– Это – глыба, – продолжал представление особо важных особ Димыч, – он за игрой смотрит.
Глыба, естественно тоже под кайфом, но ведёт себя попроще, не столь высокомерно, как Череп. Глыба здоров как бык, ростом под два метра. Большие всегда добрее, и душа у них нараспашку. …Но с первого взгляда было заметно, что он находится под влиянием Черепа, является его силовой марионеткой.
Познакомился Арбалет и с остальными подручными смотрящего: Шкет, Кривой, Охап и ещё человека три, мельком промелькнувшие перед глазами в суматохе «торжественной» встречи.
Вот так и прошло первое знакомство с отрядными авторитетами, чёрной костью, местной, так сказать, Элитой. Арбалет постарался всех внимательно рассмотреть, сложить о каждом первое впечатление, всё проанализировать. После отбоя, когда закончились разговоры и все улеглись спать, Арбалет, который никогда не спал первую ночь на новом месте, долго размышлял о прошедшей встрече, вспоминал, кто какое оставил впечатление. Ничего, разберёмся. Жизнь покажет, кто есть кто.
Потекли обычные сероватые лагерные будни. Постепенно происходило и более глубокое знакомство с колонией и её обитателями. Вообще знакомых оказалось весьма немало из тех, с кем отбывал по общему режиму. Сидят в основном одни и те же «избранные» лица. Наркот.зон в стране всего три: две общего режима, строгого – одна. Практика жизни печально доказывает, что наркомания как болезнь в этих «богоугодных» заведениях не лечится, а только прогрессирует. С общего режима все дружно, рано или поздно, перекочёвывают на строгий… дальше уже ехать некуда.
Итак, пришла пора потихоньку вникать в своеобразную лагерную жизнь, налаживать на новом месте контакты, решать бытовые проблемы. Через полтора месяца после выхода в отряд, Арбалет уже прекрасно освоился в новой обстановке, основательно вник в тонкости хитроумной лагерной политики, словом, жить можно и у чёрта на рогах.
Каждый вечер в 18 часов Арбалет уходил со своими ребятами на спортплощадку. Усиленно и подолгу тренировались. Весело обсуждали нелепые зигзаги причудливой лагерной жизни.
Утром на разводе в пром.зону Начальник отряда подозвал Арбалета к себе.
– Собирайся на краткосрочную свиданку. Отец к тебе приехал. Просил у Хозяина длительную, но они не договорились.
Отец Арбалета – человек прямой, честный и весьма далёкий от преступного мира и его грязноватых тонкостей. Он наотрез отказался платить деньги за то, чтобы дали длительное свидание, но короткое сумел получить (У нас в стране два уровня жизни: один для тех, кто получает и даёт взятки, а другой для тех, кому честь и совесть не позволяют делать это). Арбалета вообще-то поразила новость о приезде отца: «Зачем и почему он приехал? А может дома что-то случилось?» В голову нашего героя сразу полезла мысленная сумятица. Одни вопросы вытесняли другие. Ладно, надо успокоиться. Увидимся, всё и узнаем.
Вообще-то Арбалет не хотел дёргать родственников с родного Урала в несусветную кузбасскую даль. Тем более, если вне очереди, то свидания платные. Не хотел, чтобы родственники из-за его необдуманных поступков таскались с сумками к чёрту на кулички. И вот внезапный приезд отца. Арбалет пошёл в отряд мыться и переодеваться. Ему не терпелось поскорее увидеть близкого, родного человека.
Вскоре к нему подскочил Карась, который шнырил у смотрящего: мыл посуду, стирал вещи, словом, «помогал по жизни». «У каждого своя судьба на свете». Каждому – своё. И у карасей, которые, скорее всего, никогда не переведутся, тоже – своё. Но Арбалет так глянул на него, что сообразительный Карась мгновенно испарился. А вот подошедший Череп начал разговор сразу по сути.
– Это, слушай, братан. Ты идёшь на свиданку (И кто это блатным так оперативно информацию сливает?). У родственника, наверное, есть деньги. Давай скажу, как затянуть. Всё будет ровно. Возьмём отравы, покайфуем…
Но такой барский тон сразу не понравился Арбалету. Как будто он что-то должен это напыщенному индюку. Как будто он должен упасть в ноги Черепу и молиться на него как на вершителя судеб всего отряда и его персональной арбалетовской судьбы.
– Какие деньги? Ко мне приехал издалека пожилой отец-пенсионер, а ты, Череп, думаешь, что я с него буду тянуть деньги? Врать ему, да?
Но Черепу было наплевать на то, какими способами выуживаются деньги у родственников. У него и его друзей была проверенная система: Они, прикрываясь Воровской идеей, дорвались до власти и, якобы в «общее дело», тянули с простоватых мужиков деньги и гнали их по своим истрёпанным венам. А при это ещё и хорохорились, убеждая мужиков, что наркотики – это так, баловство. Но сообразительный Арбалет давно уже понял, что наркотики-то как раз для этой публики – самое главное.
Упрямый Череп продолжал грузить Арбалета своими проблемами.
– Братан, нужно на воров денег отправить, общак пополнить…
– Нет, Череп, – сразу рубанул Арбалет, – мне ваши дела не интересны. Кому надо? На кого отправить? Я не буду тянуть с родителей ни на воров, ни в общак. Тем более, тебе известно, общак – дело добровольное. Всё, давай, Череп, не надо меня обалтывать как девочку. Я сказал «Нет».
Бешеный гнев, злость и дикая ненависть вспыхнули в глазах разъярённого Черепа.
– Ну-ну, решил уйти в одиночное плавание. Если тебя не колышат общие интересы и ты не стремишься к нашему делу, не обращайся потом к нам за помощью.
Начинал назревать конфликт. Арбалету вдруг очень захотелось вмазать по наглой морде этому смотряге, а тот, в свою очередь, даже запыхтел от злости. Не привык он к отказам со стороны мужиков. А тут сразу – решительное «нет». Какой облом (сюрприз то есть)!
– Я не пойму твоих вздорных требований и сомнительных ограничений. К чему ты клонишь, Череп? Я всегда стремился и жил по людским, человеческим понятиям, и всегда был рад помочь святому воровскому делу. Но с родителей тянуть не буду. Вот и всё. Давай, Череп, после свиданки приду и, если захочешь, поговорим обо всём этом: кому чужда, а кому не чужда наша идея. Всё, давай, Череп. – Арбалет неспешно развернулся, оставив за спиной трясущегося от злости Черепа, и спокойно пошёл на свиданку.
Как рад был увидеть своего несгибаемого отца! Жаль, что невозможно было обнять его через плотное лагерное стекло. У отца тоже от радости слезинки промелькнули в глазах.
– Отец родной, ну зачем ты поехал в такую даль?
– Да не волнуйся, сынок. Мне, наоборот, интересно посмотреть здешние места, душе приятно видеть тебя неунывающим и здоровым, поддержать родного сына в такой нелёгкий период…
Они говорили и говорили без остановки. Делились последними новостями. Отец сообщил, что дома всё в порядке, рассказал, кто и как продвинулся по жизни, которая, как известно никогда не стоит на месте.
– У тебя, сынок, жизнь тоже не останавливается, идёт. Жаль, что за забором.
– На воле – своё, а у нас – своё. Здесь находишься, как будто в параллельном мире, где действуют причудливые, странные для постороннего человека, законы.
Отец с грустной улыбкой понимающе кивнул.
Как-то вмиг пролетели два установленных часа (В таких отдалённых от жизни местах, как колонии, человек начинает немного понимать о сущности времени и его особенностях. Оказывается, время может растягиваться, а может и сжиматься. Но почти все мы не научены с детства ценить его. А жаль).
Арбалет стоял и с грустью через стекло смотрел на своего отца. Прощались они по-мужски. В душе Арбалета была просто невообразимая тоска, сердце щемила запоздалая сыновняя боль. Вроде просто свиданка, но сколько горестных эмоций переполняли всё существо нашего непутёвого героя. Дома-то он, закрученный своими лихорадочными делами, почти и не испытывал к родителям каких-то особых чувств. Там они есть и есть. Зато тут, вдалеке от родного дома, можно по-настоящему оценить их роль в своей жизни (Да, дорогой читатель, твои родители – это твои земные Боги).
С какой неизъяснимой болью в груди, с каким душевным волнением глядел Арбалет вслед этому родному человеку! Какие нежные чувства волновали его огрубевшее в жизненных передрягах сердце! Он понимал, что в сердце отца тоже не угасает любовь к нему, своему незадачливому и мятежному сыну. Время истекло. Поехал отец домой, в Челябинск. Как хотел Арбалет оказаться вместе с ним в родном, незабываемом городе!
