52
[Ноябрь 1928 г. Москва]
Н. Р. ЭРДМАН — В. Э. МЕЙЕРХОЛЬДУ
Многоуважаемый Всеволод Эмильевич, простите меня за непростительное молчание. Сижу по горло в пьесе, работаю, как на курьерских, дорожу каждой минутой, потому что чувствую, что запаздываю. В горячее время для Вашего театра написал Вам два письма, но, к счастию, не отправил. Письма эти можно было бы озаглавить так: «Господи, как я люблю Главискусство». Подумав, что, может быть, Вы другого мнения, я разорвал их.
Пьесу, против своего обыкновения, работаю вразбивку. Сейчас заштопываю прорехи и соединяю части. К 5-му декабрю думаю отделать и сдать Вам три первых акта и в конце декабря два последних. Работаю я в мраке и с ненавистью то к себе, то к пьесе. Ваши письма меня очень приободрили и успокоили. Очень хочется Вас увидеть, послушать и самому отвести душу.
Большое спасибо Зинаиде Николаевне за вырезки. Родители и Дина шлют Вам привет.
Ваш Н. Эрдман.
53
[1929–1931 гг.]
Н. Р. ЭРДМАН — В. Э. МЕЙЕРХОЛЬДУ
Всеволод Эмильевич, очень сожалею, что не могу быть на собрании. Я принужден уехать на несколько дней в Ленинград. Если бы я знал об этом раньше, я бы отложил поездку, но, к несчастию, я получил Ваше письмо, когда у меня был уже билет в кармане.
Николай Эрдман.
54
[14 декабря 1931 г. Москва]
ТЕЛЕГРАММА Н. Р. ЭРДМАНА В. Э. МЕЙЕРХОЛЬДУ
Сегодня поставлен в известность, что пьесу начинают репетировать в Художественном.{178} Обо всем, что удалось узнать, пишу подробное письмо. На днях выезжаю к Вам.
Эрдман.
55
[Декабрь 1931 г. Москва]
ТЕЛЕГРАММА Н. Р. ЭРДМАНА В. Э. МЕЙЕРХОЛЬДУ
Выезжаю через два дня, о дне приезда телеграфирую. Простите задержку, не имею возможности выехать раньше.
Эрдман.
56
[1937 г. Вышний Волочек]
Н. Р. ЭРДМАН — В. Э. МЕЙЕРХОЛЬДУ
Многоуважаемый Всеволод Эмильевич, иметь свой театр — самое редкое, самое трудное и самое большое счастье для драматурга. В продолжение тринадцати лет я считал себя счастливым драматургом, потому что у меня был театр, который я мог назвать своим. Я очень гордился своим счастьем — потому, что мой театр был Вашим театром.
Мне никогда не приходило в голову, что я смогу когда-нибудь отказаться от Вашего театра, но, говоря по совести, мне также никогда не приходило в голову, что Ваш театр сможет отказаться от меня. Ни от какой-нибудь одной пьесы (это всегда могло бы случиться), а от меня целиком со всем, что я пишу сейчас и напишу в будущем. А в том, что я напишу хорошую пьесу, никто не имеет права сомневаться, потому что я еще жив, Всеволод Эмильевич.
Кроме работы нас связывала дружба. И мне казалось, что моя работа будет увеличивать Вашу дружбу, а Ваша дружба будет помогать моей работе. И вот Вы лишаете меня моей работы с Вами и Вашей дружбы со мной.
Я не понимаю, что могло изменить Ваше отношение ко мне? Статья Кирпотина?{179} Не спорю, в этой статье мне были предъявлены очень тяжкие обвинения. Но, прежде чем написать Вам, я написал письмо товарищу Мехлису,{180} и у меня есть полная уверенность, что мои объяснения удовлетворили его, несмотря на то, что товарищ Мехлис, наверное, почти совсем не знает меня. А ведь Вы меня знаете, Всеволод Эмильевич! Неужели я должен оправдываться перед Вами?
Сейчас мое положение улучшается с каждым днем. Люди, которые еще вчера чурались меня, сегодня предлагают мне работу. Не закончив еще работы над юбилейной картиной,{181} «Мосфильм» заключил со мной договор на новый сценарий,{182} Оргкомитет Союза писателей предложил мне свою помощь, и я думаю, что уже к Новому году мне разрешат жить в Москве.{183} К этому же времени я надеюсь закончить пьесу,{184} над которой я сейчас работаю и которую я, как и каждую свою пьесу, предназначал Вам. И вот в тот момент, когда передо мной начинают открываться все двери, Вы один захлопываете передо мной свою и даже прибегаете для этого к суду.{185}
Мне было бы гораздо легче, если бы я, по крайней мере, знал, чем это вызвано.
Мой горячий привет Зинаиде Николаевне.
Николай Эрдман.
ДОКУМЕНТЫ
1
ВЫПИСКА ИЗ МЕТРИЧЕСКОЙ КНИГИ
В метрических книгах Московской Преображенской, в Преображенском, Церкви за 1900 год, в части 1-й родившихся, под № 133 пола муж., значится рожденным тысяча девятисотого года, ноября 3 дня и крещенным 19 дня Николай, коего родители Курляндской губернии, города Митавы мещанин Роберт Карлович Эрдман Лютеранского вероисповедания и законная жена его Валентина Борисовна, Православного вероисповедания.
Восприемники были: Потомственный дворянин Петр Алексеев Бусинов и французская гражданка Алиса Львовна Шмидт.
В верности сего, с приложением Церковной печати, свидетельствуем Московской Преображенской, в Преображенском, церкви.
Священник Дмитрий Малиновский Диакон Сергей Ирисов 1908 года мая 24-го дня.
С подлинным верно.
Нарсудья секретарь Ратников.
2
УДОСТОВЕРЕНИЕ О МОБИЛИЗАЦИИ
Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика
Центральная Приемная комиссия при Военном Комиссариате г. Москвы августа 23 дня 1919 г.
№ 166 5/81 телефон 29–98, 22253.
В отдел социального обеспечения Басманного Совета Центральная Приемная Комиссия настоящим сообщает, что гражданин Эрдман Николай Робертович, проживающий Божениновка, д. № 13, кв. 6, призван по мобилизации в Красную Армию 4/VII 1919 г. и отправлен по назначению 8-го июля 19 г.
№ 1126/40.
Заведующий канцелярией Делопроизводитель.
3
ПРИКАЗ О ВСЕОБЩЕЙ МОБИЛИЗАЦИИ № 1
Имажинисты всех стран, соединяйтесь!
Всеобщая мобилизация поэтов, живописцев, актеров, композиторов, режиссеров и друзей действующего искусства № 1
На воскресенье 12 июня с. г. назначается демонстрация искателей и зачинателей нового искусства.
Место сбора: Театральная площадь (сквер), время: 9 час. вечера.
Маршрут: Тверская, памятник А. С. Пушкину.
Программа
Парад сил, речи, оркестр, стихи и летучая выставка картин. Явка обязательна для всех друзей и сторонников действующего искусства.
1) Имажинистов,
2) футуристов
3) и других групп.
Причина мобилизации: война, объявленная действующему искусству.
Кто не с нами, тот против нас!
Вождь действующего искусства, Центральный Комитет ордена Имажинистов.