В общем, в этот период в душе Якова зарождались новые для него понятия и представления. Он, как беременная женщина, бережно вынашивал свое собственное понимание жизни. Находясь в столь людном месте, он постоянно вел внутреннюю беседу, как бы спорил сам с собой. Вопросов было больше, ответы он искал, и находил, в духовной литературе. В ней было все, чего искала его измученная душа.
Да и жить надо было дальше. Там на воле, оставался сын, которого он нежно-нежно любил. Теперь все мысли и устремления были направлены к нему. Надо было устроить свою жизнь в лагере и постараться побыстрей освободиться. А Господь учил Якова терпению. Теперь Яков как бы общался с Богом через книги. А его изголодавшая душа лихорадочно всё впитывала в себя.
Незаметно подошел день распределения из центра адаптации. Осужденных переводили в зону. Все это в одной зоне, но разные секторы, чтобы Зэки из жилой зоны не пересекались с административной зоной, где находились Ц.А.О. и карантин. Администрация разделила эти два контингента, вновь прибывших и старых Зэков. И режим был разный. В административной зоне делали все, чтобы изменить и перестроить психику Зека. Постоянными маршировками и песнями делали людей роботами, чтобы они ни о чем другом не думали, кроме дома. Давали понять сразу: ты попал не на курорт. Для этого шли в ход разные изощренные и испытанные способы. Нашему Якову было с чем сравнить эту 8-ку.
До неё было ещё 4 лагеря и малолетка. Начал он свое плавание по лагерям в конце 80-х. Застал на нарах практически все политические режимы: коммунистические, перестроечные, демократические. … И у каждого времени были свои плюсы и минусы, свои вольности и притеснения, свои безобразия и порядок, и свой переходящий по эстафете бардак.
Сейчас, когда благоуханная помойная грязь Запада беспрепятственно хлынула на широкие российские просторы, и люди и ценности стали другими. В основном, материальными. Ларечников уже больше, чем рабочих. А число миллионеров скоро сравняется с числом нищих. Идут постоянные ожесточенные схватки за собственность, а те изощренные приемчики, которые при этом используются, вызывают зависть даже у самых матерых Зэков. А вот если бы эти неугомонные хапуги на досуге почитали Библию, они бы, бедненькие, узнали, что уйдут они из этого мира, как и все, то есть, «голыми и нищими». Ненасытная алчность людская с одной стороны является «двигателем прогресса», а с другой, удушает все сферы человеческой деятельности, в том числе и правоохранительную.
Несмотря на суровую казарменную обстановку и провалы в личной жизни, появились у Якова и в 8-ке товарищи:
Медведь – взрослый мужчина, здоровый как бык, высокий, физически хорошо развитый, голубые глаза, прямой проницательный взгляд. На всё имел свою точку зрения и всегда отстаивал её. В общем, настоящий мужик. Был старшиной на отряде. Из-за разногласий с администрацией и начальником отряда по вопросу режимных требований, сложил с себя полномочия старшины. Отказался от всех льгот, предоставленных ему администрацией. За все это был переведен обратно в Ц.А.О. Кстати, это был единственный случай. Много кого к нам переводили из жилой зоны, но из старшин он оказался единственным. Когда он зашел к Б.И.О.Р.У. Буяну, тот попытался нагнать на него страху, якобы за безответственную работу. Так как старшина работает с администрацией, то и ответственность за отряд у них общая. Медведь попытался все объяснить, но Буян ничего не хотел слушать. И тогда упрямый Медведь весело сказал ему:
- От вашей жуби у меня кое-что встаёт.
Буян вскипел, был взбешён такой неслыханной наглостью, орал грозно и долго, как и подобает заслуженному офицеру. Очень уж редко ему кто-то противоречил. Он пообещал Медведю, что сгноит его в Ц.А.О. на маршировках. Но так как у Медведя было варикозное расширение (воспаление) нижних конечностей, ему было дано освобождение по медицинской части. В некоторой степени, это его и спасло. И когда все погибали на плацу в 30-ти градусную жару, Яков и Медведь стояли в сторонке, наблюдая происходящее и сочувствуя слабеющей братве, или тащились сзади строя и юморили над нелепой серьезности обстановки. И ещё один тип ходил с ними позади строя.
Самый знаменитый карманник г. Н-ка Ваня «Воробей». Рост – метр с кепкой. Как раз почти по пояс этим двум детинам: Якову и Медведю. Но в своем деле он был лучший спец. Выглядел как ребенок. Глядя на него, никто и подумать не мог ничего плохого. Но за этой скромной внешностью скрывалась настоящая гроза всех лохов и лохушек. Одним словом – виртуоз. Когда он приехал в зону, он наплевал на все требования, показал всем встречающим фигушку и сказал:
- Ну, несите меня в изолятор, фраера е-ные.
Бить его не стали. Уж очень мал. Его повели по всей зоне и активисты, здоровые дяди, уговаривали его подчиниться. С чем-то он согласился, но в основном, остался на прежних позициях. На него даже робы не было подходящей. Буян распорядился, что бы шили на заказ. А Зэки мастера славные. Все перешили, даже обувочку 35 размера нашли, и сделали из Вани щеголька №1 в зоне. Ваня в ЦАО никому не давал покоя: хохмил, придумывал клички и раздавал их налево и направо, слушался только Яшу и Медведя, как старших братьев. Яша вообще постоянно был с Воробьем. Если тот с кем-нибудь ругался или обижался на что-то, то он его по-дружески успокаивал. Администрация закрывала на этого неугомонного ребенка глаза. А он и рад был, пользовался этим, то разыгрывая кого-нибудь, то раздавая подзатыльники лохам. Но когда Ваня смеялся, его прокуренный хохот был слышен далеко за пределами адаптации. А смеялся он практически полдня. Часто ругался с Метисом, своим дружком на свободе. Они были одного возраста, но Метис, в отличие от Вани, был огромным мужиком, состоял на должности (чтобы освободиться условно-досрочно). И на этой почве Ваня его постоянно подкусывал.
Когда Зэки приходили в адаптацию, они собственноручно писали заявления в какую-нибудь секцию, например: физкультурная секция, отвечающая за спорт; секция досуга; секция трудовой адаптации; СДИП (секция дисциплины и порядка), СДИПовцы – то же, что и дружинники на свободе: суют свой нос везде, куда не следует. Зэки их очень не уважали. Это сейчас, когда политика руководства немного изменилась, все секции и активы, как бы убрали. А тогда, в 2008-209гг., и раньше, это были весьма актуальные структурные подразделения.
Администрации было на руку, чтобы большинство осужденных вступали в эти секции. Это было своего рода сито. Вот посмотрите: отрицательно настроенных осужденных нет. Одни активисты. Администрация старалась под корень вырубить воровскую масть, чтобы её и близко не было. Те, кто отказывался и упорствовал, через О.Б. (отдел безопасности) и после физических наставлений направлялись в КИЧ ШИЗО. А откуда все, кто хотя бы мысленно поддерживал старые традиции уголовного мира, практически не выходили.
Так вот, Ваня Воробей не вступал ни в какую секцию, а его земляк, Метис, наоборот, был активистом.
Метис – деятель нового поколения. Хитер как уж. Главный смысл жизн: живёт тот, кто хорошо живёт. На все эти подписанные им бумажки ему было глубоко наплевать. Ну чему может воспрепятствовать какая-то бумажка? Метис работал якобы от администрации, но делал то, что было нужно ему. Помогал близким ему людям, рискуя при этом своим благополучием. Уводил их из подкопок ОБешников, на многое закрывал глаза. Был воплощением новой формации преступников, более совершенных и изощрённых. В общем, типок ещё тот. Он говорил:
- Ну зачем я буду маршировать в строю, и меня кто-то будет водить? Лучше я сам буду водить этих комсомольцев.
С ним было весело, когда он водил отряд и учил зэков режимному речитативу со всеми этими: «Здрасьте, гр. начальник», которыми хор из 150 человек громко сотрясал весь плац.
Ваня шипел при этом: «Ну, встречу тебя на воле, буду тебя обучать другому». Это вызывало веселый хохот в рядах марширующих.
Очень старалась администрация разделить всех по образу жизни, по мастям. Как говориться, разделяй и властвуй (над зэками, в данном случае). Не всегда это, однако, ей удавалось. Дружба Метиса и Воробья – это было нечто: то братские объятия, то споры, то ругань до драк. Мирил их Яков, проводил назидательные беседы, восстанавливал перемирие, которое через час разрушалось очередным скандальчиком.
