Мужчины за столами посмотрели друг на друга.

- До некоторых из Вас, - продолжил Менициус, - возможно доходили, пугающие слухи, что на Горе и не только на нём, появились силы бросившие вызов могуществу самих Царствующих Жрецов, издревле правивших Гором.

Мужчины озадаченно, а некоторые, даже испуганно уставились на оратора. Самой мне иногда казалось вполне вероятным, что Царствующие Жрецы были мифическими существами. Конечно, имелись туманные слухи, что бывали случаи, когда они, так или иначе, вмешивались в дела Гора. С другой стороны, и мне это тоже было ясно, что должна была существовать какая-то сила, противостоящая тем, кто похитил меня и доставил на Гор. Тем, кто как минимум, имел возможностью пересекать космос. И уж конечно, не гореанам, с их мечами и копьями, было сопротивляться им. Все усилия положенные ими на сохранение тайны их существования и могущества, предлагали наличие у них ещё более мощного противника. И этим противником, я была вынуждена предположить, за неимением лучшего варианта, могли бы оказаться именно Царствующие Жрецы.

- У меня нет сомнений, - заявил Менициус, - что, эти силы смогли задействовать в своих целях своё богатство, а также и варварских агентов, не обладающих гореанской верностью к нашему миру, и выполняющих за них всю грязную работу. Впрочем, уверен и среди рождённых Горе, им нетрудно было бы отыскать людей, за большие деньги готовых трудиться ради претворения в жизнь их целей. Чем ещё за исключением такого могущества, можно объяснить то, что варварка, такая как Шейла, прежняя Татрикс Корцируса, смогла прийти к власти в городе, таком как Корцирус?

А ещё, у меня есть подозрения, что истинной причиной нападения на шахты Аргентума было не насыщение казны Корцируса, и так вполне преуспевающего города, а необходимость пополнить экономические ресурсы этих самых врагов Царствующих Жрецов. Возможно, видя сомнительность успеха вторжения извне, они решили ниспровергнуть наш мир город городом, или сформировать союз городов, который мог бы стать доминирующими среди наших государств. Этого можно достичь, по-видимому, без нарушения закона об оружии и не выходя из рамок технологических ограничений, наложенных на гореан Царствующими Жрецами, из каких-то их нам неясных побуждений.

Мужчины с ненавистью смотрели на опустившую голову и дрожащую Шейлу.

- Как бы нелепо не звучали мои слова, - продолжил Менициус, - они имеют под собой основание. У меня есть как минимум два доказательства моим утверждениям. Во-первых, на полях, за стенами Корцируса, среди травы и кустарника периодически находят выжженные пятна, окружённые глубокими, геометрически правильно расположенными вмятинами в грунте. Складывается впечатление как будто там сидело нечто имеющее высокую температуры и массу, возможно похожее на гигантское раскалённое стальное насекомое или огненную механическую птицу. И, во-вторых, прямо с самом дворце, в подземной комнате, мы обнаружили запахи, отпечатки лап и следы пребывания какого-то огромного неизвестного животного, которое, очевидно, время от времени, проживало там. По свежести следов можно предположить, что оно покинуло то помещение, незадолго до падения города.

Лигуриус не осмеливался оторвать взгляд от пола.

- Лигуриус? - окликнул его Клавдий.

- Я ничего не знаю об этом, - пожал плечами Лигуриус.

- Ну что, мы проверим, кому из них принадлежали эти тряпки? -поинтересовался Менициус, поднимая сжатые в кулаке мелкие предметы нижнего белья земных женщин.

- Да, да, - раздались мужские голоса из разных концов комнаты.

- Пожалуйста, не надо, Господин! - закричала Шейла, мгновенно прикусив язык, съёжившись и прижимая голову к полу. До меня сразу дошло, что она заговорила без разрешения. Солдат, стоявший позади неё, взглянув на Хассана и увидев его кивок, отвесил ей затрещину тыльной стороной ладони, и особо не церемонясь, вернул в прежнее положение. Менициус, тем временем, бросил клубок предметов нижнего белья одному из егерей, а уже тот сунул их под нос слина. Через мгновение зверь уже клацал своими острыми клыками в нескольких дюймах от лица отчаянно верещавшей Шейлы, беспощадно удерживаемой неподвижно на коленях, гвардейцем, стоявшим за её спиной.

- Опознание проведено, - огласил Клавдий, и жестом руки, повелел егерю успокоить слина. Тихое сигнальное слово, и только что бесившийся зверь внезапно отступил. Дрессирован он был превосходно, и больше ничего не напоминало, что ещё недавно он рвался вперёд, и стегал себя по бокам своим гибким длинным хвостом. Лишь его язык, освобождая тело животного от перегрева, вызванного его активностью, далеко вывалился изо рта и истекал слюной, капавшей на плитки пола. Я также заметила, что его лапы оставляют влажные следы. Тело слина устроено так, что излишек тепла в значительной степени отводится через его рот и потом через кожистые подушки его лап. Рядом с мордой зверя упал приличный кусок мяса.

Шейла, наконец отпущенная солдатом, изо всех сил пыталась держаться вертикально. Женщина, запрокинув голову, тряслась от рыданий, и задыхалась не в силах протолкнуть воздух в лёгкие. Казалось, что она вот-вот упадёт в обморок. Мне оставалось только вздохнуть от облегчения, что это она, я не я, оказалась объектом этой второй идентификации. Не смотря на всё со мной произошедшее, я чувствовала к ней жалость. Теперь, она, как и я, была всего лишь рабыней. Мало того, что на Горе есть рабовладельцы, здесь ещё водятся слины. А нам остаётся только стараться доставлять им удовольствие и делать то, что нам приказывают.

- Могу я говорить, Господин? - спросила Шейла обращаясь к Хассану.

- Молчи! – зашипел на неё Лигуриус.

- Ты можешь говорить, - разрешил Хассан своей рабыне.

- Я признаюсь во всём, - заговорила она. – Это я была настоящей Татрикс Корцируса! Женщина рядом со мной невиновна. Её доставили на Гор в качестве ничего не понимающей дурочки, выбранной из-за её сходства со мной, чтобы служить моим двойником на случай, краха наших планов. У неё никогда не было даже толики истинной власти, за исключением тех случаев, когда надо было выступать в качестве наряженной куклы. Это мы, опять же в наших целях, с удовольствием её предоставляли. Все преступления, что здесь огласили, являются моими, точнее являются таковыми для свободной женщины, которой я некогда была. Вам нет необходимости, сажать на кол нас обеих. Именно я, и только я одна являюсь той, кого Вы ищете. Я была захвачена в Аре Хассаном из Касры, который теперь является моим владельцем. Награда полторы тысячи золотых монет, таким образом, его по закону. Теперь я готова, как рабыня, быть переданной Клавдию - Убару Аргентума, и высшему совету Аргентума, дабы предстать перед их судом.

- Дура! – отчаянно заорал на неё Лигуриус. - Дура!

Бывший первый министр задергался в своих наручниках, но они, как и полагается, держали его крепко.

Я поражённо уставилась на Шейлу, почти не веря своим ушам. Она сама признала свою личность. Теперь я была оправданной рабыней, по крайней мере, от обвинения в её преступлений, таких как мелочность, гордыня, эгоизм и жестокость меня освободили. За подобные преступления, на Горе для женщины существует только одно наказание - порабощение.

- Я перед Вами, я раздета, и я в цепях. Я, та кто некогда была Шейлой - Татрикс Корцируса, Вашим врагом, - заявила она. - Я стою теперь Вами, и Вы можете сделать со мной всё что захотите.

- Дура! – опять закричал на неё Лигуриус.

- Что Ты можешь сказать по поводу предположений Менициуса, - спросил Клавдий, - тех, которые имеют касательство к делам всего мира, и отношениям Царствующих Жрецов и их противников.

- Они обоснованны, Господин, - признала она.

- Молчи! - простонал Лигуриус.

- Говори, - приказал Клавдий.

- Будь осторожен, Клавдий, - предостерег Убара один из мужчин. – Вначале подумай, следует ли простым смертным расследовать такие вопросы.

- Прежде чем задавать такие вопросы, лучше взвесить дважды, а лучше трижды, стоит ли лезть в дела, касающиеся второго, а то и третьего круга знаний, - поддержал его другой.