О смерть! Твое именованье Нам в суеверную боязнь; Ты в нашей мысли тьмы созданье, Паденьем вызванная казнь! Не понимаемая светом, Рисуешься в его глазах Ты отвратительным скелетом С косой уродливой в руках. Ты дочь верховного эфира, Ты светозарная краса, В руке твоей олива мира, А не губящая коса. <…> Ты фивских братьев примирила, Ты в неумеренной крови Безумной Федры погасила Огонь мучительной любви… <…> Недоуменье, принужденье, Условье смутных наших дней, Ты всех загадок разрешенье, Ты разрешенье всех цепей. [Баратынский 2000: 370, 371] Еще не появившись в печати, стихотворение Баратынского дало его читателям пищу для обсуждения и разногласий. О сути последних можно судить по письму П. А. Вяземского к жене, В. Ф. Вяземской: «Твоя критика на Боратынского слишком христианская, а в его стихах нет философии христианской: он на смерть смотрит совсем не христианскими глазами, и потому примеры, приведенные им, не должны казаться неуместными. Фивские братья и Федра тут представители двух идей, двух страстей: ненависти и любви иступленной…» К «христианской критике» стихотворения Баратынского склонялся и Пушкин: «Чтобы потешить тебя, скажу, что Пушкин с тобою согласен. Я вчера говорил ему и Боратынскому о твоем замечании. Мы были одного мнения, а он твоего»[182]. Занятно, что в последующей, напечатанной в 1835 г. редакции своего стихотворения Баратынский переработал и частично устранил его нарочитую «антихристианскую» окраску: из первой строфы были изъяты 3-я и 4-я строки с их декларативным вызовом библейскому объяснению смерти как следствия грехопадения («Бог создал человека для нетления и соделал его образом вечного Бытия Своего; но завистью диавола вошла в мир смерть». Прем. 2: 23); строфа о Фивских братьях и Федре была заменена более обобщенным образом природных стихий и человеческих страстей, и т. д. Приняв более философский и менее «богоборческий» характер, стихотворение Баратынского, так или иначе, представляет собою определенное исключение на фоне «кладбищенской поэзии» эпохи. Михаил Вайскопф, рассмотревший его в ряду других стихотворений Баратынского, отмечает субъективную склонность поэта «к демонизации библейского Бога» и подверженность воздействию «размытого гностического настроя, который окрашивал всю предромантическую и романтическую культуру» [Вайскопф 2001: 18–19]. Но даже как определенное исключение «Смерть» Баратынского, по словам того же Вайскопфа, «отдает скорее кладбищенской лирикой Юнга и пиетистским пафосом кончины как всеобщего примирителя и уравнивателя людей, обличающего тщету их стремлений» [Вайскопф 2001: 18–19] и в этом смысле лишь оттеняет уже сложившиеся «жанровые» правила. Смерть-скелет и смерть-Эрос, страх перед смертью и ее обожествление равно репрезентируют устойчивую традицию и отчасти уже утомившую читателей риторику. Пушкинская Татьяна не случайно читает Ричардсона и Руссо, а Ленский (помимо споров с Онегиным о «гроба тайнах роковых») шаржирует стилистику кладбищенских ламентаций – образы, извлекаемые из сентиментальных сочинений и кладбищенской поэзии, остаются, несомненно, все еще притягательными для современников Пушкина, но вместе с тем уже дают повод для иронии: сюжетные и стилистические стереотипы поэтической «риторики смерти» в 1820-е гг. иллюстрируют в данном случае как устойчивость традиции, так и ее анахронизм[183].
Литературный дискурс, объединяющий «кладбищенскую поэзию» и иронию над такой поэзией, выглядит парадоксальным, но вполне объяснимым ввиду идеологии, конфликтно сочетающей традиционные воззрения на смерть и ее инновативную «медикализацию» – распространение натурфилософского и медицинского знания, интерес современников к анатомии и физиологии [Bluth 1934; Anders 1969: 34–36; Hagen 1960: 74–85; Wetzels 1971; Dewhurst, Reeves 1978]. Достаточно показательно, что интерес того же Жуковского к «кладбищенским темам» не мешал ему быть усердным читателем естественно-научных сочинений Шарля Бонне («Созерцание природы», «О Боге и вселенной»), эмпирико-психологических трудов Э. Б. Кондильяка («Трактат об ощущениях»), Ф. В. Д. Снелля («Начальный курс философии»), медицинских работ К. В. Гуфеланда («Макробиотика, или Искусство продления человеческой жизни») [Канунова 1978: 331–372; Бычков 1887: 49]. Помимо монографических и, в частности, периодических изданий по медицине («Друг здравия», «Вестник естественных наук и медицины», «Военно-медицинский журнал»), для начала XIX в. исключительно важными в конструировании «читательского» пространства, в котором на равных правах сосуществовали тексты, призванные иллюстрировать литературный и научный прогресс, становятся литературно-общественные журналы. Характерным примером в данном случае может служить основанный Н. М. Карамзиным «Вестник Европы», один из самых популярных и долговечных русскоязычных журналов, регулярно публиковавший, наряду с литературными прозаическими и стихотворными произведениями, обзоры, статьи и рецензии по, казалось бы, сугубо специальным вопросам естественно-научного и медицинского знания[184]. Таковы, например, разъяснения и практические рекомендации на предмет «новооткрытой бесценной пользы, происходящей от прививания коровьей оспы», «действительного лекарства от гнилых горячек», «новейшего и действительнейшего лекарства от плоских глистов», средств против «нервических желудочных болей», «подагрической болезни»[185], технических новинок в области зубного протезирования, изучения проблем беременности, лечения сумасшедших и глухонемых[186]. Среди многочисленных научных тем, нашедших свое освещение в журнале, – эксперименты с гальванизмом и магнетизмом, френологические изыскания, анатомические диковинки[187]. В 1804–1808 гг. в журнале публикуются статистические данные о содержании больных в Голицинской больнице и хирургических операциях, производившихся работавшим в ней Е. О. Мухиным. Описания болезней и операций при этом детальны и не слишком «литературны» – будь то разрез верхушки мужского члена для спуска мочи, изгнание глиста «длиною в шесть аршин» или удаление пораженных раком груди и подплечных желез у молодой девушки[188]. В 1809 г. в журнале печатаются статьи, посвященные истории эпидемии моровой язвы[189], в 1814–1819 гг. – обширные выдержки из «Истории медицины в России» Вильгельма Рихтера, в 1820 г. – отрывки из «Медико-топографического описания С.-Петербурга» Генриха фон Аттенгофера[190] в ряду благодарных воспоминаний о врачах и удачных операциях встречаются, впрочем, рассуждения и о том, «действительно ли существует врачебная наука?»[191], а также сетования на отставание России от Европы в популяризации новых способов лечения и доводы о необходимости специального медицинского «Российского журнала»[192] и т. д. вернуться Письмо от 18 декабря 1828 г. Цит. по: [Баратынский 1957: 356–357]. вернуться О традициях сентиментализма в 1830-е и даже в 1840-е гг. см.: [Сакулин 1929: 336]. См. у него же о близости сентиментализма и масонства [Там же: 339]. Об увлечении романами Радклиф вспоминал, в частности, Аполлон Григорьев, зачитывавшийся ими в отрочестве в начале 1830-х гг. [Григорьев 1980: 34, 35, 64, 68]. К вопросу о значении темы смерти в творчестве Пушкина см.: [Постнов 1996; Kasack 2003]. вернуться Очерк истории «Вестника Европы», а также постатейное расписание журнала за 1802–1825 гг. см. в диссертации: [Владковская 1979]. вернуться Смесь // Вестник Европы 1804. № 1. С 60. См. также: Письмо из Гжатска к издателям // Там же. № 14. С. 134; Разные известия // Там же. 1815. № 20. С. 299–306; Новооткрытое действительное лекарство от гнилых горячек // Там же. 1804. № 2. С. 220 (средство – пивные дрожжи внутренне); Новые изобретения // Там же. 1804. № 11. С. 251; Смесь // Там же. № 13. С. 66–71 (средство – висмут); Два письма к издателю // Там же. 1809. № 14. С. 122–126. вернуться Общество беззубых // Вестник Европы. 1804. № 5. С. 66. См. также: Послание от больных зубов к медикам // Там же. 1820. № 2. С. 145–147 (о вреде сладостей для зубов); Мегалантропогенезия // Там же. 1803. № 18. С. 100–106 (о книге французского медика Робера и его теории рождения умных детей путем подбора умных родителей); Причина уродливости рождающихся, зависит ли от воображения матери? // Там же. 1810. № 15. С. 185–193 (автор отвечает на этот вопрос положительно, ссылаясь на наблюдения над животными: кошке наступили на хвост, она испугалась и вскоре родила котят с согнутыми хвостами); Кювье. О физическом и нравственном развитии человека. // Там же. 1817. № 21. С. 18–26; Доктор Ескираль. О страстях, рассматриваемых в качестве причин и признаков сумасшествия и способах врачевать оное // Там же. 1809. № 23. С. 200; Известия // Там же. 1814. № 7. С. 227–231 (обнадеживающие результаты испытаний в Петербургском училище для глухонемых). См. также: Д-р Гюилье. Сравнение состояния слепых с состоянием глухонемых // Там же. 1819. № 22. С. 119–122. вернуться О славном Гальвани // Вестник Европы. 1802. № 3. С. 40–45; Смесь // Там же. 1806. № 15. С. 199; О местопребывании Месмера и о нынешней жизни сего достопамятного человека // Там же. 1809. № 22. С. 150–152; Елликон. Нечто о Месмере и магнетизме // Там же. 1820. № 24. С. 274–283. О четвертом возрождении магнетизма // Там же. 1824. № 5. С. 30–47. (Критика «новых начал магнито-сомнамбулической науки, употребляемой при лечении болезней». Автор называет эти средства «маскарадом медицины».); Краткие выписки // Там же. 1824. № 14. С. 156–161 (о «спасительном действии животного магнетизма»); Смесь // Там же. 1802. № 11. С. 236–241; Снядецкий А. Система д-ра Галля и некоторые примечания об его науке // Там же. 1805. № 12. С. 26–56; Смесь // Там же. 1805. № 16. С. 314; Смесь // Там же. 1808. № 1. С. 55–65. Разные известия и замечания // Там же. 1811. № 11. С. 230–235. Критическое обозрение системы доктора Галля // Там же. 1814. № 17. С. 33–57; Нечто о черепословии // Там же. 1817. № 3. С. 198–204. Анатомические диковины описаны в заметках: Чудный младенец // Там же. 1803. № 4. С. 33–35 (вскрытие умершего шестилетнего мальчика обнаружило, что его мозг был «необыкновенной величины»); О грибах, выросших на ноге живого человека // Там же. 1806. № 13. С. 12–14 (медико-биологическое объяснение того, как на обрезанной ноге заключенного стали расти грибы); Две шотландские мумии // Там же. 1802. № 6. С. 140–147 (история путешествия Гармана, нашедшего два хорошо сохранившихся в какой-то жидкости трупа); Московские записки // Там же. 1815. № 15. С. 230–232 (в Москве появилась «курица с человеческой головой. Молва о ней распространяется по всей обширной столице»). вернуться Роспись сколько выпользовано в Голицинской больнице с начала заведения ея, т. е. с 22 июля 1802 по 1 марта 1804 // Вестник Европы. 1804. № 11. С. 214–219 (больше всего больных, 220 человек, страдает «любострастием»); О числе больных и об операциях, сделанных в Голицинской публичной больнице с продолжения 1805 г. // Там же. 1806. № 17. С. 47–53; О хирургических операциях, благополучно сделанных г. надворным советником доктором и оператором Мухиным, вне Голицинской публичной больницы 1805–1806 // Там же. 1807. № 7. С. 211–216; Операции, благополучно сделанные Оператором, Доктором Медицины и Хирургии, Надворным советником и Кавалером Ефремом Мухиным в прошлом 1807 г. // Там же. 1808. № 19. С. 233–249. Ефрем Осипович Мухин (1766–1850) – известный в то время московский врач, работавший ученым секретарем в Московской медико-хирургической академии. С 1817 г. он был профессором Московского университета. Его перу принадлежат многочисленные сочинения по медицине, среди которых «Разговор о пользе прививания коровьей оспы» (М., 1804), «Первые начала костоправной науки» (М., 1806), «Связесловие и мышцесловие» (М., 1812), «Курс анатомии для воспитанников, обучающихся медико-хирургической науке» (М., 1815–1816) и многие другие. Подробно: [Шилинис 1960]. вернуться Краткое историческое описание о бывшей в Астрахани моровой язве // Вестник Европы. 1809. № 14. С. 112–122; Известие о бывшей в Астрахани моровой язве в 1692–1693 гг. // Там же. № 19. С. 212–216; Черная смерть // Там же. С. 216–241 (об эпидемии моровой язвы 1348 г. в Азии, Европе и Африке). вернуться Рихтер. История медицины в России // Вестник Европы. 1814. № 20. С. 281–301; № 21. С. 35–43; 1815. № 18. С. 180–194; 1818. № 1. С. 45–52; 1819. № 10. С. 130–137; Фон Аттенгофер. Отрывки из Новейшего описания С.-Петербурга // Там же. 1820. № 24. С. 298–308. В этом же году работа Аттенгофера вышла отдельным изданием: [Аттенгофер 1820]. вернуться О покойном докторе Фрезе // Вестник Европы. 1809. № 14. С. 126–131; Письма к издателю // Там же. 1811. № 5. С. 56–60; О достоинстве медицины // Там же. 1812. № 1 (автор приходит к выводу, что эта наука все же существует). вернуться Бриль-Крамер. Уведомление господам медикам и хирургам, в России находящимся // Вестник Европы. 1819. № 15. С 238–240 (автор считает, что в России нет сведений о новых способах лечения, и он намерен для информации выпускать «Российский журнал» в целях «собирания и распространения новейших открытий по медицине и хирургии»). Издание журнала не состоялось. В том же 1819 г. Бриль-Крамер издал популярное руководство «О запое и лечении оного. В наставление каждому, с приложением подробного изъяснения для неврачей о способе лечения сей болезни» (М., 1819). |
