса к плюсу и обратно. Я следил за тобой, наблюдал, читал, как самую интересную книгу… Ни в чем не был уверен, кроме одного – хочу быть рядом навсегда. Это желание было столь сильным, что в результате мне пришлось разработать план, как его осуществить. Стратегия оказалась незамысловата, понимаешь, чувства – не моя стихия. Пришлось кое-что почитать, покопаться на форумах, но в итоге я создал идеальный, как мне казалось, план из четырех пунктов, - Шерлок нервно сглатывает. - Во-первых, я должен был обратить на себя твое внимание, и это следовало сделать своей внешностью. Ну типа «встречают по одежке». Ты не замечал меня в толпе студентов упорно, но в соответствующей обстановке и при нужной атмосфере был обречен. Подсунуть пригласительные в клуб через Жанин оказалось пара пустяков, привести себя в образ рокового красавца – того проще. Конечно, ты не устоял. Я планировал с тобой заговорить, может потанцевать, заинтересовать, но вмешалась Ирен. Она вешалась на меня, а ты пугался и сбегал. Но все же я успел продемонстрировать свой метод, и это была уже удача. Ты заинтересовался. Вторым пунктом плана стала интеллектуальная – контрольная демонстрация. Я специально пришел на вашу лекцию и красовался перед тобой своей гениальностью, и я видел, что ты был сражен, не спорь, это очевидно, - Джон и не спорит, потрясенно слушая исповедь Шерлока. – А потом я должен был показать тебе свой богатый внутренний мир, так советовали на всех этих дурацких форумах. Пришлось потрудиться, чтобы устроить выступление Лайстера, знал, что ни один кларнетист перед ним не устоит. Майкрофт долго упирался, но в итоге сдался, на него тоже есть свои рычаги давления. Билеты я подсунул Мэри, и я же помешал ей прийти на концерт. Мне хотелось заговорить с тобой о музыке, показать, что являюсь знатоком и ценителем, люблю кларнет, но ты не замечал меня в антракте, отреагировал на меня испуганно в финале и сбежал во время аплодисментов. Я чувствовал себя полным идиотом. Может быть, я поторопился с четвертым пунктом, но терять было уже нечего. Спланированное и не состоявшееся ДТП, я в качестве спасителя, удобная и недорогая квартира в центре города – ты не мог пройти мимо. И возвращаясь к вопросу – я убрался в ней накануне. Даже череп спрятал, так боялся, что тебе может не понравиться мой вечный бардак. Я совсем забыл про голову в холодильнике, и когда ты так спокойно на нее отреагировал, подумал, что череп можно и вернуть, он все же дорог мне. Был. Однажды я расскажу его историю. Ну, если после всего этого ты все еще будешь рядом, - Шерлок вздыхает и косится на Джона. – Ты же будешь?
