В.И. Ленин в хорошо известном замечании к данному разделу признал понятной и гениальной мысль Гегеля включить «жизнь в логику», т.е. «взять во внимание и общие посылки бытия конкретного субъекта (= жизнь человека) в объективной обстановке»[34].
Гегель здесь, как и всюду в логике, имеет в виду не только логико-научный аспект, но также его общее соответствие тенденциям и ходу процесса развития. Так, переходя через подраздел «Род» к «Идее познания», Гегель использует некоторый «биологизированный» или «психологизированный» язык, говорит об «импульсах», «желаниях», о развитии зародыша и т.д. И хотя постоянно имеется в виду полумистическим образом полагаемый «импульс» понятия, все-таки и здесь хотя бы косвенно и опосредованно выражается более общая диалектика жизни, что позволило Энгельсу толковать этот раздел как релевантный также и особым проблемам науки о жизни, биологии. Однако имеют место некоторые типичные для всего текста мистификации, попытки при непосредственном рассмотрении проблем науки логики и логики науки играть, порой комично, в «организмические» слова и понятия, что верно отметил В. И. Ленин: «Гегель и игра в „организм“. Смешное в Гегеле»[35].
Начиная с «Идеи познания», гегелевская наука логики вступает именно на путь методологического, научно-логического объяснения. Это стадия, на которой научная теория делает предметом специального анализа применявшиеся ею общие и специальные методы. Под рубрикой «Идея истинного» эксплицируются методы аналитического и – особенно подробно – синтетического познания (с разъяснением понятий «дефиниция», «членение», «научное положение»), где привлекается к рассмотрению интересный естественнонаучный, логический, философский материал. Оригинальным в «Науке логики» тут является то, что в отличие от характерной для гегелевского времени фрагментарной трактовки названных проблем они показаны как ступени системного движения, восхождения логики науки по ступеням последовательного металогического объяснения. Идея познания, появившись в ипостаси «идеи истинного», переливается в «идею блага», а та, в свою очередь, в «Абсолютную идею».
Функция стадии, обозначенной словами «идея блага», понятна и значительна. Научно-логическая саморефлексия была бы неполна, показывает Гегель, когда бы теоретическая идея не соединялась с практической, когда бы наука не соотносила осуществленные ею цели с идеей блага. Необходимость понять единство теоретической и практической идеи и составляет смысл перехода к идее абсолютной.
Содержание заключительного раздела гегелевской «Науки логики» определил В.И. Ленин: «Замечательно, что вся глава об „абсолютной идее“ почти ни словечка не говорит о боге (едва ли не один раз случайно вылезло „божеское“ „понятие“), и кроме того – это NB – почти не содержит специфически идеализма, а главным своим предметом имеет диалектический метод. Итог и резюме, последнее слово и суть логики Гегеля есть диалектический метод – это крайне замечательно. И еще одно: в этом самом идеалистическом произведении Гегеля всего меньше идеализма, всего больше материализма. „Противоречиво“, но факт!»[36].
Для нашей темы особенно существенно подчеркнуть, что превращение диалектического метода в «резюме» всей «Науки логики» в значительной степени совпадает с подведением итогов применения системной логики во всем произведении. Восходя по ступеням понятийно-методологической саморефлексии, двигаясь все ближе к разъяснению метода в его всеобщности, Гегель на самой высокой ступени своего труда просто не мог не прийти к резюмированию принципов диалектики как метода. К этому толкала и структура «Науки логики», и лежащее в подпочве ее движения системное развитие логики науки. Это предполагал и историзм как принцип, тесно объединенный с системностью. И столь же обосновано то, что «Наука логики» заканчивается не чем иным, как прояснением диалектического метода как метода построения системной науки логики и логики науки. Развившаяся как система, наука логики теперь должна была во всеобщей форме разюмировать отличия взятого ею на вооружение, примененного на большом философском, логическом, конкретном научном материале содержательного диалектического системного принципа. Вводя этот принцип в начале нашего исследования «Науки логики», мы уже ссылались на формулировки заключительного раздела, в частности последних страниц великого гегелевского труда.
Построена новая логика. Она развернута как «конкретная и равным образом совершенно интенсивная целокупность», – заявляет Гегель 58. Или, другими словами, она развернута в диалектически «саморазвивающуюся» систему категорий. Что это верно, доказывает шаг за шагом накапливавшееся огромное богатство взаимосвязанных категориальных определений, лишь часть которых можно было представить и разъяснить в нашей работе. Суммированные Гегелем в заключение аспекты системного принципа были нами проанализированы сначала в целом, а потом, так сказать, в действии. Ими была пронизана «Наука логики», что делает эту книгу вершиной развития системных идей предшествующей философии и самым высоким из результатов системной мысли самого Гегеля. Приведем только одну из резюмирующих формулировок Гегеля, где ясно видна связь системы науки логики и системной логики науки: «В силу указанной выше природы метода наука представляется некоторым замкнутым в себя кругом, в начало которого – в простое основание – вплетается путем опосредствования [его] конец; причем круг этот есть круг кругов, ибо каждый член, как одухотворенный методом, есть рефлексия-в-себя, которая, возвращаясь в начало, в то же время есть начало нового члена. Звенья этой цепи (в оригинале: Bruchstücke 59, что здесь значит: фрагменты, некоторые совокупности звеньев. – Н.М.) суть отдельные науки, из коих каждая имеет нечто до себя и нечто после себя, или, говоря точнее, имеет только то, чтó ей предшествует, и в самом своем заключении показывает свое последующее» 60.
Последнее слово «Науки логики» – это, с одной стороны, заключение логической системы, а с другой – выход е другие науки, которые как бы имеют тенденцию вырастать из «кокона» логики. Гегель возвещает о возможности и необходимости, опираясь на логику, развернуть более широкую и имеющую системные основания философскую науку о природе и философскую науку о духе. Подобно тому как логика содержит в себе точки роста для других философских наук, так любая систематическая научная концепция, как правило, содержит в себе обоснованный переход в сопредельные сферы научного познания и обнаруживает способность к живому росту. Заключительный аккорд «Науки логики» снова приводит в гармоническое, поистине музыкальное единство науку логики и логику науки. Им мы и завершаем анализ сформировавшихся принципов системности и историзма в философии Гегеля.
Примечания
1 Гегель Г.В.Ф. Наука логики. М., 1971, т. 2, с. 11.
2 См.: Там же.
3 Hegel G.W.F. Wissenschaft der Logik, Bd. 2. – Werke: 20 Bd. Frankfurt a.M., 1969, Bd. 6, S. 32.
4 Гегель Г.В.Ф. Наука логики, т. 2, с. 26.
5 См.: Гегель Г.В.Ф. Соч. М.; Л., 1929, т. 1, с. 192.
6-7 Гегель Г.В.Ф. Наука логики, т. 2, с. 38.
8 Там же, с. 67.
9 Там же, с. 69.
10 Там же, с. 97.
11 Там же, с. 108.
12 Там же, с. 122.
13 См.: Там же, т. 1, с. 182 – 183.
