— Проснись, — Шоу постучал по прутьям. — Проснись, красавчик,— но русалка все еще была без чувств. — Черт. Видимо, неслабо я тебя приложил, — расстроено пробормотал Шоу. Он боролся с усталостью, но все же оставался на месте, не желая пропустить тот момент, когда его долгожданная добыча наконец-то откроет глаза. Ох, им было о чем поговорить, ведь пока русалку затаскивали на борт, пара моряков заявила, что видит его впервые и он совершенно не похож на ту тварь, что убила их товарища. Сколько же их здесь? Как хорошо они прячутся, и где он сможет их найти? Необязательно всем им сохранять жизнь. Шоу слишком долго изучал записи о русалках, и что же теперь? Он мог все это проверить на практике, и будет куда лучше, если под рукой окажется несколько подопытных. Ну а этот…
Шоу вновь погладил прутья клетки, любуясь русалкой, которую поймал для него Эрик.
Он, пусть и не был девушкой, был более чем красив. А его хвост, который сейчас плотно перетягивала веревка, блестел даже в самых скудных отблесках света. Плавники, легкие и воздушные, казались почти прозрачными. Эта окровавленная бестия наверняка будет потрясающе смотреться в воде. Нужно будет только прицепить к нему груз или сразу приковать на цепь ко дну, чтобы тот не смог далеко уплыть или выбраться из воды. Вот будет прекрасное зрелище в каюте капитана! Даже короли отдали бы немало, чтобы посмотреть на столь редкое создание, отделенное от внешнего мира прочным стеклом аквариума. А с окровавленным лицом это существо ко всему прочему прекрасно доказывало свой статус и то, что говорили о русалках люди и что видел сам Шоу в день, когда потонул их пиратский корабль, — правда от и до.
Шоу потер шею и поморщился от боли.
Когда он только сцепился с русалом, то и не понял, как сильно пострадал. Укус, что тут может быть опасного? И только потом, очнувшись в палате корабельного лекаря со сломанной ногой и зашитой шеей, он осознал, что тварь, которую для него поймал Эрик, чуть его не убила. И лекарь до сих пор не верил, что Шоу сам смог запрячь телегу и довезти «груз» до корабля.
— Оно того стоило, — прошептал старый пират и прижался лбом к прутьям, прикрыв глаза. — Теперь мы сможем отплыть. Мы снова увидим океан. Спасибо тебе.
***
Эрик вытер пот со лба и прищурился от палящего солнца. Они практически закончили. Ленивые волны ударялись о борт рыбацкой лодки, а где-то на горизонте виднелись первые темные тучи. В воздухе чувствовался приближающейся ливень, которого так жаждала изнывающая от жары сухая земля берега и раскаленный песок.
— Эти сети должны помочь. Да и несколько моряков вызвались сторожить периметр по ночам. Если сюда сунется что-то крупнее мелкой рыбешки, то мы сразу его засечем и схватим. И пусть они хоть сотню раз быстрейшие твари океана, — подвел итог Азазель, улыбаясь другу. — Не думал, что ты будешь охотиться на русалок.
— У меня есть на то причины, — отмахнулся Эрик и оперся о борт лодки, уставился на берег острова, представляя себе лагуну, где мирно отдыхают мать и сестра Чарльза, и самого русала, который расслабленно спит в их постели. — Нужно возвращаться, я не намерен торчать тут весь день.
— Да? Что-то я не понял, — Аз вопросительно прищурился и встал рядом с Эриком, неспешно закурил и заговорил, уже понизив голос. — Разве мы тут не твою рыбку ловим?
— Нет, в этом нет нужды.
— Тогда для чего все это? Я-то было подумал, что ты рассорился со своим бесенком и теперь отлавливаешь его.
— Он в порядке. Но тут есть и другие, куда более опасные, и вот о них-то мы сейчас и позаботились.
— Значит, ты все же вышел на тропу войны. Шоу подрядил или сам решился?
— О чем ты?
— Да брось, по тебе и так видно: весь в предвкушении бойни. И тебе это нравится.
— Вовсе нет!
— Да ладно. Эрик Леншерр никогда не был из тех, кто мечтал сидеть дома с женой и детьми.
— А тебе-то откуда знать, о чем я мечтаю? — с прищуром спросил Леншерр и щелкнул пальцами, чтобы Аз передал сигарету и ему.
— Опыт, — пожал плечами священник. — Достаточно тебя знаю и видел в деле.
— Я изменился за последние годы.
— Ага, засел в кузнице.
— И что с того? Это никак не влияет на мои планы на семью.
— С твоим… бесом? Нет, стой! Не говори. Я не хочу знать, — поспешно проговорил Азазель и едва не поперхнулся дымом.
— Я хочу ему помочь. И, если в этом пригодятся какие-то из моих навыков, это только на пользу. Не всем же им оставаться в прошлом.
— Ладно. Но я буду заплывать к острову. Проведывать тебя. Отпою за твою душу, когда ты помрешь со скуки.
— Да пошел ты. Неужели сам-то спишь и видишь, как снова брать корабли на абордаж?
— Ну, может, не совсем об этом я мечтаю, но да. Хочу снова чувствовать, как кровь течет по телу, ощущать каждый удар сердца. Идти к какой-то цели. Снова жить, понимаешь?
— Раньше бы понял, но теперь не думаю, что это и есть жизнь.
— Нет? А что же это такое теперь, если не жизнь?
— Поиск смерти.
— Пф-ф… и давно ты философом заделался?
— Примерно тогда же, когда ты — священником.
— У меня это всегда было в крови, а вот твои разглагольствования…
— Что это там? — перебил его Эрик и насторожился, глядя на причал. Не сразу было понятно, в чем дело, но скопления людей было больше обычного, и что-то новое звучало в общем гуле голосов.
— Может, кто сумел поймать акулу, — лениво пожал плечами Азазель, и Эрик хотел бы с ним согласиться, но сердце словно сжала чья-то холодная рука. Едва лодка причалила к пирсу, он без раздумий бегом бросился в гущу людей.
— …огромный!
— Плакала наша награда.
— Он что, все сворачивает?
— Да нет, говорят, все еще в силе.
— …выводок? Тут? Да ла-а-адно!
— Он был весь в крови!
— А эту тварь вздернут на площади?
— Ох, если бы так! Я всегда хотел глянуть на них, хоть одним глазком.
— Шоу должен, он же…
— Эй, — Эрик грубо развернул к себе одного из рыбаков в толпе, и тот хотел было уже выругаться, но, едва заметив Эрика, прикусил язык.
— Да? Чего изволите? — осторожно спросил он. Сколько бы Эрик ни сидел в своем убежище, это не помогло ему избавиться от своей былой славы, и даже сейчас она заставляла людей испуганно запинаться от одного его взгляда.
— Что стряслось?
— Да ничего, господин добрый. Только капитан ваш бывший русалку словил. Вот все и обсуждают, когда он красотку эту выставит да всем покажет.
— Что?! Когда?
— Да давеча, днем этим. Всего несколько часов, как говорят…
— Куда это он?
— Не знаю, пойми его. Может, праздновать с командой бросился.
***
Эрик до последнего надеялся, что Шоу сам сумел схватить брата Чарльза, которому все же хватило глупости сунуться в охраняемую бухту. Ну а то, что все твердили о русалке… так и сам Эрик прежде не задумывался о том, что среди них есть мужчины. Естественно, услыхав о русалке, все думают о пышногрудой хвостатой девушке, какую малюют на вывесках трактиров или вырезают из дерева на корму кораблей. Никто и не подумает о том, что это может оказаться юноша. Тем более, если молва об улове Шоу передавалась из уст в уста, то удивительно было еще то, что пока никто не рассказывал во всех подробностях о двух хвостах или рогах подводной твари. Что возьмешь с сухопутных торговцев, которые и острова-то не покидали? Они наверняка еще придумают ярких подробностей. Это вовсе не значит, что Шоу правда смог поймать кого-то из семьи Чарльза. Он видел их обеих, и они казались слишком измученными и достаточно умными, чтобы так глупо влипнуть в подобную заварушку. Хотя… если сестра Чарльза еще могла бы дать отпор, то его мать выглядела куда хуже… Возможно, только возможно, что ее поймать было бы легче. Это могло случиться. Теоретически. Случайно.
Он никогда еще так быстро не добирался до дома. Казалось, кровь стыла в жилах, а тело приходилось словно выталкивать сквозь загустевшее пространство, пытавшееся замедлить каждое его движение и поглотить каждый вздох. Он повторял себе, что это невозможно. Он все предусмотрел, и никто из близких Чарльза не мог пострадать. Они надежно укрыты. Они в безопасности. Чарльз сам проверял подводные пещеры, и вблизи не было ни кораблей, ни даже сетей. Они были в безопасности. Что бы там не поймал Шоу, это никак не было связанно с близкими Ксавьера.
