- Тогда почему? – снова спросил Артур, глядя мне в глаза. Он стоял так близко, что его теплое дыхание касалось моего лица, а от его пристального требовательного взгляда я невольно покраснел, но так и не ответил на его вопрос. Я просто не знал, как объяснить ему все, чтобы он понял. Мне не хватало для этого слов.
- Альфред, мой милый Альфред, - с горькой улыбкой прошептал Артур и на мгновение прижался своим лбом к моему. Я сильнее сжал его руки. Он слишком близко и это так приятно, моему телу становится жарче, а дышать спокойно так трудно.
- Поцелуй меня, - тихо попросил меня Артур и криво усмехнулся. Его глаза так странно и непривычно блестели, а зрачки были расширены.
Я нервно напрягался, прикрыл глаза и подался вперед, нежно смущенно невинно целуя его дрожащие холодные губы. Англия шумно выдохнул, улыбаясь сквозь поцелуй, и взял на себя инициативу, заставляя меня целовать его все глубже. Я невольно вздрогнул, когда наши языки соприкоснулись, но это было только начало. Артур снова прикоснулся к моему лицу, чуть склонил мою голову на бок для удобства, начал целовать меня более отрывисто, то углубляя поцелуй, то делая его совсем нежным, то ласково прикусывая мои губы. Его свободная рука скользила по моему телу, заставляя напрягаться каждый мускул. Мне стало тяжело дышать, и я почти с удивлением слышал собственные возбужденные вздохи, каждый раз, когда на мгновение обрывались наши поцелуи.
- Пойдем, - с улыбкой шепнул мне Артур, и быстро касаясь губами моей щеки, взял меня за руку, и потянул в ближайшую комнату, которая, как назло, оказалась моей спальней. Англия прикрыл за нами дверь, подошел ко мне сзади, и сняв мой пиджак, положил его на кресло. – Не нервничай ты так, - усмехнулся он, подталкивая меня к кровати.
***
Я позволяю этому парню слишком много. Это все моя вина. Я виноват, что он вообще задумался об этой независимости. Моя вина, что я позволил ему пройти так далеко. Все, что раньше составляло мой маленький уютный и спокойной мир, теперь рушилось у меня на глазах, а я просто не могу этого допустить. Мне нужно чувствовать, что Альфред все еще в моей власти, он все еще мой, принадлежит мне целиком и полностью.
В его комнате так светло и уютно. И смущенный Америка только прибавляет мне уверенности. Как же приятно видеть его таким смирным.
Я мягко подтолкнул его к кровати и устроился рядом с ним на мягком покрывале. Америка смотрел на меня взволнованно и неуверенно. Я довольно усмехнулся и провел кончиками пальцев по его мягким покрасневшим щекам, и наклонился чтобы поцеловать его очаровательное лицо. Он все еще мой Альфи, и никакие глупые выходки этого не изменят.
Я нарочно медленно стал поглаживать его по ноге, от колена все выше, снова целую его мягкие горячие губы. Он еще такой неумелый, неловко отвечает мне, но это только заставляет мое тело взволнованно напрячься. Я прикрыл глаза, углубляя поцелуй, и с удовольствие услышал как Альфред тихо вздохнул. Мои пальцы скользнули к ремню его брюк, и на мгновение задержались на прохладной пряжке. Как же не хотелось задерживать этот момент. Но нельзя. Не так быстро. Я принялся расстегивать пуговицы на его жилете, не обрывая поцелуя. Альфи дышал тяжело, его резкие вздохи становились все более шумными, и я наслаждался ими, возбуждаясь все сильнее вместе с ним. Мне хотелось заставить его действовать, хотелось его прикосновений, но он все так же сидит на месте, упирается руками в кровать, сжимая покрывало дрожащими пальцами.
Я тихо вздохнул, с трудом отрываясь от него, ведь у малыша только начало получаться и он уже вошел во вкус, но в этом-то и была проблема. Я не ожидал от него такой пылкости, а теперь Америка пусть все еще неловко, но уверенно пытался взять инициативу в поцелуе на себя. Я тихо усмехнулся, глядя на его милое и такое решительное лицо. Почему даже сейчас он решил бороться со мной?
- Быстро учишься, - одобрил я, и чтобы не позволить этому повториться стянул с его шеи платок, и чуть наклонил голову Альфреда, заставляя его открыться передо мной, сразу же прижался губами к его теплой коже. Ощущал, как в такт быстрому биению его сердца пульсирует венка на его шее.
Проклятые пуговицы его рубашки не желали поддаваться, и сейчас я уже жалею что Альфи не надел свою свободную рубаху, которую можно было бы так легко одним движением стянуть с него. Я глубоко вздохнул, пытаясь унять взволнованную дрожь в теле, и стал осторожно посасывать его нежную кожу, с наслаждением вслушиваясь в тихое болезненное шипение Альфреда. Именно этого я и хочу, пусть его кожа краснеет под моими губами, хочу, чтобы на нем остались мои отметины.
Наконец-то я справился с последней пуговицей на его рубашке, с таким трудом отрываясь от взволнованного и напряженного Америки. Я хочу видеть его стройное сильное и такое молодое тело. Белая рубашка медленно соскальзывает с его плеч падая на кровать, и я подталкиваю Америку, но он продолжает упираться.
- Ложись, - мягко прошептал я ему, и не сильно прикусил мочку его ушка, поглаживая низ его напряженного живота и задевая пальцами мягкую ткань его брюк. Альфред шумно вздохнул, но продолжал упорствовать, потянулся к моему пиджаку и начал торопливо его снимать. Я довольно улыбнулся и принялся ему помогать. В считанные секунды избавился от одежды, оставив только брюки и снова попытался уложить Ала на спину, но он не и не собирался ложиться, потянулся ко мне и прижался губами к моей ключице, уже гораздо увереннее принимаясь целовать мое тело, поглаживая меня по напряженной спине. Я прикрыл глаза теряясь в ощущениях, и тяжело дышал, растворяясь в его прикосновениях. Не хотел его останавливать, с трудом боролся с желанием просто сдаться под его ласками и позволить ему делать все, что он пожелает. Чувствовал, как его поцелуи стали спускаться все ниже по моему телу, заставляя меня против воли вздрагивать от нарастающего возбуждения.
- Спокойнее, - на выдохе взмолился я, когда Альфред спустился до моего живота и принялся расстегивать мои брюки. – Нет-нет-нет, - с усмешкой прошептал я, заставляя его снова сесть в постели. Я не могу допустить, чтобы он и здесь противился моей воле, и делал все что вздумается. Я не хочу идти на поводу у его желаний, как бы заманчиво это не было. Я взял его за подбородок, приподнимая его голову и поцеловал, сразу проникая языком сквозь его приоткрытые мягкие чуть припухшие от поцелуев, влажные губы. С трудом подтолкнул его назад, заставляя облокотиться на спинку кровати. Хоть так, раз уже этот упрямый юнец не желает ложиться. Стараясь не обрывать поцелуя, я устроился возле него ближе, раздвигая его стройные ноги.
- Альфред, - с улыбкой пошептал я ему в губы и провел кончиками пальцев по его плоскому животу, чувствуя как начали напрягаться его мышцы от моего простого прикосновения. Больше ждать я уже не мог, но все еще пытался растянуть это мгновение и изо всех сил игнорировал возбуждение, которое подгоняло мое тело и настойчиво требовало действий. Целуя чуть влажные от пота плечи Альфреда, я торопливо справился с его брюками и бельем, и со вздохом сжал в руках его твердый член, с наслаждением вслушиваясь в тихий стон Америки. Больше не пытается вырваться, только крепче за меня цепляется. Я с трудом дышал, отрывисто целовал Альфреда, вслушиваясь в короткие вздохи, нарочито медленно ласкал его, сжимая пальцами твердую, но такую нежную плоть.
Ал тихо застонал, и прижался лицом к моему плечу. Его горячее дыхание обжигало мою кожу, но как же приятно было видеть, как он весь ко мне тянется! Именно этого я хотел. Но как же мне мало этих прикосновений, когда все мое тело горит от возбуждения, а он всего лишь обнимает меня. Я с трудом совладал с собой и свободной рукой положил ладонь Альфреда себе на пах, чтобы хотя бы через ткань брюк ощутить его прикосновение, уже не думая ни о чем другом.
Ал вздрогнул, когда я сбавил темп, так и не дав ему кончить, и непонимающе уставился на меня своими влажными голубыми глазами.
- Прикоснись ко мне, - хрипло взмолился я, снова целуя Альфреда, лишь бы не видеть его взгляда сейчас. Прошло несколько мучительно долгих секунд, прежде чем я ощутил, как Америка справляется с моими брюками. Я взволнованно вздохнул, чуть приподнялся, чтобы ему было удобнее, и наконец-то ощутил прикосновение его теплых пальцев. Мое тело словно горело от его прикосновений, и из груди то и дело вырывались хриплые стоны. Я теснее жался к Альфреду, стараясь чувствовать его как можно ближе, ощущая как трутся друг о друга наши тела. С каждым движением я ласкал его все быстрее, чувствуя как он повторяет за мной, стараясь удерживать тот же темп. В глазах темнело от напряжения и возбуждения, мне казалось, что даже воздух между нами пылал, а тихие стоны Альфреда завораживали меня.
