На полу шумело море. Московское солнце не проникало за плотные жалюзи, в комнате царил полумрак, и на минуту мне показалось, что я и впрямь сижу в бамбуковой хижине на берегу океана.

   За окнами было тихо, как летом в студенческом общежитии. Замоскворечье опустело, Москва вымерла, словно вся планета разом сдала последнюю сессию. Да так оно и было.

   Я провел ладонью по рабочему полу, и теплую бирюзу сменили сухие строчки контакт-листа. Почти все мерцали серым: абонент недоступен, ищите его в очень, очень далекой галактике...

   Зазвенел коммуникатор. Я поднял руку к наушнику:

   - Ира?

   - Димка, привет, - засмеялся голос в ухе. За десять лет он совсем не изменился. - Не передумал?

   - Не знаю, - честно ответил я. - Наверное, нет. Ты поможешь?

   - Дай подумать... Ты сейчас на Пятницкой? Давай у фонтана за Третьяковкой, в семь. Там и обсудим.

   Завершив разговор, несколько минут я просидел неподвижно. Лет двадцать назад все решили бы, что я сошел с ума. Квартира в центре города, любимая творческая работа, прекрасное будущее - чего дураку не хватает?

   Не с кем их разделить. Абонент недоступен, жилье сдано, он тут давно не живет, она уехала. Куда? Что, сами не знаете, куда? Звонят в Службу, и поминай как знали. Что, у вас в Службе одноклассница работает? Ну вот, а еще спрашиваете. Сами небось знаете лучше меня!

   Я со вздохом поднялся и натянул кроссовки. Дверь на первом этаже скрипела: соседей нет и смазать петли некому, а мне вечно не до того. Постоял на пороге, привыкая к яркому солнцу. Хороший вечер. И даже не безлюдно - вон возвращается группа с пешеходного тура, машет рукой девушка-экскурсовод с кружевным зонтиком, хохочет под вывеской ювелирного магазина влюбленная парочка, впереди поворачивает за угол велосипедист с щенком на поводке. Жизнь кипит...

   Только почему на десятилетие выпуска оказалось, что в живых моих одноклассников осталось только шестеро?

   У пешеходного перехода подмигивал желтым глазом блинный автомат. Я не удержался и провел карточкой по щели приемника. Знакомый аромат защекотал ноздри, и через полминуты мне в руки выпал горячий блин в картонном конверте. В отдельном окошке глухо стукнула по пластику порция синтетической сметаны.

   Почти бесплатная пища, дармовая энергия, чистый воздух, дешевое жилье, низкая преступность... Я словно задался целью перечислить все плюсы мира, в котором живу. И правильно, наверное. Нужно же знать, откуда уходишь.

   Я прошел по тенистому скверу мимо собора, коснулся рукой ограды. Наверное, сюда приятно приходить с детьми, с друзьями. А еще лучше встретиться на природе, у реки, под соснами: поставить палатки, дурачиться, собирать ягоды и не расставаться неделю-другую. Черт побери, и как мы друг друга растеряли? И, главное, когда? Еще недавно встречались после летних сессий, ходили в походы, знакомили друг друга с симпатичными девчонками, перезванивались чуть ли не через день, могли сорваться в другой город - хоть на выходные, хоть посреди зачетной недели.

   А потом обленились. Выбирались раз в месяц попить пивка где-нибудь на Бульварном кольце, да и то - только те, кто ездил в столицу. "Нет, уж лучше вы к нам". Через раз встречались на день выпуска в школе, все чаще пересекались через сеть, а потом вообще никак, а потом...

   "Абонент недоступен".

   Я доел остатки блина и перешел дорогу возле станции метро. Тут даже попадались немногочисленные машины. Из Кремля на дачу - излюбленный маршрут власть имущих. Впрочем, какая сейчас власть? Так, детский сад один. Зачем просиживать штаны помощником депутата в полупустом парламенте, когда можно позвонить в Службу и через пару часов сесть на настоящий императорский трон?

   Кто-то окликнул меня. Я бросил пустую картонку в люк переработчика и обернулся. Ни души в переулке. Но голос определенно был Иркин.

   - Хорош оглядываться, здесь я, у фонтана! - засмеялась невидимая Ирка. - Шагай быстрей!

   Над головой раздался легкий хлопок, словно там лопнул мыльный пузырь. Еще и камера, понял я. Интересно, она меня вела от самого дома?

   - Меня тут на днях убить пытались, - виновато сказала Ирка. - Извини, а?

   У фонтана вовсю цвели липы. Откуда-то летел тополиный пух. Я огляделся. Собственно, и выбирать было не из кого. Пожилая женщина на лавочке, девочка с воздушным шаром, и... Ирка.

   Десять лет мы учились в одном классе. Пять из них сидели за одной партой. А на выпускном я хотел ее поцеловать - и не подошел. В общем, обычная история.

   - Привет. - Она кивнула мне так естественно, словно мы расстались вчера. - Прогуляемся до Полянки?

   - Само собой, - отозвался я, подстраиваясь под ее легкий тон. - Я не отвлекаю тебя от дел?

   - Сегодня ты - мои дела. - Она улыбнулась. - Как оно все, Димка?

   - Закончил проект, получил расчет, свободен, как ветер. А у тебя?

   - М-мм, - отозвалась Ирка. Мы шли вдоль ограды Третьяковки, осторожно поглядывая друг на друга. - Да мелочи, в общем. Тут муж от жены ушел... сам понимаешь, через Службу. Счастливая супруга откопала где-то антикварный ствол и подкараулила меня после работы. Удовольствие ниже среднего, честно говоря.

   - И что с ней теперь?

   Ирка пожала плечами.

   - Розыск, камера, приговор. Меня не ее судьба заботит, Димка. За последние полгода убили троих наших.

   - Жуть.

   - Да... Но их можно понять. Знаешь, какой шок был, когда появилась Служба? Не экспериментаторы-добровольцы, а вполне официальное учреждение, которое помогает чьей-то матери, брату, мужу навсегда уйти в другой мир?

   - Государство разрешило. - Я развел руками.

   - У государств выбора не было. Впрочем, сначала-то все даже обрадовались: параллельные миры, открытия, полеты в космос, город на Луне за полгода... Потом спохватились, что население сокращается, но выбора уже не было. Да никто и не жалуется. Спокойный, тихий, безопасный мир. Давно бы так.

   - Ага. На Земле остался золотой миллиард. Заканчивай лекцию.

   - А лекция и не нужна. Посмотри вокруг: счастливые лица. Людей стало меньше. Мы уже друг другу не мешаем.

   Мы прошли мимо старенькой церкви, свернули в переулок между блестящими зданиями. Когда-то здесь кипела жизнь, бегали туда-сюда клерки, толкались прохожие. Сейчас куда лучше, да. Но...

   - Пусть уходят незнакомцы, - нарушил молчание я. - Но уходят и друзья.

   - Значит, им там хорошо.

   - Но здесь они мертвы!

   - Это стандартная процедура, Дим. Не вернулся через полгода - ты мертв здесь. Иначе вся правоприменительная практика летит к черту.

   На Якиманке два автомобиля терпеливо ждали, когда светофор разрешит им повернуть. В сквере за переплетением гравиевых дорожек цвели белые розы. Не моя работа, но все равно красиво.

   - Ты скучаешь по нашим? - негромко спросил я.

   - Они живы, Димка. Все миры существуют в одном пространстве. И состоят из одних и тех же частиц. Наши ребята не на Марсе, они совсем близко. Может быть, в эту минуту пьют пиво у фонтана.

   - Здесь?

   - Ты их не увидишь и не почувствуешь. Но они счастливы, и все у них хорошо.

   Я покачал головой:

   - Тебя это утешает?

   - А другого не дано. Или порадоваться за них, или обозлиться на весь мир и раздобыть где-то ствол, как та женщина.

   Мы прошли мимо яркого, праздничного монастыря и вышли к станции метро. За спиной зазвенели колокола.

   - Я хотел бы их увидеть, - тихо сказал я. - Поэтому и хочу уйти через Службу. Ненадолго, только на две недели.

   - Уверен? - Ирка с непонятным выражением смотрела на меня. - Ты знаешь, что возвращаются всего три процента? Даже из тех, кто всего-навсего собрался в экзотический отпуск?