Майлс взял ключ от моих кандалов у гвардейца, державшего цепи, и освободил меня от этих строгих препон, столь подходящих для заключения в них таких женщин как я, то есть рабынь.

- Рабыня!

- Да, мой Господин.

- Ступай в помещение для моих женщин, - скомандовал он.

- Да, мой Господин, - отозвалась я и, глотая слезы, побежала в барак его рабынь.

34. Лигуриусу служат две рабыни

Я расслабленно лежала нагой на кровати Лигуриуса во дворце Аргентума. Его прикосновения уже не раз низвергали меня в состояние трепещущей рабыни.

- Вино, - скомандовал мужчина.

- Да, Господин.

Я, с трудом перевернувшись и скатившись с постели, дотянулась до маленького низкого столика стоявшего подле кровати и поднесла ему стоя на коленях с опущенной головой, перед этим поцеловав, кубок вина. Он отпил немного вина Ка-ла-на производства винокурен Ара, и возвратил кубок мне. Снова поцеловав кубок, я вернула его на столик. Небрежным жестом он указал, что я могу вновь занять место в его постели. Это была последняя ночь, которую Лигуриус, должен был провести в Аргентуме.

Уже утром он должен был получить разрешение на то, чтобы безопасно покинуть город. А мне приказали служить ему этой ночью, в соответствии с традиционным гостеприимством гореанских рабовладельцев. Я знала, что будет ещё одна девушка, которую также должны прислать ему для ночных утех, но понятия не имела, кем она могла бы быть.

Вскоре в дверь постучали.

- Встань на колени, и держись за свои лодыжки, - приказал он.

Я так и сделала, и была беспомощно связана его желанием.

Лигуриус, подойдя к двери, распахнул её. За дверью стояла рабыня. Нагая, с руками за спиной. На шеё женщины висели плеть и ключ, несомненно, от её наручников. За её спиной возвышались два гвардейца, нёсших караул у двери. Очевидно, рабыня покорно пришла к двери сама, как и я незадолго до неё. Лигуриус махнул рукой, показывая, что она может войти, что она и сделала, вздрогнув, когда дверь с тяжёлым стуком захлопнулась позади неё.

Мужчина освободил её от кандалов, и небрежно отбросив цепи и ключ в сторону, снял плеть с её шеи. Он пристально смотрел на неё. Их взгляды встретились. В комнате повисла долгая напряжённая тишина.

- На колени, рабыня, - наконец приказал Лигуриус, определяя отношения между ними.

- Да, Господин.

- Разве так становились женщины передо мной на колени? – спросил он.

- Простите меня, Господин, - произнесла она, и прижав ладони к полу опустила голову между ними.

- Подними голову, - приказал он. - Целуй плеть. Ещё раз, и медленнее!

- Да, Господин.

- Теперь оближи и снова поцелуй её, - велел Лигуриус.

- Да, Господин, - прошептала женщина.

Тогда он отшвырнул плеть от себя, и она, проскользив по гладкому кафелю, остановилась у двери.

- Принеси, - скомандовал он.

Девушка, на четвереньках, подойдя к запертой двери, изящно изогнулась и, закусив плеть зубами, подняла её с пола. Так с плетью, ремни которой волочились по полу, в её зубах, склонив голову, она приползла в центр комнаты.

- На колени, в позу рабыни для удовольствий.

Она встала на колени, опираясь ягодицами на пятки, широко разведя ноги, выпрямив спину, отведя плечи назад, втянув живот, подняв голову и положив руки на бёдра. Рукоять плети всё ещё была зажата в её зубах.

- Плеть, - скомандовал Лигуриус.

Она, вытянула шею в его сторону, как бы предлагая ему плеть, и открыла рот, едва он взял рукоять. Едва расставшись с плетью, женщина выпрямилась, возвращаясь в изящное и красивое положение гореанской рабыни для удовольствий.

Он встряхнул ремни плети и позволил им свисать прямо перед её глазами.

От такого зрелища глаза её расширились, и она с трудом сглотнула.

- Лицом туда, - показал Лигуриус, и когда женщина повернулась всем тело на девяносто градусов влево, скомандовал: - На живот!

Она перетекла на живот, сложив руки рядом с головой. Лигуриус тем временем немного изменил своё положение, оказавшись теперь слева и немного позади неё. Он был правшой.

Женщина задрожала. Он смотрел вниз на неё.

Стоя на коленях, сжимая пальцами свои щиколотки, я тоже смотрела на заклеймённую женщину, лежавшую на полу. Внезапно моё тело покрылось капельками пота.

Шейла, некогда бывшая Татрикс Корцируса, а ныне невольница, в рабской позе лежала у ног Лигуриуса, когда-то бывшего её первым министром. Когда-то она манипулировала им, и мучила его! Как умно она управляла им! Как коварно и ловко она использовала его отношение к ней!

Он аккуратно, почти нежно провёл ремнями плети, по её спине. Мужчина лишь слегка пощекотал её, но она уже захныкала. Я вспомнила её слова, сказанные вечером два дня назад, в праздничном зале. Шейла тогда сказала, что заставляла его танцевать подобно марионетке по её желанию, и что она лишила мужчину его лидерства и мужества.

- Кто Ты? - спросил он, убрав плеть от её тела.

- Рабыня, Господин, - ответила Шейла.

- И что ещё? – уточнил он.

- И ничего больше, Господин, - признала она.

В тот момент мне было интересно, сохранила ли она свою власть над ним. Но тут я увидела, что плеть качнулась назад, и в сторону. Он перехватил рукоять обеими руками. Это на Земле женщина может унизить, оскорбить и даже сломать мужчину безнаказанно. Однако здесь была не Земля, здесь был Гор. Плеть как будто замерла у верхней точке её дуги. Я ещё мгновение решала, сохранила ли она хоть каплю той власти над ним, что была у неё прежде, но увидев его глаза, я поняла, что этот период его жизни остался далеко позади.

Я вскрикнула и стремительно отвела глаза, в тот момент, когда плеть упала на её спину. Избиение продлилось всего несколько мгновений.

Когда я решилась взглянуть на неё снова, Шейла лежала на боку, всё её тело, пылало с алыми полосами. Она задыхалась от рыданий, и с ужасом смотрела на Лигуриуса, гореанского господина, при этом избегая и не смея встречаться с ним глазами. Наконец-то она, стала женщина, лежащей у ног мужчины, а он её полным владельцем. Наконец-то она заняла своё место предписанное ей природой.

- Ты хочешь продолжения порки? – поинтересовался он.

- Нет, Господин! – выдавила из себя Шейла.

- Надеюсь, Ты будешь служить как следует и отдаваться должным образом, - заметил он.

- Да, Господин!

Лигуриус резко повернулся лицом ко мне и бросил:

- Ты можешь сменить позу.

Мгновенно выпустив лодыжки, я соскользнула с его кровати, и чтобы встать на колени уже подле неё.

- Принеси меха с постели, и расстели их здесь на полу, - приказал он.

- Да, Господин, - отозвалась я, быстро выполняя его приказание.

Похоже, что решив использовать её для своего удовольствия, Лигуриус не собирается оказывать Шейле чести его постели.

- Поцелуй меха, - скомандовал он ей, - и заползай на них.

Едва он сделала это, как посыпались следующие команды:

- На спину, раскинь ноги, открой губы, подними руки ко мне.

Рабыня послушно, одну за другой выполняла его команды. Лишь несколько подправив её положение, несильными толчками ноги, он присел рядом с ней и, взяв её голову своими руками, подтащил к себе почти до сидячего положения и впился в её губы. Шейла могла лишь стонать и хныкать. Лишь полностью насладившись её губами, Лигуриус толкнул женщину на спину. На её губах появилась кровь. Она всхлипывала, напуганная его натиском. Подозреваю, что он ждал этого поцелуя в течение долгих лет.

Затем, терпеливо, но бескомпромиссно и властно, он воздал должное её красоте. Уже через какие-то мгновения, она превратилась в беспомощную рыдающую, возбуждённо умоляющую рабыню.

- Ты отвлекаешь меня, - строго сказал он.

- Пожалуйста, Господин, - задыхаясь умоляла она. - Пожалуйста!

Но он продолжал дразнить и мучить её, играя на её эмоциях и страстях. Шейла извивалась и выгибалась под его руками, молящая, беспомощная и возбуждённая дрессируемая и направляемая, как если бы она была рабыней пага-таверны или наёмной девкой, взятой на циновке в глухом переулке Аргентума.