- А Ты неплохо увлажнилась, - сообщил он ей.

- Спасибо, Господин, - простонала она. - Пожалуйста, Господин! Пожалуйста-а-а!

В это время я лежала на боку, у края мехов, совсем рядом с трепетавшей рабыней. Зачарованно наблюдая и изучая, что мужчина мог сотворить с той, кто теперь была не более, чем одной из моих сестер по неволе.

Когда, через некоторое время, мужчина, наконец, позволил Шейле, получить её рабское удовольствие полностью отдавая себя, в её неудержимом крике звучало всё её рабство, и подчинение мужчинам, особенно ему, тому, кто был господином её ночи.

Потом она расслабилась в его руках, мягкая и нежная, пораженная и покорённая рабыня. Мне подумалось, что месть, взятая им с неё, была изящной и завершённой. В его руках она не могла не почувствовать, что её неволя была окончательно подтверждена.

Лигуриус и Шейла в его руках, оба посмотрели на меня. Я сразу перекатилась на спину, втянула живот, слегка согнула ноги в коленях и вытянула пальцы ног, в общем, приняла перед ним настолько обольстительную позу, насколько это было возможно. Ведь я тоже, была рабыней отправленной в его распоряжение на эту ночь.

Но казалось, Лигуриуса совсем не заинтересовали мои старания, он лишь перевернулся на спину, и уставился в потолок.

- Я даже представить себе не могла, что Вы были таким мужчиной, -прошептала Шейла.

- Нет, - улыбнулся он, - это я не представлял, какой Ты была женщиной.

- Вы были грубы со мной, Господин, - улыбнулась она в ответ.

- А Ты что, возражаешь? – поинтересовался Лигуриус.

- Нет, - протянула она.

Тут, не выдержав, я подползла к нему, и нежно поцеловала его в бедро. Мне не хотелось бы оказаться забытой и покинутой.

- Пожалуй, меня можно считать везунчиком, - заметил Лигуриус, - Не каждому выпадает удача, быть обслуженными сразу двумя Татрикс.

- Двумя рабынями, Господин, - прыснув смехом поправила его Шейла.

Ещё дважды в течение той ночи он использовал её, и, неоднократно, он брал то одну, то другую из нас по очереди, иногда заставляя обоих, ублажать его и доставлять ему удовольствие. Уже под утро, когда Шейла уже обессиленная спала, Лигуриус взял меня снова, и я отдалась ему, задыхаясь в его объятиях, как рабыне положено отдаваться своему господину.

Потом мы просто расслабленно лежали в объятиях друг друга. Как же хорошо было чувствовать, что рядом со мной находится такой сильный мужчина, настоящий господин.

- Шейла станет для Хассана прекрасной рабыней, - заметил Лигуриус.

- Уж он проследит за этим, - улыбнулась я.

- И она любит его, - сказал он.

- От всего своего рабского сердца, - добавила я.

- И мне кажется, что он тоже любит её, - предположил мужчина.

- Я тоже так думаю, Господин, - кивнула я. – А Вы её любите?

- Нет, - почти не задумываясь, ответил Лигуриус. - Это было безумное и болезненное наваждение. Я уже излечился от него. Однако я сохраню в своём сердце, нежность к ней, впрочем, практически, как и к любой доставившей мне удовольствие рабыне.

- Значит, я могу надеяться, что у Вас останется немного нежности и по отношению ко мне.

- Да, - признал он, - к Тебе я также испытываю нежные чувства.

- Я могу говорить? – спросила я.

- Да, - разрешил Лигуриус.

- С тех пор как я была доставлена на Гор со стальным кольцом на лодыжке, прошло уже много времени, - сказала я.

- Да, - согласился он

Тот браслет был снят с меня в Корцирусе. Я подозревала, что с помощью такого нехитрого устройство, работорговцы, или те, кто были в союзе с монстрами настроенными против Царствующих Жрецов, отмечали женщин, похищенных ими на Земле для своих целей.

- И, насколько я понимаю, главной целью ради который я была сюда доставлена, было то, чтобы, на всякий случай, служить двойником Шейлы. Той, кто могла бы, особенно в случае срыва Ваших планов, послужить приманкой для Ваших врагов, той, кто могла бы отвлечь внимание от её истинного местонахождения, той, кто могла бы даже быть пойманной и казнённой вместо неё, чтобы у неё появился лишний шанс на спасение.

- Да, всё так, - признал Лигуриус, - именно так и было запланировано, и именно это и произошло бы с тобой, если бы Тебе не удалось сбежать из лагеря войск Аргентума.

- Вы расстроены, что мне удался тот побег, Господин? – спросила я.

- Нет, - ответил он, - не сбеги Ты тогда, и я всё ещё был бы не господином для этой женщины, а практически её рабом.

- Но если была главная цель, ради которой меня доставили на Гор, очевидно, что была ещё и другая, менее значительная цель, или цели, и я насколько я помню, Вы сами это мне говорили. Кстати, об этом же упоминали и те люди, что нашли меня на Земле и похитили.

- Да, конечно, и Ты сама сможешь легко понять, что это была за цель, стоит Тебе только повнимательнее вглядеться в своё отражение в зеркале. Присмотрись к себе, отметь красоту лица, интеллект и чувственность на нём запечатлённые, не забудь и о своей нежности и женственности, столь отличающим тебя от многих мужеподобных женщин, тех в ком оказалось слишком много мужских гормонов, и обрати внимание на привлекательность изгибов твоей фигуры, столь характерных для рабыни. Да, действительно, была ещё одна мелкая цель, для которой Тебя притащили на Гор. Та цель, о которой я уже намекнул Тебе, здесь, в тронном зале дворца Аргентума. Та цель, о которой Ты маленькая самка слина, очевидно хотела бы услышать в откровенных выражениях.

- О? - сделав невинное лицо, посмотрела я на него.

- Та цель, ради которой на Гор доставляют большинство земных женщин, - ответил он.

- И что это может быть за цель? – наивно поинтересовалась я.

- Та цель, которой теперь Ты, от кончиков волос до пальцев ног, столь отлично служишь, - усмехнулся Лигуриус.

- И какой же цели я служу? – не отставала я.

- Какой цели? – переспросил он. – А разве не очевидно? Ты должна была стать рабыней.

- Да, Господин – деланно вздохнула я, и поцеловала его.

Какое-то время мы полежали спокойно, в тишине. Думаю, у каждого из нас хватало своих мыслей.

- Господин, - наконец не выдержала я.

- Что, - отозвался Лигуриус.

- Я могу говорить снова? – спросила я.

- Да, - позволил он.

- И у Шейлы, и у меня теперь есть ошейники, - сказала я. – И мы должны идти туда, куда нас направит желание наших хозяев, их жест и их приказ. Но что же теперь делать Вам? Завтра Вы будете свободны. Что Вы собираетесь делать? Куда Вы пойдете?

- Далеко, - вздохнул Лигуриус. – А в действительности я и сам не знаю.

И вдруг он нежно поцеловал меня, и я столь же нежно ответила на его поцелуй.

Мы больше не говорили. И вскоре он заснул.

А я ещё какое-то время лежала и размышляла. Шейла теперь принадлежала Хассану, которого она любила. А я оказалась среди множества других женщин, бывших собственностью Майлса из Аргентума. Я восхищалась этим человеком, и я уважала и боялась его, и я не могла не отдаться ему, беспомощно и быстро, но я не любила его. На мои глаза навернулись слёзы.

Но через некоторое время, я успокоилась и заснула.

35. Прирождённая рабыня перед Дразусом Рэнциусом. Серебряный тарск.

- Эй! – сердито крикнул Дразус Рэнциус, Паблиусу из дома Клиоменеса.

Я плотно прижимая к своему телу лоскут рабского шёлка, как будто он мог бы меня защитить, пятилась от воина. Я просто не могла сдержать своих рефлексов!

- Это – именно то, о чём я говорил Тебе ещё в Корцирусе, - довольно улыбнулся Паблиус.

- Да, - нехотя признал Дразус Рэнциус, и вложил серебряный тарск в руку Паблиуса.

- Не покидай нас, прекрасная рабыня, - бросил мне Паблиус.

- Да, Господин, - ответила я, опускаясь на колени на широкой ступени перед возвышением на котором был установлен стол, в обеденном зале дворца Аргентума.

- Это было не разумно держать пари против работорговца в подобном вопросе, - усмехнулся Паблиус. – Уж мы-то можем рассмотреть это с первого взгляда.