Василиса не знала, как унять прорывающийся смех, когда еще недавний страстный любовник покинул ложе с рыжим комочком в вытянутых руках. Как чумного, он нес его в коридор. Подальше от себя и ее. И даже в темноте были заметны глубокие кровавые царапины, что украшали мускулистую спину.

Только когда пушистое несчастье осталось за закрытой дверью, мужчина спокойно вздохнул.

Возбуждение немного спало, что было даже кстати. Хоть какая-то польза от сражения имелась.

- Ты как? – спросил он у Василисы, сам не зная, какой ответ хочет услышать.

- Неожиданно, но… - она сама стянула с себя трусики. -  Все, хватит! Пора заняться делом.

- О, понял! – как по мановению волшебной палочки даже боль от царапин утихла.

Спустя одну минуту все продолжилось. Василиса вновь жадно отвечала на поцелуи. Тонкие женские пальцы гладили спину, спускались к пояснице и бедрам. Когда одна рука пробралась между телами и сжала пульсирующий член, любовник чуть не зарычал. Ждать больше сил не было. Но только два пальца проникли в девушку, как послышался громкий удар. Котенок лбом с разбега раскрыл дверь.

Киру хотелось плакать! Впервые за всю его жизнь скупые мужские слезы стояли в глазах.

Василиса откинулась на подушку, дрожа от смеха. Первый секс за два года и то... с оказией. Оказия тем временем уже пробралась на кровать и заинтересованно рассматривала любовников.

Пришлось Пивоварову в который раз топать в коридор и расправляться с рыжим хищником. Через несколько секунд в комнате, забаррикадированной стулом, их осталось лишь двое. Никакой живности!

- Так, на чем мы остановились? - с надеждой спросил Кир.

- Боюсь, придется начинать с самого начала, - поджимая ноги, ответила девушка. - Или подождем минут пять? Что он еще придумает...

Кир смиренно присел на кровать и обнял девушку. Вся напряженная, она даже на поцелуи начала отвечать не сразу. Будто ожидала нового сюрприза. Лаская друг друга губами и руками, оба периодически поглядывали на дверь. Ждали.

Оказалось, что не зря. Не прошло и минуты, как начался еще один акт трагедии.

Стул оказался хорошей защитой, но рыжий нашел другой способ мучить хозяев. Уткнув мордочку в узкую щель под дверью, он принялся истошно и протяжно мяукать. Длинные усы дергались в тонкой прорехе, а от писклявого «мяв» кровь в жилах закипала.

- Кир, а давай его впустим... - неожиданно предложила Василиса. - Он ведь нам покоя не даст!

- Ладно, хрен с ним! - ответит тот и грустно глянул на свое павшее достоинство. - Хуже уже точно не будет!

Стоило лишь слегка приоткрыть дверь, как рыжая тень незамедлительно сиганула прямо под кровать.

Десять минут они, тесно обнявшись, пролежали на кровати в полной тишине. Все ждали-ждали...

Ничего не происходило. Маленькое проклятие будто бы истратило заряд подлости на сегодня. Ни шороха, ни звука.

В этот раз первой начала Василиса. Рука девушки медленно прошлась по широкой мужской груди и скользнула к бедрам. Под неспешное поглаживание мир ожил яркими красками. Кир откликнулся. Как во сне, позволил ей опуститься на себя сверху и зажмурился. Неужели получилось?

Девушка двинула бедрами вперед, и сердце забилось быстрее. Им удалось. Пусть не так, как хотели. Без кипучей страсти, в тишине, но это стоило любого ожидания. Не было больше препятствий. Тела горели от накативших ощущений, дыхание сбивалось. Хотелось еще и еще, и лишь незаметный рыжий свидетель, что внимательно наблюдал за происходящим с прикроватной тумбочки, не мог понять, зачем все это.

Уже засыпая, разомлевший и довольный, Кир заметил злосчастного питомца. «Для Димона с Гошкой он, что ли, старается или для взрослой жизни уже готовится? Непонятно…» – подумал, закрывая глаза.

Часть 1.

Ночь опутала любовников сонной нежностью и бархатной темнотой. Когда последние силы закончились, а простыни насквозь пропитались ароматом страсти, пришел сон, пустой, без сновидений, успокаивающий.

Крепко обнявшись, Василиса и Кир провели большую часть ночи.

Было еще темно. Пивоваров ни с того ни с сего проснулся и потянулся губами к девушке. Вместо мягких женских губ в его нос упрямо ткнулось что-то мокрое и холодное. Следом шершавый язык щекотно лизнул ухо.

Их неустанный свидетель был на месте, готов к играм и борьбе.

- За какие грехи я тебя заслужил? - шепнул он в пушистое ухо котенку.

Памятуя, чем обычно заканчивалось выпроваживание рыжей бестии, мужчина аккуратно переложил питомца в ноги и расслабился. Было ясно как дважды два - уж лучше подождать утра для поцелуя, чем устраивать битву с наглым потомком Багиры.

На его счастье, котенок не сопротивлялся и тут же уснул. В тишине комнаты слышно было лишь его хриплое сопение и редкое постанывание. «Странно, раньше этот нахал не сопел! А нынче, ишь как выводит. Может, сестре его подарить, чтобы ухажеров недостойных отваживал?..» - подумал Кир, а потом аккуратно, чтобы не разбудить, притянул Василису поближе к себе и зарылся лицом в волосах. Такой приятный запах: цветочный шампунь и аромат секса... Возбуждение еще немного поборолось с дремотой, и он уснул.

Василиса проснулась поздно. На кухне гремела посуда, а аромат кофе будил аппетит. Судя по отсутствию аккомпанемента, грохот явно исполнялся одним человеком, а значит, друзья пока не явились. Натянув на себя майку Кира, девушка выглянула в гостиную.

Прямо на пороге ее встретила взлохмаченная рыжая мордочка. Он в кои то веки не мяукал и даже не требовал внимания. На усах белело что-то похожее на сметану, и Василиса решила, что кое-кто уже успел получить завтрак. «И за что только?» - удивилась она и, обойдя пушистую неприятность по кругу, направилась дальше.

Яркие лучи света проникали через веселенькую занавеску с оранжевыми петушками и стелились солнечными зайчиками по столу, холодильнику, голым плечам мужчины. Январским морозом веяло из приоткрытой форточки, но холодно не было. Кир в одних джинсах и босиком топал по полу туда-сюда. То ставил на стол тарелки, то вынимал из холодильника деликатесы, то искал подходящие чашки, удивляясь, почему у Димона нет хотя бы пары одинаковых кружек.

Василиса не выходила из своего убежища и все рассматривала. Как же вызывающе и ярко смотрелись на голой мускулистой спине кошачьи царапины. Хоть кто-то за нее пометил этого самца! Пожалуй, рыжему можно пожать лапу. Вряд ли после такого Кир сможет показаться голым перед какой-нибудь из своих москвичек.

От этой мысли стало больно на сердце. Щемящая нежность и страх одиночества слились вместе.

«Москвички, отъезд... Ау, сердце! Только не разбейся...» – прошептала сама себе.

Кир обернулся на шепот, наконец заметил свою гостью. Вернее, многозначительным громким мявом девушку выдал кот.

- Соня! - он отставил сковородку с аппетитным омлетом и обнял девушку. - Я что-то проголодался... Зверски.

- Хм... С чего бы? - она ответила на поцелуй. - Не мешки же разгружал всю ночь!

- Может, и не мешки, но одну рыжую пакость пришлось регулярно таскать по дому.

Оба опустили взгляды на ничего не понимающий комочек шерсти у ног. Рыжий во всю разыгрывал роль лучшего друга человека, терся о ступни и тихо мурчал.

- Как думаешь, может, его в том доме не просто так замуровали? - Кир поднял на руки крошечного зверя. - За особый цинизм по отношению к хозяевам!

- Не знаю, но мне сегодня пару раз приходила мысль вернуть мерзавца обратно... - Василиса почесала довольного питомца за ушком, а потом развернула к себе спиной Кира. - Эх! Будешь теперь друзьям показывать, и говорить, что вот какая я у тебя страстная!

- Не-а, про тебя я никому не скажу. «Моя пре-е-е-е-лесть!» - передразнил он известного персонажа.

- Ты уже мылся? – от слова «моя» стало неуютно.

- В душ я специально не ходил. Вместе сходим, - Пивоваров притянул ее к себе и дал ощутить возбуждение. - Вряд ли рыжая бестия и туда изволит за нами проследовать. Мокро ведь.