Наконец они вышли к Великой Реке. За ней начинались владения Старого Охотника.

— Смотри-ка, — Исса показала на дорогу, и Эд тоже увидел, что им навстречу летит Хенкова ворона. Подлетевши, она уселась на холку Иссиного коня, на лапе ее была привязана береста. На бересте оказались выцарапанные значки, Исса стала их разбирать, Эд ждал — он, приученный с детства к грамоте, так и не научился читать значки разведчиков. Гвардейка сказала, что надо ехать быстро, сильно не шуметь, впереди орки, но сам Хенк пока в безопасности. Эд отдал распоряжения Мишу и Фро, и маленький (не слишком ли!) отряд прибавил ходу.

Дорога, по которой они ехали, с обеих сторон имела кусты и деревья, так что видеть их посторонний не мог, а вот засаду орки могли им устроить запросто. Но они благополучно доскакали до последнего перед Великой Рекой дерева, где их ждал Хенк.

— Что?

— Видел орка на мосту и по-моему что-то горит на том берегу. Пусть мальчик слазает на дерево.

— Эй, Фро, быстро вверх и доложишь.

— Возьми веревку, — прибавила Исса, — спустишься быстрее.

Фро бы и так спустился, но ослушаться разведчицу он не решился и, под нетерпеливыми взглядами принца да и всех остальных, долго доставал запутавшуюся веревку из сумы. Наконец он справился и полез на то дерево, что указал Хенк — не самое крайнее, но самое высокое из ближайших.

У Фро было хорошее зрение, так что он разглядел, что небольшая ватага орков осаждает сторожевую башню моста. Этот мост оставался единственным через Реку на многие мили вверх и вниз. Конечно, можно было переправляться лодками, но мостом было удобнее. Зато он и привлекал орков. Зато и Охотник держал у моста специальную стражу.

Фро хотел уже слезать, когда увидел, что двое орков потащили своего раненного куда-то в сторону. Приглядевшись, он различил, что недалеко на берегу сидят десятка два людей. Вот двоих из них подняли и повели к сторожевой башне. Орки дали им по ведру и велели — было ясно по жестам — бежать к башне с этими ведрами. Веревку снизу задергали, желая поскорей услышать его доклад, и он заскользил по ней вниз. Что в ведрах нефть, он догадывался и не глядя.

Выслушав его рассказ Эд, Исса и Хенк стали совещаться. Ясно было, что с орками придется воевать, но их было многовато.

— Надо дать знак тем на берегу, чтобы они напали на орков, — решил Эд, но Хенк, не споря с принцем, предложил, что лучше бы переползти по мосту и с него обстрелять орков из луков, да зажигалками забросать. Эду очень не хотелось ползти чуть ли не милю, но переправляться на ту сторону надо было все равно, лодки у них не было, а делать плот — долго и заметно.

В результате, Фро, к его огорчению, был оставлен с лошадьми на этой стороне, а четверо воинов где перебежками, где ползком отправились на ту сторону. Эд чертыхался, Миш вздыхал так, словно накликивал ураган, но на ту сторону они добрались.

Нефть догорала, но защитники башни были живы. Орки спорили, не подлить ли еще, но, похоже, им было жалко топлива, хотя плыли они вниз по Реке, но все равно их капитан доказывал, что и вниз топливо нужно. Спорили громко, так что все было слышно, Эд аж задумался, кто прав, потом спохватился, огляделся и увидел, что все только ждут его команды.

— Огонь! — негромко, но энергично крикнул он и выстрелил из своего умбарского самострела целясь в командира орков — его легко было узнать по большой шапке на голове. Но орку повезло — стрела вонзилась в другого орка, подсунувшегося куда не надо.

Зато две зажигалки, выпущенные из пращи Иссой, наделали шуму, да и стрелы Хенка не пролетели мимо, чего нельзя было сказать о стрелах Миша. Но оставшиеся в живых орки не растерялись, а спрятались под мост, теперь надо было смотреть в оба, дожидаться, где покажется орочья морда и стрелять без промаха. Это могло затянуться надолго, а солнце садилось. Эд выглянул за парапет моста и увидел, что люди, собранные на берегу, на чью помощь он рассчитывал, сидят и глазеют.

— Эй вы, я принц Эд, со мной большой отряд! Мы убили много орков, помогайте нам!

Слова ли его напугали орков, или зажигалка, запущенная Иссой под мост (он никогда не мог понять, как ей удаются такие фокусы), но орки попрыгали из-под моста на мелководье и бросились к своему кораблю. Хенк подстрелил одного, но остальные взобрались на корабль и, быстро отчалив, поплыли по течению, выбираясь на середину.

— А сколько добра у них на корабле, — вздохнул Миш. И пошел вместе с Хенком обирать убитых. Ворону Карлу Хенк послал за Фро с лошадьми, а сам Эд пошел к башне, из которой уже выбежали трое стражников. Они были счастливы и, перебивая друг друга, рассказывали, как напали орки.

Когда первые, самые простые, рассказы были поведаны, а лошадей все еще не привели, Эд увидел, что Исса идет впереди тех, кто сидел на берегу, а Хенк гонит раненного орка.

— Хенк, зачем он тебе?

— Так допросить.

Эд поморщился. Допрашивать одиночного, случайно пойманного орка дело нудное и бесполезное — по их физиономиям он никогда не мог понять врут они или говорят правду. На фронте Эд придерживался правила пленных не брать. Тем более, что орки как раз обожали брать в плен и как можно побольше. И обращали в рабство.

— Исса, допроси.

— А потом нам можно будет его убить? — спросил старший из парнишек, оборонявших башню.

— Хенк, подаришь им? — спросил Эд, досадуя, что приходится просить подчиненного. Будь это не Хенк, он бы приказал.

— Скорее возьму в долю, — ответил следопыт.

Эд хотел заняться осмотром добычи, но Исса, кивнув на толпу освобожденных людей, сообщила:

— Я сказала, что они пойдут с нами к Охотнику, а он решит, где их поселить.

— Зачем? Пусть в свою деревню идут. Или что?

Исса поморщилась, помолчала, потом очень тихо, чтобы никто не слышал, сказала:

— Похоже, что они сами ушли с орками.

— В рабство? — не поверил Эд.

— Они думали, что будут сытыми.

Принц замолк от изумления, потом стал соображать. Будут ли сыты или нет, сказать трудно. Куда попадут. Не это казалось ему важным. С древних времен, с легендарного рабства каждый человек отличался страстной любовью к свободе. Это слово повторяли как молитву и как проклятие тем, кто столетиями держал в рабстве их предков. Ради свободы он сражался в Империи и не хотел оставлять проклятый континент. Все ради свободы. И все. Король и крестьянин. Для всех свобода была как лепешка и как вода. И вдруг люди уходят в рабство к оркам. И, судя по тому, как хмурится и не хочет объяснять Исса, то все так и было — сами ушли в рабство. Подданные Старого Охотника, самого свободного человека из всех, кого он знал.

Наутро они покинули спасенную башню, украшенную теперь головами орков. За рекой опять потянулась пустая земля. Запасы их истощились к радости мулов, а купить было не у кого. Похоже, Нюр сильно обезлюдел, а когда-то Старый Охотник чуть не в короли собирался.

Поближе к городу Нюру стало повеселей — заселенные деревни, краали, много свиней, люди улыбались. Так приехали они в город. Собственно, старый Нюр-то лежал подальше. Охотник не хотел селиться там, а велел настоящий Нюр разобрать и строить свой крааль на большом и почти пустынном холме. Себе дворец он построил из блестящего железа и хороших камней, да не просто камней, а таких, на которых было вырезано что-нибудь. Обычно это были изображения людей, но он так их подобрал, что головы оказались внизу, а ноги, иногда руки, вверху. Со временем низ постройки зарос травой, ну и мусором, конечно, так что дворец Охотника стали звать Руки-ноги. Иногда и весь Нюр так называли.

Встретили их хорошо, свиней закололи, пива натащили, полночи плясали. Эд тоже был не прочь поплясать, но Старый Охотник позвал на крышу своего дворца, сверху поглядеть. Так они там и сидели, а Исса подносила жареную свинину, пиво, орехи — изображала послушную дочку своего папаши. Тот игру оценил.

— Хорошая девка. Ты на ней жениться не хочешь?

— Может быть. То есть я должен сначала жениться на какой-нибудь принцессе, а потом могу на ком угодно. Если Исса согласится, то я готов взять ее второй женой.