«Не смей заходить в чужие дома», — предостерегала мать Кэрри, бывшую тогда совсем малюткой. «Но сейчас я уже не маленькая», — мысленно возразила ей Кэрри. «И, кроме того, у меня есть Сила».

— Я-то не против, а твой дедушка?

— Он… — Оливия замялась. — Он уехал. На целый день.

«Строй мосты, а не стены». Кэрри тряхнула головой, поправила выбившиеся пряди, глубоко вздохнула.

— Я согласна, — сказала она.

Домик Оливии был мал и выглядел заброшенным даже снаружи, когда же Кэрри зашла внутрь, то застыла в нерешительности. Тут так пыльно и пусто… и кое-где слышен писк мышей. Неужели тут действительно можно жить?

— Присаживайся, — Оливия проводила её на кухню — самое чистое из всех помещений. У стола стояли два стула, а на нём — тарелка с вишнями, бутерброды и кувшин с соком, тоже вишнёвым.

— Поешь, — Оливия, как настоящая хозяйка, разлила сок по стаканам. — Мне надо многое тебе рассказать.

От такого предисловия у Кэрри сразу пропал аппетит, но из вежливости она откусила кусок бутерброда. Хлеб с сыром и помидорами — ничего, вкусно, только суховато немного.

— Ты сама их делала?

— Нет, их приготовила Эмма.

— Та самая Эмма, которая училась в Кэрнхолмской школе? Она тоже здесь?

— Да… точнее, не совсем здесь. Послушай, Кэрри, я должна признаться, что я тебя обманывала… частично. Просто ты не готова была услышать правду, — выпалила Оливия.

— Какую правду? — Кэрри непроизвольно сжала руку в кулак.

— Кэрнхолмская школа — не школа, а дом для странных детей. Таких, как я или ты. Ты ведь не только мысли умеешь читать, верно?

— Откуда ты знаешь? — по спине Кэрри пробежала струйка холодного пота. Несмотря на Силу, она вдруг почувствовала себя слабой и беззащитной.

— Прочитала вот здесь, — Оливия протянула ей книгу. Кэрри в изумлении уставилась на обложку: «Взорванная тень: реальные факты и выводы по истории Кэриетты Уайт». Она открыла книгу и удивилась ещё больше — та была издана в 1981-ом году.

— Но сейчас же семьдесят девятый год! Это что, розыгрыш?

— Нет-нет, посмотри ещё вот это, — Оливия дала ей пару журналов и книгу под названием «Меня зовут Сьюзен Снелл». Кэрри пролистала их, широко раскрытыми глазами глядя на даты: 1980, 1982, 1986.

— Сью написала книгу? Но она никогда об этом не говорила!

— Ещё не написала, но напишет через семь лет… если мне не удастся всё изменить. Это книги из будущего, их купил Джейк в две тысячи шестнадцатом году. Есть одна женщина, мисс Альма Перегрин, она — имбрина. Так называют людей, которых могут превращаться в птиц и управлять временем. Она заботится обо мне, Джейке и остальных — странных детях, как нас называют. Она переместила Джейка в будущее, где он купил эти книги.

У Кэрри голова пошла кругом. Конечно, она читала о подобных вещах, но только в фантастических романах, читаемых ночью, под одеялом, тайком от матери.

— А… а зачем вам эти книги? Зачем вам я?

— Потому что ты — такая же, как все мы. Ты тоже странная. В этом нет ничего дурного или волшебного, это просто… гены.

— Я знаю, у нас преподавали генетику, — Кэрри почувствовала, что во рту пересохло. — Телекинез передался мне от бабушки. Но… как вы узнали обо мне?

— Помнишь, я рассказывала тебе про Горация? Он увидел тебя во сне — вещем сне. И мы решили спасти тебя.

— От кого? От мамы?

— От самой себя.

Оливия рассказывала долго, прерываясь, чтобы глотнуть сока и смочить горло. Она ничего не утаила — ни «красного сна» Горация, ни мини-похода Джейка, ни бурных споров детей по поводу Кэрри. Поведала она и о содержании книг, и о страшном будущем, которое ждёт Чемберлен, если им не удастся изменить судьбу Кэрри. Не забыла Оливия и историю дома странных детей, упомянув и про Пустоты, и про путешествие на корабле, и про воскрешение Эйба Портмана.

— Мы потому и решили помочь тебе, что знаем — изменить будущее возможно! — закончила она. — Мисс Перегрин верит, что ты захочешь присоединиться к нам. Ты же хотела познакомиться с Эммой, Джейком и другими?

Кэрри сидела неподвижно, прямая как струна, рука её соскользнула с бокала и бессильно повисла. Ей было невероятно трудно сосредоточиться, но она сумела-таки заглянуть в разум Оливии — та ахнула и сморщилась, схватившись руками за голову.

столько мыслей… как сотни заполненных книгами комнат и все их я должна прочитать

странные дети вот маленькая девочка с кудряшками а вот высокий юноша это енох

Голова заболела, и Кэрри тоже сжала виски руками.

женщина в чёрном мисс перегрин мальчик с моноклем пожар кровь

перевёрнутая машина мама с ножом ведро полное крови

огонь огонь повсюду огонь

что это неужели это я сделала

Кэрри отшатнулась, как будто её ударили по лицу. Давление подскочило, и она прижала руку к лицу, боясь, что из носа потечёт кровь.

— Теперь ты видишь, что я говорю правду? — тихо спросила Оливия. Кэрри кивнула, глаза её безжизненно уставились в угол комнаты.

— Они принесут на бал свиную кровь. Крис в эти дни не было в школе, наверное, она с Билли готовила эту шутку, — каждое слово давалось ей с трудом.

— Кэрри? — робко окликнула её Оливия. — Тебе показать, какие у меня способности, или ты мне и так веришь?

— Ты управляешь огнём, — Кэрри подняла на неё глаза — они будто песком засыпаны.

— Верно, — Оливия стянула перчатки и разожгла пламя. Маленький костерок, вспыхнувший в руках, жарко пылал, рыжие, как волосы Оливии, язычки плясали, но их хозяйка явно не испытывала боли. Глаза Кэрри широко раскрылись.

— Вот так просто? И у тебя не болит голова?

— Раньше болела, но теперь я научилась держать своё здоровье под контролем.

— Ты с самого начала знала, что я умею двигать предметы силой мысли! — Кэрри неверяще поглядела на Оливию.

— Прости, но я не могла сказать это сразу, — извиняющимся тоном ответила та. — Ты бы отреагировала совсем иначе, если бы я сказала это в самом начале нашего знакомства.

— Я бы не поверила.

— Ты бы не поверила, — согласилась Оливия. — Ты ведь сама понимаешь, что стала совсем другим человеком… со мной.

— Я почти научилась строить мосты, — Кэрри продолжала глядеть в угол. — Томми пригласил меня на выпускной бал. А теперь они хотят всё испортить. Они обольют меня свиной кровью…

— Что? — перебила её Оливия. — Томми Росс пригласил тебя на бал?

— Да. Я собиралась тебе об этом рассказать. Но ты знала об этом раньше меня, — Кэрри криво улыбнулась и поняла, что улыбка напугала Оливию. — А мама… Правда, что она убьёт меня? Свою дочь? — её голос задрожал.

— Если нам не удастся ничего исправить.

— Удастся, — Кэрри поднялась так стремительно, что Оливия отшатнулась. — Спасибо, Олив. Спасибо, что рассказала. Теперь, когда я знаю, я всё исправлю.

— Что ты собираешься делать? — Оливия не на шутку перепугалась.

— Дошить моё платье и идти на выпускной бал. И если кто-нибудь задумает мне помешать, они об этом пожалеют, — глаза Кэрри блеснули.

— Нет. Нет, послушай, — на этот раз задрожал голос Оливии. — Кэрри, ты совершаешь ужасную ошибку. Ты ещё можешь отказаться, сказать Томми, что передумала…

Внутри Кэрри всё словно обрушилось. Она медленно повернулась к Оливии, чувствуя неприятный холод в груди. «Я так доверяла ей, а она хочет лишить меня единственного моста, который я могу перекинуть».

— Разве не ты учила меня строить мосты?

— Вообще-то нет. Ты придумала это сама, — Оливия попятилась, увидев глаза Кэрри. — Послушай, ничего страшного не случится, если ты не пойдёшь на бал. Вообще ничего не случится! Мать не тронет тебя, Билли и Крис не обольют кровью, ты не разнесёшь школу…

— Я мечтала об этом, как ты не понимаешь? — голос Кэрри сорвался на визг, но она тут же взяла себя в руки. — Я хотела хотя бы раз предстать перед ними не «пудингом», «свиньёй», «мордой», а человеком, таким же, как они. Знаешь, какими словами они меня называют? Знаешь, каково это — когда тебе мажут голову ореховым маслом? Тебе никогда не подсовывали в туфли змею!